Андрес Бендер - Амбассадор фортуны

– А ты? Я думал, не увижу тебя никогда. Я что-то слышал…

– Да, да, – перебил Кортес, – Я в порядке. Как твои дела?

Он смотрел на друга детства с любопытством и настороженностью. Оценив одежду, внешний вид и почти полную бутылку бурбона Кортес сделав предварительные выводы, спросил:

– Давно пьешь?

– А ты отлично выглядишь, – Престон проигнорировал вопрос. – Ты в армии или как?

– Давно пьешь? – повторил Кортес.

С самого детства спорить с Кортесом было невозможно, бесполезно. Все должно быть только по его правилам и законам. Всегда. Он никогда не отступал.

Престон изменился в лице, отвернулся, допил одним глотком алкоголь и сказал в сторону, не глядя на друга:

– Давно. Не помню уже. Выпьешь со мной?

– С удовольствием.

Кортес сам взял стакан и налил себе.

– За что пьем? За встречу? За забытую дружбу? За удачу? – немного резковато спрашивал человек со шрамами.

– За жизнь… Мою законченную жизнь. Давай без советов и философии. Рад тебя видеть… Честно.

Престон ударил стаканом в стакан Кортеса и выпил. Друг детства чуть отпил и молчал. Престон начнет выговариваться и он не станет ему мешать. С него не убудет. Кортес послушает о проблемах, выпьет еще немного и их пути разойдутся. С детства жизнь изменилась. Они стали другими. Взрослыми.

Через полчаса они уединились за дальним столиком. Монолог Престона прерывался редко. Чтобы собраться с мыслями, чтобы выпить. Кортес не перебивал, слушал внимательно. Изредка что-то уточнял или подстегал продолжать.

– Вот так Кортес, – подытожил Престон. – Легче мне не стало, но все равно спасибо, что выслушал. Мне никто не поможет, даже ты…

Во взгляде подвыпившего Престона промелькнула надежда. И тут же потухла.

Кортес молчал. Услышанное не поразило его и не удивило. Но затронуло. Неожиданно сильно. Желание помочь становилось невыносимым. Он не знал как жил Престон, но представлял его успешным, холеным, солидным представителем когорты людей превративших пресловутую американскую мечту в реальность. Сейчас Реймонд Престон опустился почти на дно. Осуждать или давать бесполезные советы Кортес не хотел. Свои проблемы самые большие, самые тяжелые. Престону не нужны слова, ему нужен выход из безвыходной ситуации. А кто специалист в таких делах? Конечно же, Рауль Сантьяго Кортес.

– Пойду я Кортес. Будь здоров. Жаль, не вовремя мы встретились…

Пьяный грустный голос Престона звучал тихо и хрипло. Он подал руку ладонью вверх. Кортес крепко пожал руку и не спешил отпускать. Престон дернулся и осекся. Посмотрел с удивлением на старого друга и еще раз попытался освободить руку. Бесполезно.

– Я могу тебе помочь, – сказал Кортес и резко ослабил хватку.

Престо с трудом устоял на ногах.

– Что? Ты можешь мне помочь? – Престон не верил в услышанное.

Кортес молчал.

– Это невозможно…

– Ты забыл, Престон. В моем словаре нет такого слова.

Сквозь алкогольное помутнение Престон силился понять – это бред, шутка, галлюцинация. Кортес не дал ему время разобраться в своих терзаниях.

– Заплати за выпивку. Я жду на улице, – спокойно и вполне серьезно сказал Кортес и вышел из бара. Дождь утих и теперь шел мелкой густой сыпью.

Престон вышел и подозрительно посмотрел на Кортеса. Алкоголь сегодня быстрее выветривался. Ему вдруг стало холодно, он поежился и стал дышать на ладони, пытаясь их согреть.

– Садись, – пригласил его Кортес и сам уселся за руль новенького блестящего от влаги БМВ.

– Куда мы едем? – поинтересовался Престон.

– К тебе.

Еле слышно заурчал мотор машины.

– Это в двух кварталах. Долго ехать не придется.

– Даже и не думай Кортес! Я не останусь в стороне. Это немыслемо.

Алкоголь стремительно улетучился. Ломка достигла свого аппогея. Тело не слушалось, мысли путались, голос казался чужим. Он не мог оставатися на одном месте, бегая по комнате собственной квартиры, трогая всевозможные мелкие предметы без надобности, часто выглядывал в окно, умывался холодной водой каждые пять минут.

– Давай пойдем простым путем. С логикой и разумом. Без нравственности и морали. Без понятия о том, что хорошо, а что плохо, -сдержанно, хладнокровно говорил Кортес.

Он отказался от преложения Престона присесть и весь разговор провел на ногах. Идея, которую Кортес предложил на рассмотрению старому другу детства была безумней самого безумного поступка. Но именно она могла вернуть Престона к жизни. Он испугался лишь на мгновенье. Он подумал всего пару минут. Почему он сам до такого не додумался? Почему Кортес захотел ему помочь? Они встретились именно сейчас, в самый тяжелый для Престона период в жизни.. Кортес сразу начал с главного, без раскачки. Престон слушал не говоря ни слова, мгновенно оценивая и к окончанию речи был полон решимости без тени сомнения.

– Итак. Какой смысл всей операции, если с тобой что-то случиться? – продолжал говорить Кортес.

– То есть я должен сидеть и ждать пока ты и другие рискуют своими жизнями? Ради меня!

– Угомонись, Престон. Рисковать мы собираемся минимально и точно не ради тебя.

– Я все равно не согласен. Пойми, я должен что-то делать… Я не смогу жить…

– Да заткнись ты! Не смогу жить! – импульсивно передразнил Кортес. – От тебя нужно только согласие. Остальное я сделаю сам, просто не мешай мне.

– Ты же сам понимаешь, что это не правильно. Позволь мне быть в деле. Я не стану мешать, я хочу быть нужным.

Кортес с укоризной посмотрел на Престона и вспомнил детство. Примерно так канючил десятилетний Реймонд Престон, уговаривая друга взять его с собой ночью в гавань. Кортес от кого-то услышал, что на одной из лодок перевозили экзотических животных с диковинного острова Мадагаскар и он не мог упустить шанс. Тогда Престон уговорил его и естественно попался, что вылилось в дальнейшем в домашний арест на два месяца. Необыкновенный, причудливых зверушек Кортес так и не нашел, зато понял, что товарищ его нерасторопен и не очень быстр.

– Я прошу тебя…

Престон видел задумчивость Кортеса и решил, что тот сомневается.

– Тебя не было в моем плане. Проще некуда – сиди, жди, получи деньги и билет в новую жизнь с новым счастьем. Какой болван будет все усложнять?

Престон затруднялся ответить. Он пошел в ванную и еще раз обильно умыл лицо, разбрызгивая воду вокруг и на одежду. Когда он вернулся Кортес стоял в том же положении, почесывая кончик носа.