Валерий Ковалев - Бермудский треугольник. Повесть

« Довольно неуместно называть эту планету – Земля, когда очевидно, что она – Океан».

Артур Кларк

Часть 1. Пучина

Глава 1. В Бермудском треугольнике

– Боевая тревога! Всплываем на сеанс связи! – металлически разнес по отсекам «каштан»* команду вахтенного офицера.

В сонном жужжании люминесцентных ламп зашоркали отодвигаемые двери кают, в свисте перепада давления хлопнули отсечные люки, и все стихло.

– Первый к бою готов! – второй готов! – … десятый готов! – полетели в центральный доклады с боевых постов. Короткие, как сны матроса первогодка.

– Есть первый! – есть второй! – …есть десятый, – отщелкнул поочередно вверх тумблеры на пульте капитан-лейтенант Морозов. После чего развернулся к сидевшему в центре в высоком кресле, с видом египетского фараона, командиру.

Тот был в черной, советского образца пилотке с позеленевшим крабом, синем репсовом костюме с белыми клеймами «РБ»* на груди и колене, а еще в кожаных дырчатых тапках на ногах. Что нарушало предписанную уставом, форменную гармонию.

– Добро, – кивнул пилоткой командир. – Акустик?

– Горизонт чист! – тут же доложили из нижней рубки.

– Всплываем на глубину семнадцать метров, – удовлетворенно хмыкнул тот. БИПу* приступить к работе.

Морозов продублировал команду сидевшему на рулях боцману, а также еще шести, присутствовавшим здесь же, офицерам.

Боцман, отрепетовав* ее, чуть шевельнул рукоятками манипуляторов – стрелка глубиномера поползла с отметки «300 метров» влево, а остальной боевой расчет, уставившись в мониторы с мнемосхемами, дружно задробил пальцами по сенсорам электронных пультов.

– Глубина семнадцать метров, – пробубнил боцман, когда стрелка глубиномера замерла на названной им отметке.

– Добро, – снова изрек командир, после чего достал из кармана штанов карамельку. Развернув ее, бросил в рот и поднялся из кресла.

Затем шагнул к нижней крышке торчащего из подволока входного люка, у которого материализовались два трюмных*. Провернув кремальеру*, они с кряхтением отдраили тяжелый стальной блин, поставив тот на стопор, а затем установили блестевший хромировкой трап.

– Т-экс, – сказал командир, поставив ногу на нижнюю поперечину стебля, вслед за чем покарабкался вверх. Что – то бормоча себе под нос.

С отпотевшей внутри шахты, на бордовый линолеум палубы, зажурчала тонкая струйка конденсата.

– Убрать, – ткнул в нее пальцем помощник командира, расхаживавший позади сидевших у пультов офицеров.

В руках одного из мичманов – трюмного, тут же возникла машка*, заскользившая каболками под люком. Потом он шлепнул под горловину манильский мат и взглянул на помощника.

– Угу, – удовлетворенно хмыкнул капитан-лейтенант. – Служи дальше

Шагнув на узкую площадку боевой рубки, командир щелкнул рубильником (ее полумрак озарил мертвенный свет плафона), после чего нажал кнопку подъема перископа.

Где-то далеко заурчала гидравлика, стальная массивная штанга поползла по струнам тросов вверх, далее рубиново мигнул сигнал готовности, и офицер привычно отщелкнул рукоятки.

– Ну-ка, ну-ка, что тут у нас? – приник «первый после Бога»* к стеклу окуляра.

Мощная, с инфракрасной подсветкой оптика высветила темный океан, с бегущими по нему в белоснежной пене валами, высокий купол неба с мерцающими звездами, похожую на оранжевый апельсин луну, а еще вселенскую тишину. Как в космосе.

– Лепота, – хрупнул карамелькой командир, и, давнув кнопку, зажужжал перископом по окружности. Осматривая далекий горизонт, с игрой сполохов у его кромки

Ему захотелось глотнуть морского воздуха, послушать плеск волн и свист ветра. Что было невозможно.

Командир тихо вздохнул, после чего казенно сообщил в «каштан», – море три балла. Видимость десять миль. Облачность ноль октанов*.

– Есть! – четко ответили из микрофона.

Затем капитан 2 ранга отдал команду на подъем остальных выдвижных устройств, открытие вахты радиометриста и начале сеанса связи.

В центральном посту с радиорубкой был выполнен ряд манипуляций, а за бортом, из чрева ракетоносца выскользнул похожий на авиабомбу ФАБ-500 параван, растянувший гибкую антенну. Он плыл во мраке пучин за тушей ракетоносцем в сотне метрах позади, словно малек за мамой.

Спустя минуты, из-под воды на пролетавший над квадратом спутник, был «выстрелен» сгусток информации для главного штаба ВМФ в Питере. А с него мгновенно получен встречный.

– Что и следовало доказать, – констатировал после доклада из ЦП* командир, опустив перископ и ступив на мат под люком, с чувством выполненного долга.

– Отбой тревоги, – проследив, как мичманы задраивают крышку люка, бросил он Морозову. – Погружаемся на глубину триста пятьдесят метров.

Вслед за чем, прихватив оранжевый ПДУ*, спустился палубой вниз и проследовал к себе в каюту.

Она была довольно просторной и комфортной, как на всех атомных ракетоносцах последнего поколения.

Спустя короткое время в дверь каюты негромко постучали. – Да, – последовал ответ. – Войдите. Блестящая панель бесшумно отъехала в сторону.

– Шифрограмма, товарищ командир. Прошу ознакомиться, – извлек из пластиковой папки печатный бланк худощавый, скандинавского типа блондин, с белой нашивкой на груди «Командир БЧ-4»*

– Присядь, – кивнул ему головой начальник, а затем пробежал четко пропечатанные лазером строки на бумаге.

Главный морской штаб уведомлял, что с учетом последних событий в мире, а также активизации ВМС США в Северной Атлантике, ему приказано перейти в квадрат 4.16. района боевого патрулирования. Приняв дополнительные меры безопасности. Одновременно сообщалось о повышении сейсмической активности в этом районе, с возможным извержением подводных вулканов.

– Хрен редьки не слаще, – поднял командир на связиста глаза, после чего взял протянутую тем шариковую ручку и учинил внизу бланка размашистую подпись.

– Разрешите идти? – сунув бланк в папку, встал офицер с узкого кожаного дивана.

– Иди, Витаутас Карлович, – забарабанил командир пальцами по крышке письменного стола. – И пригласи ко мне старпома со штурманом.

Теперь, читатель, пришло время познакомить тебя ближе с этим человеком. Ибо он является ключевой фигурой всех дальнейших событий.

Капитан 2-го ранга был в возрасте Христа и носил княжескую фамилию Удатный*. Но на этом все его родство с великими кончалось. Юрий Иванович происходил из пролетариев, вымерших в новой России как класс. Так что «адмирал» ему не светил. Теперь ими становились потомки новой элиты. А еще был холостяк. Что среди командиров редкость. Женский пол Удатный почитал, пользуясь у дам успехом, однако связывать себя узами Гименея* не спешил. Ассоль* ему не попадалась.