Виктор Мирошниченко - Санаторий

– Димон, соберись!

Голос с трудом пробивался сквозь звон в ушах. Встряхнув головой, разглядел перед собой лицо тренера. Встревоженные глаза пытливо ищут осознанный взгляд на моём лице. Узкие губы вытянулись в тонкую полоску от напряжения.

– У него рабочая левая, – нервно оглядываясь отбарабанил тренер, – следи за блоком при контратаках. Держи дистанцию, больше двигайся на ногах….

Удар гонга… Лицо тренера смазанной тенью скользнуло в сторону и в глаза ударил яркий свет прожекторов. Невидимые руки сунули в рот капу. “Давай Димон, ты сможешь!” – уверенно сказал внутренний голос.

Разгорячённое тело само выпрямилось, отрывая задницу от табурета. Сквозь шум адреналина в ушах слышен азартный рёв толпы.

– Бей, бей, бей! – ликующие вопли с трибун оглушают, сливаясь с неровным дыханием, стуком сердца. Навстречу идёт мой противник. Кулаки, закованные в алые перчатки, высоко подняты к подбородку. Насторожённый взгляд исподлобья пытается прощупать меня всего, от макушки до пяток! Из рассечённой надбровной дуги мелкими каплями сочится алая кровь…

– Бей, бей, бей…

Вздрогнул локоть, уходя немного в сторону. Отреагировав, тут же выставляю блок, и, не глядя, наотмашь, бью в корпус.

– Бей, бей, бей…

Скользкие пальцы возбуждённо подрагивают в жаркой темнице перчаток. Попал! Уклонившись от джепа, выстреливаю левой рукой в челюсть противника…

– Димон, ты чего? Опять виртуальные бои ведёшь?

Короткий смешок Серёги выдёргивает меня из сладкого плена фантазий. Вздрогнув от неожиданности, я открыл глаза. Горький табачный дым вяло стелился над зеленоватой стоялой водой. Закусывая сладким яблоком, парни передавали помятую сигарету из рук в руки, по очереди. Каждый делал ровно по одной затяжке. Это стало давно установленным правилом.

– Серёга, – обратился низкорослый парнишка к своему ровеснику, сидящему, рядом. – Тебе что родители сделали за тройку по химии в годовой?

Медленно выпустив дым и откусив сочное яблоко, он нехотя ответил:

– Ну, а что они сделают? Не убьют же, правильно? – пожал плечами Серый и передал сигарету. Повисла неловкая пауза. Над тихой рекой вновь поплыл прозрачный дымок, распугивая стайки назойливой мошкары.

– Правильно, – выдохнул я, откусив маленький кусочек яблока, и зашвырнул огрызок в заросли густого высокого зелёного камыша.

Моя затяжка оказалась последней. Тёплое июньское солнце бликует в спокойной воде, медленно поднимаясь в зенит. Снасти, лежащие на ещё сырой от утренней росы, траве, так и остались смотаны.

– На нефтяника хочу поступить… – неожиданно для всех произнёс Серёга. – Уехать в Москву хочу, в цивилизацию!

Кажется, каждый думал о своём, и лишь изредка произносил мысли вслух. Молчание, прерываемое громким пением птиц, продержалось с пару минут. Далее заговорил я:

– Москва – это хорошо… – вздохнув, продолжил, – Только цены там космические.

– А я на бюджет поступлю, – не унимался Серёга, – чай, не первый в столицу поеду!

– Квартиру ты на какие шиши собираешься снимать? – вмешался тот самый низкорослый паренёк. Зовут его Александр, для друзей по-простому – Саня.

Все задумались. Интересно, о чём сейчас думает Серёга? В неожиданной фантазии ему нужно парировать нежданный вопрос.

– Общага! – с вызовом воскликнул мечтатель. Летнее утро на тихой реке будто сотряслось от этого выкрика.

– Но она-то не у всех колледжей есть! – хитро возразил Санёк, подкрепляя аргумент авторитетным плевком сквозь зубы. Мы всегда завидовали его щербинке между зубов; благодаря ей, он метко, по-взрослому, отправлял липкий снаряд точно в цель и даже не менял презрительного выражения лица.

Чуть позже Санёк молча встал, отошёл к стогу сена, и, взяв пучок, вернулся обратно. Сухая травинка сразу оказалась у него во рту. С умным видом победителя, закинув ногу на ногу, он ждал колкого ответа. Серегино лицо отображало сложную работу мысли. Кажется, он сам понимал, что проиграл эту дуэль. Осталось лишь нужной фразой перейти на другую тему. И у него это получалось лучше всех.

– А вот ты на кого хочешь учиться? – кольнул в ответку Серый. Самая лучшая тактика защиты – это нападение.

– По контракту служить пойду, а что? – Саня даже не задумывался с ответом. Как только начался этот разговор, Саня как истинный стратег, продумал не только нападение, но и защиту. К слову, такая ерунда между пацанами происходит частенько. Кто-то начинает разговор и дальше до победного, пока кто-то не найдёт ответа. Порой мне кажется, что у них даже счёт побед ведётся. Но кто выигрывает – не знаю.

– Ну и куда, – ухмыльнулся Сергей, – в стройбат?

– А, куда поступлю в училище!

– Ммм, училище… А если – на Дальний Восток?

– Ну и что?

– Как – что?

– Да вы задолбали! – психанув, скинул влажную футболку. Бестолковый спор начал конкретно действовать на нервы. – Хватит уже скубиться, как маленькие. Пойдёмте лучше купаться.

***

Неспешно жуя горькие еловые колючки, медленно шагал домой по пустынной тропинке. Запах хвои отлично избавляет от табачного аромата. Проверенная схема, как говорится. Настроение было немного испорчено. Было стыдно и неуютно, что опять сорвался на пацанов во время их спора. Они уже определились, кем хотят стать, на кого поступить. А я всё медлю. Не могу никак выбрать. А время-то поджимает, нужно решать. Впрочем, это я и сам понимаю. Документы скоро подавать, но куда?… Юрист, или, может, экономист? Не зря же я общество сдал на восемьдесят пять баллов.

Москва… каменные джунгли, вечная суматоха. Как-то страшно, что ли… Я уже привык к тишине родного села. Бескрайние поля и тёплые, лениво тянущиеся речки, прячущиеся в зарослях камыша – летом зелёного, а зимой пустынно-жёлтого. Поверить не могу, что уже через пару месяцев я покину это место. Место, где вырос, где провёл своё детство. Разделить свою жизнь на до и после… С одной стороны, это и печально, но как там говорят – всё, что ни делается, всё к лучшему? Действительно, возможностей в городах всегда больше. Остаётся определиться с учебным заведением и городом. Эх…

Мысли о дальнейшем, возможно, перспективном будущем одна за другой, словно волны, накатывались друг на друга. Но путь домой оказался не таким уж и длинным. Хотя, возможно, я просто привык к этому маршруту. Все ведь привыкают, да?…

Подъезд семейного общежития, наполненный привычным запахом – вымытыми бетонными ступенями – вновь встретил тепло и гостеприимно. Это здание представляет из себя старую двухэтажку с крупной трещиной, проходящей наискосок через оба этажа. Потрёпанный символ коммунистического прошлого, последний подарок партии умирающему колхозу в глубинке Саратовской области. Тумба времён Советского Союза уже лет двадцать стоит между этажами. Наша квартира находится на втором этаже, в южном крыле здания. Привычно ориентируясь в полумраке, я быстро поднялся по лестнице и открыл обитую коричневым войлоком скрипучую дверь.