Алексей Егоров - Культ смерти

Он услышал тяжелые шаги. Казалось, что идет закованный в броню человек. Минурт выпрямился, оглянулся. К нему приближался низкорослый, темнокожий человек. Совсем не это ожидал увидеть гость.

– Здесь все сородичи? – спросил Минурт, переходя на родной язык.

– Я плохо знаю твой язык, – ответил коллегиат на гирцийском.

Наверняка врет, но Минурт не стал допытываться.

– Минурт, сын Сэина, – представился он. – Тамкарум.

– Мелах, коллегия Циралиса. Пройдем в тень?

Дела принято вести в комфортных условиях. Гостю, каким бы он ни был, предлагают уютное помещение и прохладные напитки. Опять восточный подход. Сколько бы в коллегии ни было тиринцев, они подучили западных варваров.

Под навесом стояли плетенные кресла. Висящие ткани создавали иллюзию приватности, защищали от голодных насекомых. Пусть в Циралисе не так страдали от малярии, но кровососущие долетали и сюда.

На столике из дуба стоял горшок с водой, в которую был погружен кувшин. Никаких хитростей, выдумок данаев, никакой особой тары. Просто и эффективно.

Два кубка. Мелах разлил разбавленное вино.

Минурту стало интересно, как местные торговцы узнали о прибытие гостя. Успели ведь подготовиться. Наверняка занавеси только повесили, стулья вынесли.

– Располагайся, гость, – Мелах указал на кресло.

Плетенное кресло затрещало под весом севшего человека. От стула пахло мокрой соломой, прутья сохранили прохладу подвала.

– За встречу, знакомство! – совершив возлияние, Мелах пригубил вино.

– За знакомство.

Отдохнули, перевели дух. Несомненно, тут беседовать приятней, чем на улице. Хотя возле канавки прохладный воздух, зелень радовала взгляд. Обычному человеку вид цветущего сада приводит в восторг. Сад явно новодел, многие деревья посадили в этом сезоне. Перевозку они перенесли плохо. Минурт заметил следы увядания на листьях. Как ни поливай деревья, они не скоро воспрянут.

Для него сад всего лишь сад.

– Гость из Тирина, что привело тебя? – перешел к делу Мелах.

Все же он гирциец. Хотя внешность в нем выдает восточное происхождение.

Кровь не всегда передает дух. Вскормленные на чужбине, люди вырастают иными. Минурт понял, что с этим человеком дело необходимо вести иначе.

Тем проще.

– Мое дело особое. Товар интересен необычный.

– Говори.

– Вопрос может показаться странным. Опасным. Я хочу знать, что за черви завелись в теле вашего полиса. Те люди, что по ночам посещают катакомбы. О них еще сочиняют чудные небылицы.

– Чудные? Я бы сказал, пугающие.

– Веришь в них?

Мелах покачал головой.

– Зачем тебе люди из некрополя?

Он не стал отрицать существования секты, но и не защищал их. Они никак не связаны с коллегией, с Циралисом. Проще говоря, они стали товаром, чью цену сейчас устанавливают два торговца.

– Я собиратель знаний. Устроит тебя такой ответ?

– И ради какого-то общества ты проделал длинный, опасный путь. Нелепость.

– Я бы на твоем месте выразил сомнение.

Мелах развел руками. Теперь от ответов гостя зависит его жизнь. Минурта это не особенно беспокоило. Если не удастся убедить коллегиата в собственной неопасности, что ж… по следам Минурта придут другие люди. Не он, так другие получат сведения о секте.

Во тьме скрывается множество возможностей. Минурт попробует вытащить одну из нитей. И поглядит, куда она его приведет. Даже самому любопытно, чем может кончиться вежливая беседа.

В складках туники гирцийца угадывались ножны. Он умело скрывал оружие, но гость чувствовал сталь, испившую кровь. Слышал зов поверженных, чьи жизни забрал клинок.

Улыбчивый гирциец, не мог скрыть своего происхождения. Кровь не только придавала его внешности особенности, но и в характере таилась восточная мрачность.

Минурт улыбнулся. Давно он не мог побеседовать с равным человеком. Как всегда на лезвии ножа. В душе взыграли эмоции, человеческая сущность пыталась вырваться наружу.

Гирцийское поведение Мелаха обезображено тиринской кровью. Торговец дождался, пока гость отведает угощений. Пустой разговор не был прощупыванием, как могло показаться. Обычная беседа, чего оба лишены в это неспокойное время.

Очередной кубок вина, вопрос уже другой:

– Как нынче в Тирине?

– Я покинул его месяц назад, – признался Минурт. – Все спокойно.

– Разве не говорит народ о войне? Совет молчит, игнорирует происходящее на западе?

– Как же, есть. И разговоры, и совет проявляет интерес. Не так, как ты можешь подумать. Потеря нескольких кораблей не повлияло на настроения.

Мелах кивнул. Его не удивило, что тиринцы не боятся войны. Они ее жаждали. Высокие стены защищают полис от осады. Деревянные стены – корабли Тирина – не подпустят к острову врагов. Тирин брали и не раз, но для осаждающих армий это всегда было испытанием. Порой проще пройти мимо торчащего среди моря острова, чем пытаться его захватить.

Немного знакомый с историей, Мелах понимал, что люди всегда жаждут того, что не способны переварить. Думают, что врагам на войне будет хуже. Не случалось тиринцам воевать с гирцийцами в открытую, не знакомы с упрямством варваров.

– Наша колония, – говорил Минурт, – решила вырваться вперед, разорвала связи с отчим домом Всевышнего. Что ж. Теперь они должны доказать, что достойны зваться Его сынами.

– Разумно. Вы не придете к ним на помощь?

– Знай я о таком, думаешь, ответил бы на вопрос?

– Возможно. Либо правду, либо ложь. Сказать или не сказать – все варианты.

Вино развязывало язык, но не пьянило настолько, чтобы забыться. Тем веселее делать ставки. Минурт их постепенно повышал, отпивая вино.

Таящийся внутри вина огонь угасал, попадая в желудок тиринца. А собеседник пьянел быстрее.

– Я пришел в Циралис не в следствии войны, я уже упоминал о том, что меня заинтересовало.

Он сунул руку в котомку, словно собирался достать подарок Мелаху. Рука утонула в бесконечном мешке. Минурт долго перебирал предметы, пока не вынул на свет золотую монету с потертым изображением.

Даже несведущий человек понимал, что это древнее изделие. Оттиск имел неровные края, изображение на нем отличалось простотой, края сглажены. Номинал лишь угадывался. Всего лишь чешуйка золота, но она обязана стать зерном, взрастившим алчность.

Мелах не поддался.

– Ты высоко ценишь то, что хочешь узнать. Теперь я задаюсь вопросом, стоит ли сообщать тебе эти сведения. Может, приберечь их?

– Разве я много прошу. Этот культ, что собирается в ваших холмах. Я ведь могу его найти.

– Тайный культ, – напомнил Мелах. – По законам Города тайные собрания запрещены. В нашем Государстве не потерпят подобных культов. Они вынуждены скрываться, умело прячут следы. Постороннему не так просто их обнаружить.