Сергей Азарян - Дорога их жизни

(Время 23 часа 27 минута).

Москва. Площадь Дзержинского. Поздно вечером минут генерал лейтенант Сафонов ознакомился с сообщением, полученным, из Сербии пять минут назад;

«Миро и Старик Деду!

Самолет вылетел вовремя. Профессора сопровождает Пух с десятью бойцами».

* * *

Из аэродрома оберштумбанфюрер СС Хенес позвонил начальнику гестапо Хуберу.

– Штандартенфюрер, можете связаться с Берлином. Самолет вылетел вовремя, то есть в 23.00.

– Очень хорошо, дружище, – обрадовался Хубер, – встретимся завтра в ресторане во время обеда. Я угощаю.

– Спасибо, штандартенфюрер, – сказал Хенес, – буду непременно.

* * *

Самолет набирал высоту. Пятьнадцат минут спустя бортинженер вошел в салон и обратился к Павлову;

– Гауптман, мы уже набрали нужную высоту, и самолет взял курс на Берлин. Командир хотел узнать, что нибудь нужно передать в Берлин?

Перед появлением бортинженера в салон, профессор, сидья в передном кресле, задремел, а Павлов ждал подходящего момента, для осуществления продуманного плана. Как будто представилась возможность. Павлов встал, моргнув глазом, подал сигнал своим бойцам, и вытащив пистолет направил на бортинженера.

– Без лишных движений, гер инженер, если хотите остаться живых, – по немецки сказал Павлов, и из кобуры бортинженера вытащил пистолет. Затем на русском языке приказал своим бойцам, – будьте бдительны, Комаров особенно быть внимательным к профессору.

В этот момент профессор вскочил с места от неожиданности и хотел что-то сказать,

но не мог найти слов снова сел в кресло, не понимая, что творится вокруг него.

– Профессор, прошу сохранять спокойствие, – по немецки к нему обратился Павлов, – обещаю, что с Вами ничего не случиться.

– Но гер гауптман, – еле слышно сказал профессор.

– Потом все поймете, профессор, а сейчас прошу Вас, присаживайтесь и не делайте лишных шагов, – сказал Павлов, а затем перешел на русский язык, – Скворцов, пойдем со мной.

Через минуту они уже были в командирском кубрике самалета.

– Командир внимательно слушайте, что я Вам скажу, – по-немецки сказал Павлов, – я уверен, что Вы разумный человек.

– Я Вас не понимаю, гауптман, – проговорил командир самолета.

– Во-первых, позвольте Вам сказать, что я советский офицер, и самолет захвачен нами, – спокойно сказал Павлов.

– Как это самолет захвачен, – с удивлением на него посматрел командир самолета?

– Да, командир, Вы правильно поняли, – опять спокойно поговорил Павлов, а затем приказным тоном обратился к радисту, – а сейчас унтерофицер, снимайте наушники без лишних движений и проходите в салон, конечно, не забудьте отдать Ваше оружие.

Радист глядья в лицо командира, молча, вытащил пистолет из кобуры и, отдав

Скворцову, прошел в салон.

– А сейчас слушайте меня командир, до отключения средства связи, через десять минут объвите тревогу, – сказал по-немецки Павлов, – мне кажется, Вы хорошо знаете,

как это сделать, чтобы в Берлине поверили, а потом отключите радиосвязь.

– А потом, – понимая, что не имеет другого выбора, спросил он?

– Вы можете сказать, какую максимальную безопасную высоту можете набрать?

– Где-то около пяти тысяч метров, – ответил командир самолета.

– Значит так, гер командир, обьявляйте тревогу, набирайте эту максимальную высоту, берите курс на северо-восток и отключайте средства радиосвязи, – спокойно сказал капитан Павлов.

* * *

(Время 7 часов 49 минута 13-ого марта 1943 года).

Чачак. Начальник гестапо штандартенфюрер СС Вильгем Хубер расслабленно и глубоко спал выделенной ему двухкомнатной квартире. Он проснулся от дверного звонка. Едва открыв глаза, он надел халат, брошенный на кресло, медленно подошел к

двери и открыл ее.

– Хайл Гитлер, штандартенфюрер, – приветствовал его личный водитель ефрейтор Курт Хаммер, – звонили из Берлина, и просили срочно связаться.

– Что-то случилось, Курт, – побеспокоился Хубер?

– Ничего не знаю, штандартенфюрер, – сказал Курт, – просто дежурный отправил меня, чтобы Вам передал то, что сказал.

– Хорошо Курт, подожди в машине, я выйду через пять минут.

Закрывая дверь, он прошел в спальню и начал одеваться.

«Интересно, что могло случиться?, – подумал Хубер , – плохое предчувствие, никогда еще меня не подводило. Ладно, как говорят, что должно произойти, уже произошло». Приведя себя в порядок, спокойно приготовил чашку кофе и начал медленно пить. Выходя из квартиры, не завися от себя, перекрестился, быстро спустился по лестнице и вышел на улицу. Пару сикунд посмотрев вокруг, он сел в машину и приказал водителью;

– Давай быстрее, Курт.

Двадцать минут спустя входя в свою приемную, он там встретил с Хенесом.

– Хайл Гитлер, штандартенфюрер, – вставая со своего места, приветствовал Хенес.

– Хайл, – коротко поприветствовал Хубер и вошел в кабинет.

– Что-то случилось, штандартенфюрер, – последовав за Хубером, и закрывая за собой дверь кабинета, спросил Хенес?

– У меня нет никакой информации, – сказал Хубер, и немного подумав, спросил Хенеса, – а Вы зачем так рано здесь, ведь договаривались встретиться в ресторане во время обеда?

– За мной отправили машину, чтобы я приехал к Вам, и связались с Берлином, – сказал Хенес.

– Ну, тогда давайте будем созваниваться с Берлином, – сказал Хубер и нажал кнопку вызова, связывающую с приемной. Вошел адьютант.

– Слушаю, штандартенфюрер.

– Свяжитесь с приемной бригаденфюрера СС Шелленберга.

Адьютант быстро вышел из кабинета, чтобы поскорее выполнить приказ.

* * *

(Время 23 часа 31 минута).

Москва. Площадь Дзержинского. Генерал лейтенант Сафонов читал только-что полученное сообщение;

«Пух Деду! Мы с десятью бойцами сопровождаем профессора Артура Шнайдера на самолете с бортовым номером DZ 236109. Находимся на высоте 5000 метров летаем по курсу северo востокa. Срочно отправляйте координаты для посадки самолета».

Прочитав сообшение, он приказал сидящему перед ним полковнику Тихомирову;

– Срочно сообщите данные по городу Ногинск и организуйте прием самолета.

– Слушаюсь, товарищ генерал лейтенант, – сказал полковник Тихомиров и быстро

вышел из кабинета.

* * *

(Время 7 часов 53 минут 14-го марта 1943 года).

Берлин. Начальник 6-го управления РСХА бригаденфюрер СС Вальтер Шелленберг сердито разговаривал по телефону;

– Слушайте Хубер, можете объяснить мне, так чтобы я поверил, как это получилось, что после вылета самолета, через 30 минут изчез из эфира.

– Бригаденфюрер, все было сделано на высоком уровне, под контролем моим и штумбанфюрера Хенеса, – сказал Хубер, стараясь смягчить гнев босса.