Люси Кларк - Мой чужой дом

Стекающихся в холл посетителей досматривала на входе охрана. Ленты с гостевыми бейджами на шеях, сумки и портфели, проходящие через рентгеновский аппарат, – обстановка не имела ничего общего ни с книгами, ни с творчеством. Туда ли я попала? Я извлекла из кармана мамину перьевую авторучку, повертела ее, погладила пальцем истертый от долгого использования металлический кончик пера. В памяти всплыл образ матери: как она пишет этой ручкой, как наклоняет кисть, как скользит локтем по краю стола… В детстве меня завораживали пустые чернильные картриджи, мне нравилось смотреть на катающуюся внутри стеклянную бусинку, похожую на крошечный мышиный глаз.

И вот я сижу с ее ручкой в издательстве. Мама бы мной гордилась. Эль Филдинг, бывшая бариста, официантка, путешествующая бездельница, – и так далеко пошла! Написала роман, который заинтересовал издательство.

Наконец за нами спустилась ассистентка. Мы поднялись на лифте на двенадцатый этаж, и нас проводили через стеклянные двери в зал совещаний, откуда открывался вид на просторный офис без единой перегородки. Никогда в жизни я не видела, чтобы в одном месте работала такая толпа людей!

Спустя несколько минут в зал совещаний вошла женщина в простом синем платье и ботильонах с пачкой бумаг в руке.

– Эль, меня зовут Джейн, я одна из директоров издательства. Рада знакомству! – сказала она с приветственным поцелуем в щеку.

Джейн мгновенно меня к себе расположила. Такая искренняя, умная, обожает книги!

– Скажу сразу – в ваш роман я просто влюбилась! Персонажи как живые! Героиням даже захотелось позвонить, рука так и тянулась к телефону. Вы необычайно наблюдательны, у вас талант!

От похвалы я расцвела, расслабилась и сумела непринужденно рассказать о том, как придумала сюжет и почему финал романа именно такой, какой есть. Литературный агент ободряюще мне улыбалась: все идет отлично!

Джейн вкратце объяснила дальнейшие процессы, сообщив, что на этой неделе моя книга будет обсуждаться на совещании по приобретению прав.

– И мне зададут много вопросов, – сказала Джейн, – в том числе: какие еще задумки у вас есть.

На самом деле я выложилась целиком – в романе, в героях. Душой я до сих пор была с ними, опасаясь, что, стоит мне отвлечься на другое, как они захлопнут дверь.

– Поделитесь со мной перед совещанием хоть чем-то, – продолжала она. – Даже если идеи совсем сырые! Это очень помогло бы. Хватит одной-двух… Мы всегда смотрим вперед – надо представлять, как преподнести на книжном рынке ваш бренд.

Книжный рынок, приобретение прав, бренд… От волнения голова пошла кругом. Именно тогда в душе проклюнулся росток надежды: может, это начало взлета?

И вот я стою в туалете библиотеки, вытирая о джинсы взмокшие ладони. Глубоко вдыхаю, расправляю плечи.

– Здравствуйте, я Эль Филдинг, – с улыбкой говорю я зеркалу, разглядывая отражение.

Какого автора ожидает увидеть аудитория? Успешную женщину чуть за тридцать. С блестящей карьерой. Уверенную. Собранную. Счастливую.

Похожа я на такую? Интересно… Наклоняюсь ближе, всматриваюсь в зрачки, обрамленные темной радужкой, от которой расходится паутинка красных сосудов.

Я моргаю. Исчезни!

– Здравствуйте, я Эль Филдинг, – повторяю уже громче и жизнерадостнее. – Очень приятно, что меня пригласили… – И умолкаю на полуслове.

Позади слышится шум сливающейся из бачка воды. Щелкает задвижка, из кабинки выходит Мейв.

Ее глаза встречаются с моими в зеркале.

Я застигнута врасплох.

– Разогреваюсь перед выступлением, – оправдывающимся тоном бормочу я.

Мейв направляется к раковине, подставляет бледные руки под струю холодной воды, закрывает кран запястьем и промокает ладони бумажными полотенцами.

– Повторение – мать учения.

Пусть ты не дома, я все равно ощущаю твое присутствие.

Следы повсюду. Недавно к рукаву моей рубашки прицепился твой волос. Карамельного оттенка. Когда рассматривала его на свету, оказалось, что у корня серебрится седина – неожиданно!

Или вот смятый листок-стикер в мусорной корзине с выведенной ручкой надписью: «Сосредоточься! Никакого Интернета!» Мои губы невольно расплываются в улыбке: верно, творческая работа требует строгой самодисциплины. Какой же это стресс – писать к сроку вторую книгу, книгу-шедевр…

А мы ее с нетерпением ждем.

Я хорошо помню знакомство с твоим дебютным романом. Он сразил меня наповал. Восхищало все: красота, искусность повествования, живой темп. Чистый восторг. Читаешь – не оторвешься.

На форзаце моего экземпляра ты оставила аккуратный петлеобразный автограф и поцелуй.

Мне посчастливилось побывать на одной из презентаций: к столу змеилась длинная очередь, ты склоняла голову над каждой книгой, и волосы спадали через плечо. Ты улыбалась, болтала с читателями, спрашивала, как их зовут, кому адресовать посвящение…

И лишь вблизи мне стало заметно, как трясутся под столом твои ноги.

– Рада представить вам, – начинает Лора, обращаясь к аудитории, – нашу местную писательницу Эль Филдинг. Ее дебютный роман разошелся тиражом более полумиллиона экземпляров и был переведен на двенадцать языков.

Мой взгляд блуждает по набитому слушателями залу. Заняты все места, вдобавок у двери столпились опоздавшие, перекрывая выход.

Спокойно. Дышим ровно и улыбаемся.

Я пробегаю глазами лица в толпе… и сердце уходит в пятки: в первом ряду сидит Марк собственной персоной! Нога закинута на ногу, рука переброшена через спинку стула.

Какого черта он здесь делает?!

Я быстро отвожу взгляд.

– Однако Эль не только автор бестселлера! – продолжает речь Лора. – Если вы подпишетесь на ее страничку в «Фейсбуке», то узнаете, что она заядлый пловец и великолепный дизайнер интерьеров. Предупреждаю: рассматривание фотографий чревато воспалением зависти.

По залу пробегает смешок. На Марка и смотреть не надо – представляю его ухмылку.

– Если среди вас есть начинающие писатели… вроде меня, – хихикнув, добавляет Лора, – советую не пропускать видеотрансляции в «Фейсбуке» – раз в неделю Эль делится полезными литературными советами. – Она переводит дух. – Итак, не стану затягивать свою восторженную речь. Аплодисменты чудесной, невероятно талантливой Эль Филдинг!

Я выхожу и, поблагодарив Лору кивком, усаживаюсь за столик: передо мной мой роман и графин с водой. Аплодисменты стихают, пора доставать конспекты…

Конспектов нет.

Жаркой волной меня захлестывает паника.

Натянуто улыбаясь, я лихорадочно пролистываю страницы книги. Заметки лежали под обложкой, я проверяла сразу после прихода в библиотеку.