Александр Варго - Плохая шутка

– Как это? – опешил он. – Какой гроб, ты о чем?

Светлана молчала, будто подбирая нужные слова.

– Мы недавно с моими учениками проходили Белоснежку, – наконец сказала она. – Ты ведь помнишь эту сказку братьев Гримм?

Вячеслав нерешительно кивнул.

– Когда злая царевна отравила яблоком Белоснежку, та поперхнулась и умерла, – медленно проговорила Светлана. – И тогда гномы похоронили ее на горе, в стеклянном гробу. Ее оплакивали сова, голубка и ворон, и каждый день кто-то из гномов сторожил гроб. А потом пришел принц…

Вячеслав сглотнул подкатившийся к глотке комок.

– Там не стеклянный гроб, – сказал он, кусая губы. – Он ведь… гм, он из дерева.

– Это частности. А по сути – это гроб. Как говорится, зри в корень, – сказала Светлана, криво улыбнувшись.

– Это все какая-то лажа, – покачал головой Вячеслав. – К чему ты все это ведешь?

– Я просто рассуждаю, – с ледяным спокойствием отозвалась она. – Есть пещера, где за столом сидят шесть гномов. Есть мачеха-королевна с зеркалом. И есть гроб на самом пике утеса.

Светлана приподнялась на локте, в упор глядя на замершего Вячеслава.

– А гроб пуст, – хрипло проговорила она. – И Белоснежки с принцем нет. Ничего не наводит на размышления? И, кстати, седьмой гном тоже отсутствует.

Вячеслав вытер пот, маслянистыми каплями выступивший на лбу.

– То есть… – запинаясь, начал он. – Ты… гм, ты хочешь сказать, что мы участники какого-то сумасшедшего спектакля?!

Светлана вновь легла.

– Я не знаю, – тускло произнесла она. – Не знаю, Слава.

Расстегнув спальный мешок, она проскользнула внутрь.

– Я ни черта не выспалась, – сказала она. – Покемарю пару часов. Все равно мы зависли тут еще на сутки… Постережешь мой сон?

– Могла бы не спрашивать. Конечно, поспи. Под дождь всегда хорошо спится.

Светлана глубоко вздохнула, прикрыв веки.

– Как только перестанет лить, двигаем назад, – сонно пробормотала она. – Главное – чтобы туман тоже ушел…

– Я люблю тебя, – сказал Вячеслав. Он взял в руки нож, который по возвращении выложила Светлана, и извлек его из ножен. – И порежу на ремни любого, кто криво на тебя посмотрит…

Он начал было говорить что-то еще, но, бросив взор на женщину, замолчал. Свернувшись калачиком, Светлана спала как ребенок, положив под щеку сложенные вместе ладони.

Она не соврала, когда сообщила Вячеславу, что почти не видит снов. Во всяком случае, сновидения очень редко посещали ее, особенно с тех пор, как она из юной девушки превратилась в половозрелую женщину.

Но сейчас, лежа в палатке на каменном утесе, темно-свинцовом от хлещущего стеной дождя, она увидела странный сон.

Она со своей группой учеников в театре, накануне Нового года. Дети возбужденно шумят и смеются, и она изредка одергивает особо расшалившихся.

«Светлана Алексеевна, а какой спектакль мы будем смотреть?» – распахнув голубые глаза, спрашивает кроха с огромными бантами.

«Белоснежку и семь гномов», – отвечает она с улыбкой.

Наконец раздаются пронзительные трели звонка. Один… Два… Три…

«Дети, проходим!» – торопится Светлана, стараясь одновременно уследить за всеми детьми. Двери зала призывно распахиваются, и грузная работница театра, держа веером программки, многозначительно ухмыляется. Зубы пожилой женщины кривые, темно-желтые, и Светлана брезгливо отворачивается. По какой-то странной причине она оказывается в зале первой, и дверь за ее спиной с грохотом захлопывается. Растерянные дети остаются снаружи. Она путается в плотных, пахнущих пылью и нафталином шторах, и, когда те, наконец, остаются за спиной, Светлана замирает на месте.

Она в той самой пещере, где они были сегодня со Славой.

За столом сидят гномы, и на этот раз они живые. Они с жадностью уплетают дымящееся мясо из своих деревянных мисок. Их пальцы и губы блестят от мясного соуса, растрепанные бороды тоже измазаны коричневатыми липкими кляксами. Разноцветные колпаки колышутся, словно флажки на ветру.

«Спасибо, Белоснежка, – с набитым ртом говорит один из них, в голубом наряде. – Это самый вкусный ужин в моей жизни!»

«Молодец, Белоснежка, – поддакивает второй, «желтый» гном. – У тебя золотые руки и доброе сердце!»

Светлана молча оглядывает свое тело, и у нее перехватывает дыхание. На ней длинное сине-желтое платье, как у Белоснежки из культового диснеевского мультфильма.

«Спасибо, Белоснежка , – вытирая сальные губы, произносит третий гном. Он облачен в оранжевый наряд. – А теперь нам пора».

«Пора, – тупо повторяет Светлана. – Это хорошо, но я не Бе…»

«Да, – не давая ей договорить, кивает четвертый гном, «зеленый». – Мы идем добывать драгоценные камни».

«И как только мы найдем еще один розовый алмаз, мы сделаем тебе бусы! – ликующим голосом подхватывает «розовый» гном. В его грязно-пепельной бороде застряли крошки хлеба. – Для твоих бус не хватает еще одного розового алмаза!»

«Послушайте…» – робко бормочет Светлана, но ее перебивает «синий». У него громадные мешки под глазами и сизый нос с бородавкой.

«Ты не должна никому открывать дверь, Белоснежка», – хрипло предупреждает он, с кряхтеньем вылезая из-за стола. Он плотоядно ухмыляется, поправляя устрашающего вида гвоздодер, который пристроил за поясом. Совершенно некстати Светлана обращает внимание, что со стального бойка инструмента на каменистый пол капает что-то темно-красное. Такие же багровые пятна на узловатых руках гнома, которые похожи на корни старого дерева.

Светлана оглядывается и видит, что и другие гномы перепачканы кровью. Они шумно вылезают из-за стола и, хитро переглядываясь, начинают ее обступать.

«Ты приведешь еще раз к нам такой вкусный ужин, Белоснежка? – вкрадчиво спрашивает «желтый». – Я никогда не ел столь бесподобно вкусного жаркого!»

«Зеленый» ставит перед ней миску с дымящимся мясом.

«Тебе тоже надо поесть, – шепчет он, вороша ложкой ломти, плавающие в густом соусе. – Твой друг очень сочный… Пальчики оближешь…»

В глазах у Светланы темнеет, глотка, как пересохший колодец.

(Слава!)

Она трет глаза, пытаясь проснуться, но кошмар продолжается.

Она опускает голову и видит в миске лицо Вячеслава – поджаристую овальную корочку с растрескавшимися губами и аккуратно вырезанными отверстиями, где раньше были глаза и нос…

«Никому не открывай дверь, – шипит «синий». – Ты знаешь, как заканчивается НАША сказка, Белоснежка. Ты подавишься яблоком и умрешь…»

«Ты думала, мы куклы?» – хихикает «розовый». Он разевает рот, и Светлана с оторопью видит громадные клыки, с которых сочится слюна.

Она кричит, но все, что вырывается из ее рта, – едва различимый писк, не громче, чем у мыши.