Анна Кухтина - Беглянка и Грешник

Я засмеялась, а в ответ получила косой укоризненный взгляд.

—И что смешного? Ты ведь не хочешь быть такой женщиной, которая до пятидесяти лет работает официанткой во второсортных забегаловках и без конца пристает к своим постояльцам?

Посмотри в зеркало, крошка, какая ты красивая, на свидание что ль сходила бы.

Тут пришла уже моя очередь бросать косые взгляды.

—Тань, ну что ты говоришь, какие свидания? У меня нет времени на эту чепуху, да и к тому же, ты видела этих кавалеров? С таким пойдёшь, а он предложит счёт разделить пополам. Перевелись мужчины на свете. Мне кажется, что все хорошие мужики уже давно заняты или состарились, а мы с тобой две красавицы никому не нужные будем сидеть рядом до пенсии и охранять друг друга.

Мужчина ведь должен быть щедрым, мужественным, сильным характером и духом, а не тюфяк и маменькин сынок. Не хочу даже время своё тратить на этих экспонатов кунсткамеры.

—Да, подруга, долго ты в девках будешь ходить со своей избирательностью. Большие у тебя запросы. Хочешь молодого, красивого и богатого в одном флаконе? Легче троих разных найти и успокоиться, – посоветовала Таня.

—А какие должны быть запросы? Две руки, две ноги, посередине палочка и сойдёт? Нет, Танюха, таких себе оставь. А я хочу романтики, ухаживаний. Чтобы взглянул на меня, а я внутри вся содрогнулась от страсти, ещё, конечно, в идеале, чтобы ростом был выше метра с кепкой, и это условие обязательное, – гордо заявила я.

—А ну тогда тебе нужен баскетболист. Давай на выходных в Америку на матч «Никс» сгоняй, там твой афроамериканский принц мячи в кольцо забрасывает, может и тебе что забросит? Как раз на чаевые сможешь за пять лет на билет накопить, – подколола подруга.

Я запустила в неё расческой и пошла собираться на работу, причём вместо неё.

—Стерва ты, Таня. Всё, я в душ.

Через два часа я уже тряслась в поезде метро. За двадцать минут нахождения в тёплом вагоне руки так и не отогрелись как бы не старалась. Вот она Москва. Холодный и жестокий город, который может раздавить любого, хоть на мгновенье давшего слабину. Как ни странно, эти мысли всегда придавали мне боевого духа, и чувствовала внутренний подъем. За год в этом городе со мной случалось многое, но все ещё не раздавлена, а значит справлюсь. Все неудачи, которые происходят – мелочи жизни, нужно перешагнуть и идти дальше.

Мама звонила три раза в неделю и каждый раз с надеждой спрашивала:

—Доченька, может уже хватит покорять столицу, приезжай домой, а? Я скучаю, бабушка все уши прожужжала. В конце концов всегда можно позвонить Михаилу Арсентьевичу и попросить об услуге. Ну и не важно, что ты его не очень любишь, он же обещал устроить тебя журналистом на телевидение, глядишь и ведущей новостей станешь, – воодушевлённо щебетала родительница, но я отнекивалась, ссылаясь на то, что полюбила Москву и не хочу никуда уезжать.

Мама была не в курсе, что этот старый извращенец, Михаил Арсентьевич, приставал ко мне последние годы обучения в институте, просто не давал проходу. Он был преподавателем по истории и теории медиа, предмет, который был в программе четыре мучительных года. На втором курсе я стала замечать его нездоровый интерес, но так как была прилежной студенткой, приняла это странное поведение за уважение препода к студенту, но ошиблась. В один прекрасный день его пара выпала у нас последней, он попросил меня задержаться, чтобы обсудить курсовую работу, а я глупая, не расценила как знак, закрывающуюся перед моим носом дверь, причём на ключ, который он вытащил и положил в карман.

Наивная да, но я же его уважала! Кто мог подумать, что такой знаменитый в городе человек, профессор и совладелец местного телеканала может оказаться насильником? Лично мне и в голову бы такое не пришло, а вот зря.

Потом он стал лезть со своими шершавыми поцелуями, но я умудрилась оттолкнуть мужчину, а профессор будто рассвирепел, или от страсти обезумел:

—Слушай внимательно, Фёдорова, и запоминай! Если ты сейчас перестанешь выпендриваться и строить из себя недотрогу, то тебя ждёт большое будущее на телевидении, я помогу во всем. Но если откажешь, то пеняй на себя! Можешь считать, что в этом городе тебе даже во вшивую газетенку вход закрыт. Я испорчу твою карьеру так быстро, что ты даже не успеешь взмахнуть своими длинными ресничками. Выбирай, слава и почёт, или смыть свой красный диплом в унитаз?

Не трудно догадаться, что именно я выбрала. На ватных ногах шла по коридору и не верила, что этот психопат меня отпустил. Хотя, многие девчонки с курса все бы отдали за такую удачную возможность выбиться в люди.

Целую неделю придумывала причины не ходить на учебу, потом Таня все-таки заподозрила неладное и приехала ко мне домой, как раз тогда, когда мама была на работе. Посмотрев на мое зареванное лицо, она начала допытываться, и на чистосердечное признание ушло добрых три часа, потом сорвалась и все рассказала. Подруга поначалу даже мне не поверила, сколько бы ее не убеждала, и просила рассказать настоящую причину, но я все же настаивала на своём. Доказательства не заставили себя ждать уже на следующий день.

Умылась, накрасилась, и поехала в институт, где возле парадного входа встречала подруга. Мы договорились, что она не на шаг не отойдёт, лишь бы я снова вернулась к занятиям. Но не дойдя до Тани двадцати метров, меня остановил голос:

—Фёдорова! Постой, на пару слов, – кричал Николай Арсентьевич.

В ступоре застыла на месте как вкопанная, смотря прямо на Таню, а у подруги в глазах стоял ужас и шок. Она кивнула, мол иди, я прослежу.

Ничего не оставалось делать как развернуться и стройным шагом пойти в сторону преподавателя, ведь было бы странно, что студентка проигнорировала и сбежала с криками, тем более все знали, что я иду на красный диплом.

Профессор взял меня за локоть и повёл в сторону автомобильной стоянки, со стороны это выглядело дружеским жестом, но одной мне было понятно, что это не так, и чем дальше мы удалялись от учебного корпуса, тем сильнее становилась его хватка.

—Николай Арсентьевич, что вы делаете? Отпустите, больно же! – пыталась вырвать свою руку, но он грубо дернул меня на себя, и в сторону машины.

—Нет, дорогуша, сегодня ты никуда не сбежишь, занятия отменяются. Я отпустил тебя вчера, потому что ты могла заорать и поднять всю округу на уши, а мне такая дурная слава ни к чему. Сегодня ты едешь со мной в номер, и будешь хорошей девочкой, а если нет, то знаю, как справляться с плохими, – и он попытался запихать меня в свою машину, но тут к счастью, подоспела запыхавшаяся Танька.

—Жень! Ну сколько тебя можно ждать? Пойдём скорее, мы ведь уже опаздываем, – наигранно укоризненно сказала подруга, и нашему преподавателю ничего не оставалось, как отпустить жертву, чтобы не вызвать подозрений.