Питер Альбано - Испытание седьмого авианосца

Как всем попадающим под бомбежку, Бренту казалось, что бомбы летят ему прямо на голову. Желудок уподобился работающей бетономешалке, в горле комом встал давно проглоченный на завтрак бутерброд с ветчиной, от ног к позвоночнику побежали ледяные букашки. Не хватало только показать свой страх рядовым! Он откашлялся, изо всех сил стиснул зубы. Черные заостренные цилиндры пронзительно визжали в воздухе. Но Брент старался смотреть не на них, а на цель.

Под свист 20-миллиметровых трассеров пилот «Юнкерса» рванул на себя ручку. Но по инерции самолет еще тянуло вниз, так что крылья целиком поместились в кольце дальномера. Ведя «Штуку», как охотник утку, Брент нажал на гашетку.

Его «Браунинг» и 50-миллиметровый пулемет по правому борту заговорили одновременно. Лента дернулась, уходя в патронник, а отражатель выбросил в холщовый мешок груду медных гильз. Брент увидел, как его пули прошили воздухозаборник и радиатор; в спутный поток выплеснулись струи гликоля. Ju-87 накренился влево и потащил за собой черную полосу дыма.

Приветственные крики оборвал страшный взрыв по левому борту. Пятьсот килограммов взрывчатки воздвигли из волн голубовато-зеленую башню футов пятидесяти высотой. На мостик обрушился водопад с примесью обломков. На глазах у всех обломок размером с котел буквально расплющил впередсмотрящего по левому борту Макса Орлина. Кровь, ошметки внутренностей, брызги желчи дождем окатили стоящих на мостике. Изуродованное тело слетело с палубы и по покатому боку корпуса сползло в море. Кильватер окрасился в алый цвет.

— Макс! Боже мой, Макс! — закричал впередсмотрящий на правом борту.

— Заткнись! — оборвал Уильямс. — Делай свое дело!

Крики тут же прекратились.

У Брента не нашлось времени даже утереть кровь с лица. Второй бомбардировщик снижался; остальные коршунами кружили в вышине. Заряжающий Боумен, всхлипывая, выронил ящик с боеприпасами.

— А ну хватит ныть! Становись к затвору!

— Виноват, сэр! — Старшина проворно подхватил ящик.

Стрекотали пулеметы, бухала пушка; самолет, выходя из пике, поддержал этот хор визгом Иерихонских труб.

— Лево на борт! — взревел Уильямс.

«Штука» снова заполнила прицел дальномера, и пальцы Брента сомкнулись на гашетке.

— Эдо! Эдо! Построиться! — прогремел в шлемофоне Уилларда-Смита голос подполковника Мацухары. — За мной наперехват, потом деремся «соло»!

Ведомые повторили приказ, хотя в приказах никто уже не нуждался. И без того ясно: общий заход, а после каждый за себя в азартной игре, где высшая ставка — жизнь. Уиллард-Смит и Йорк тянулись за рулями высоты своего командира, а тот нацелил обтекатель на три ведущих «Мессершмитта». Лодка брошена на произвол судьбы, пока они не разделаются с нависшей сверху смертельной угрозой.

Впереди Розенкранц, чуть дальше капитан Вольфганг Ватц на своем полосатом истребителе; их правый фланг прикрывает вся Четвертая эскадрилья. По меньшей мере двенадцать Ме-109 подлетают с запада, и такое же число «Зеро» подходит с северо-востока. Еще ни разу со времени исторической битвы на Средиземном море не было задействовано в воздушном бою столько истребителей. С обеих сторон уже снят богатый урожай. Там огненным метеором врезался в волны «мессер», тут взорвался «Зеро», а вот еще один потерял крыло и распадается на части. В воздухе плавно парят два парашюта.

