Натали Рози - Следы на вершине Куньлуня

Вроде бы всё выглядело правдоподобно и логично, но Макса не покидало чувство, что Джонсон разыгрывает перед ним представление. Макс не удивился бы, если б узнал, что Джонсон, а вернее, Томас по его распоряжению основательно покопался в его биографии и узнал о воевавшем деде-лётчике. А найдя точки соприкосновения, Джонсон без зазрения совести давил на них, чтобы получить тот ответ, который его устроит.

– В Англии Роберт познакомился с одной медсестрой, – продолжил повествование Джонсон. – Он хотел жениться на ней после войны, но не успел. Роберт так и не узнал, что она ждала от него ребёнка. Мне самому стало известно об этом не так давно, иначе бы я, конечно же, поддерживал с нею связь в память о друге и всячески помогал ей, – Джонсон горестно вздохнул. – Поскольку у меня больше нет наследников по крови, я хочу отписать правнуку Роберта всё своё состояние. Ведь именно ему я обязан тем, что выжил тогда. Надеюсь, за такое хорошее дело мне спишутся все грехи, и я попаду на небеса, к-хе, к-хе, – прерывисто засмеялся Джонсон. – В моём состоянии я всё чаще и чаще думаю о рае и аде…

– А бывшая невеста Роберта жива? Думаю, она бы сказала вам, кто из парней родной правнук Роберта.

– К сожалению, она уже умерла.

– А её дети? Да и документы какие-нибудь должны остаться.

– Дело в том, что она вышла замуж за некоего Стивена Ши и родила второго мальчика с разницей в одиннадцать месяцев. Через некоторое время она и её муж сгорели при пожаре, но дети чудом выжили. К несчастью, их по какой-то причине поместили в разные приюты. Документы могли перепутать, поэтому выяснить, кто из детей является родным сыном моего покойного друга спустя столько лет практически невозможно, – говоря это, Джонсон пододвинул к себе блокнот и, взяв ручку в дрожащие пальцы, что-то написал.

Затем протянул Максу. Тот взял листок и увидел цифры.

– Что это?

– Такую сумму получите лично вы, если отправитесь в горы в самое ближайшее время. Гонорар удвоится, если вы найдёте останки Роберта. Что хотите, то и делайте с деньгами. Можете поделиться с друзьями, если они настолько дороги вам, а можете всё оставить себе. Расходы на транспортировку и лечение ваших друзей будут оплачены отдельно. Вам нужно просто сказать «Да».

Макс нахмурился, прокручивая варианты, каким ещё образом можно спасти Пашку с Дэном, не подписываясь на заведомо проигрышную затею, только вот на ум ничего не приходило. Даже если он заложит всё, что у него есть, на это уйдёт много времени. А Джонсон предлагает перевезти друзей прямо сейчас.

«Неважно, найду я кого-то в горах или нет, парней нужно спасать прямо сейчас», – решился Макс.

И выдвинул условие:

– Я согласен. Но пока я собственными глазами не увижу, что моих друзей доставили в подходящий госпиталь, ноги моей в горах не будет.

– Хорошо. Есть ещё какие-нибудь пожелания? – в голосе Джонсона послышалось облегчение.

– Нет.

Джонсон позвал Сару, и когда та явилась, распорядился, чтобы она нашла Томаса. Тот пришёл так быстро, будто за дверью караулил.

Джонсон приказал Томасу созвониться с руководством непальской армии; возможно, он бравировал перед Максом своими связями, тем самым показывая ему свою значимость и возможности. Пусть так, главное, что Пашку с Дэном доставят в больницу и неважно, за какие ниточки при этом подёргает Джонсон. В конце концов, Макс здесь не о милостыне молит, и не в роли бедного просителя выступает. Он готов попытаться сделать то, за что кроме него никто в мире больше не возьмётся.

Томас кивнул и уточнил:

– У вас есть какие-нибудь визы, кроме непальской?

Макс ответил, что индийская, китайская и американская.

– Отлично, – кивнул Томас и поспешил заняться организационными делами, а Джонсон снова проводил Макса в кабинет и показал на карте маршрут, по которому они летели в сорок девятом с Робертом, и место, где он похоронил друга.

– Я спустил его в расщелину в карстовом леднике. И завалил грудой камней. Большая часть Куньлуня не исследована, там есть места, где ни разу не ступала нога человека. Мы как раз потерпели аварию на одном из безымянных пиков. Поэтому есть шанс, что труп до сих пор никто не обнаружил, – завершил рассказ Джонсон.

«Мне бы твою уверенность», – вздохнул Макс.

В детстве Генри Джонсон был тощим мальчишкой, невысоким для своих лет, но задиристым до такой степени, что ему пришлось трижды менять школу из-за драк, хотя учился он всегда хорошо. Мать, которая растила его одна, понятия не имела, что ей делать с отпрыском. Больше всего она боялась, что он пойдёт по наклонной дорожке и в итоге окажется за решёткой. Возможно, всё так бы и вышло, если бы не одна встреча, давшая новые ориентиры Генри Джонсону.

Он познакомился с Робертом Уилсоном, который был старше на три года и учился в Корпусе авиации Армии США. Роберт приехал в отпуск на несколько дней к матери, жившей по соседству с Джонсонами. Это был высокий, широкоплечий парень с копной чёрных как смоль волос, волевым подбородком и решимостью в ярко-синих глазах. У него был заливистый смех и открытая белоснежная улыбка. Ему одинаково шла и лётная куртка, и повседневная одежда. Он молниеносно стал звездой района, в котором жил Генри: девчонки сходили по нему с ума, а ребята завидовали. Хотя прежде, в школьные времена, вся округа страдала от выходок Роберта. Его знали как сорвиголову, и жена молочника часто грозилась сдать его полиции за, как она выражалась, «творимые им безобразия». Но всё переменилось в одночасье, стоило Роберту взяться за голову.

В те времена, когда в Европе бушевала война, лётчики стали героями. На них равнялись, им хотели подражать. Неудивительно, что Роберту, единственному из их района попавшему в Корпус авиации, простили все прошлые прегрешения.

Генри Джонсону тоже хотелось, чтобы за его спиной восхищённо перешёптывались, когда он проходит мимо.

Нет, Генри не был белой вороной, но и звёзд с неба не хватал, потому что не знал точно, чем хотел бы заниматься в жизни, и попусту растрачивал свою энергию. Однако после того, как их пути с Робертом пересеклись, он твёрдо решил стать лётчиком.

На этой волне они с Робертом, собственно, и сошлись. Роберт, обожавший небо, рассказывал о самолётах Генри, который готов был слушать его часами.

– Поступай в специализированную лётную школу, там проходят обучение на боевых самолётах, – советовал Роберт.

Джонсон начал подрабатывать по воскресеньям, чтобы оплатить свои первые частные лётные занятия. Мать радовалась и надеялась, что он поступит в университет на факультет инженерной механики, но Генри от карьеры инженера наотрез отказался.

– Или летать, или грузчиком, – непреклонно заявил он.