«Роллс-Ройс Гриффон» взвизгнул на форсаже, сила тяги и ускорения вдавила Уилларда-Смита в кресло. Англичанин с опаской глянул на приборы. Температуры масла и охладителя уже перевалили красную черту, зашкалив за 105° и 121 °C. Счетчик оборотов тоже приближается к роковой отметке, давление 67 дюймов — на большее двигатель не способен. А на индикаторе скорости 360 узлов. В целом неплохо, но недостаточно, чтобы удержаться на хвосте «Зеро».

Решающий заход: противник пикирует, звено «Эдо» рвется вверх. Слегка сдвинув рукоятку, Уиллард-Смит поймал в сетку своего дальномера правый «Мессершмитт». Черный дьявол, белая только ступица винта, как бельмо на глазу. Тройка пока вне створа, но при общей скорости почти в тысячу узлов они уже через минуту будут в пределах досягаемости. Большой палец лег на красную кнопку.

В наушниках грохочет дикая симфония битвы, но он не может позволить себе отвлекаться.

— Самурай Зеленый! Слышишь меня! Бери выше, к солнцу! Нам нужно прикрытие!

— Понял. Ухожу на девять тысяч метров.

— Кудо! У тебя на хвосте «мессер», на пяти часах. Выруливай влево!

— Есть выруливать влево!

— Сигамицу! Икеда горит!

— Ты на свою задницу посмотри, у тебя на хвосте двое!

— Вижу. Помогай, Ватанабе.

— Окумура, меня атакуют самого. Во имя всех богов, поворачивай! Влево! Влево!

— Слушаюсь, Ватанабе!

— Нет! Нет! Не пикируй, Окумура, с ними нельзя пикировать!

— Сигамицу, говорит Кудо! Я его поджарил в собственном соку!

— Я — Ватанабе. Окумура воссоединился с предками.

— На связи Самурай Старший! С запада подходят истребители. Самурай Зеленый, где ты?

— Иду наперехват. Их тут целая эскадрилья.

— Атаку отставить! Набрать высоту! Слышите? Они за нами не полезут.

Сигамицу повел свои звенья навстречу опасности. Он борется за основное преимущество истребителя — высоту. Его машины подбили четыре или пять «мессеров» из Четвертой эскадрильи, но и своих потеряли не меньше. Подкрепление из пятнадцати «Зеро» уже спешит на помощь Сигамицу, наперехват новой эскадрилье противника.

Но Уиллард-Смит не глядел на них. Его вселенная сузилась до размеров Me-109, стремительно вырастающего за стеклом кабины. Он благодарен судьбе за бронестекло толщиной в девяносто миллиметров, хотя 20-миллиметровый снаряд оно, конечно, не остановит. За тысячную долю секунды он припомнил все, что знает о «Мессершмитте»: средняя скорость полета 360 узлов, великолепен при наборе высоты и пикировании, тут он даст фору и «Сифайру», и «Зеро», двигатель работает безотказно, два «Маузера» в крыльях и два 7,9-миллиметровых пулемета «Борзиг» в обтекателе. Одним словом, надежная машина, но оперение слабовато. Надо искать его ахиллесову пяту: элероны тяжелы для больших скоростей; руль высоты довольно неповоротлив; нет триммера, что весьма неудобно в затяжных схватках; иногда на скорости норовит заклинить; слишком большой радиус разворота.

Колин подался вперед, положил палец на красную кнопку. Заход лоб в лоб стирает все достоинства и недостатки машин, кроме вооружения. А здесь преимущество за ним. Не отводя глаз от искателя, он пытался нагнать Мацухару, умчавшегося вперед благодаря новенькому «Сакаэ-42». Красная машина Розенкранца тоже оторвалась от своих ведомых.

Командиры открыли огонь одновременно. Ярко-оранжевые и желтые нити словно привязали друг к другу две машины. Розенкранц немного уклонился влево, но Мацухара не дает ему уйти. Идут в лоб на сумасшедшей скорости. Мацухара на этот раз твердо решил покончить с кровавым дьяволом.