Руслан Веселов - Грёзы безумного шамана. Территория Творчества представляет…

Химическое оружие отпадает по тем же причинам. Радиация? Возможно, но мой счетчик Гейгера (а я почему-то точно знаю, что он у меня есть) лишь тихонько потрескивает, выдавая вполне стандартный фон для моего города. Рядом градообразующий завод по ремонту атомных подводных лодок. Так что тут всегда был фон чуть выше, чем по региону. В этот момент ловлю себя на мысли, что и сам я не особо-то похож на себя из реальной жизни. Какая-то нездоровая худоба и жилистость притом, что в реальности я тот ещё толстячек. Мое изможденное тело затянуто в старенький пятнистый камуфляж, за спиной вещмешок, а на груди перед собой у меня подвешен потертый от частого использования АК-47. Надо же какой финт подсознания. Мне всегда был интересен более современный вариант знаменитого автомата, а именно – АБАКАН. А тут старый, но от этого и не менее надежный Калаш. Вот только я его в жизни в руках не держал, только на фотографиях в интернете видел, а тут вдруг поглаживаю цевье и затворную рамку и даже откуда-то знаю их назначение.

Вокруг по-прежнему никого нет, да никого и не должно быть. В этом я почему-то тоже уверен. В какой-то момент понимаю, что это даже и не моя уверенность а… как бы объяснить… другого меня. Другого меня, но не из моей реальности, а из этого сна. Все так, словно я просто смотрю на чужой для меня мир чужими глазами. Я вижу мелькающее отражение себя в редких лужах. Это действительно я. Только иной. Худой, уставший, коротко и неаккуратно стриженый, с сединой на висках и с жидкой недельной щетиной. Сколько же мне здесь лет? Сорок? Полтинник? Мне становится немного неуютно от этой мысли. Сколько же здесь прошло лет с момента исчезновения людей? И почему я брожу по этому городу-призраку? Мародерствую? Несомненно, а иначе как тут ещё выжить! Но ведь не только это…

Чувствую жажду и уже мысленно тянусь к фляге с водой на поясе, но тут же одергиваю себя: воду нужно беречь. Сворачиваю от спального района в сторону частного сектора. Туда, где в реальности расположен мой дом. Пытаюсь срезать через «старый» рынок, но улица с домами почему-то продолжает простираться дальше. В реале здесь идут частные дома и коттеджи, но тут вместо сельской грунтовки – потрескавшийся с проросшими прямо через него деревьями и кустарниками асфальт. А по левую от него сторону – ещё несколько хрущевок. Только по правую стоят те же дома, что и в моей реальности. За исключением коттеджей. Вместо них – просто маленькие частные огородики, которые и в жизни были на их месте до постройки. Чувство двойственности. Словно я удивлен и не удивлен одновременно. Но характерно то, что ландшафт был тот же, и это только усиливало чувство растерянности.

Впереди полотно улицы заворачивает к трассе. За этим перекрестком и должен быть мой дом. Чуть ускоряюсь, спускаясь вниз по улице, но тут вижу дворик последней в ряду хрущевки. Моё внимание привлекает детская площадка. Песочница давно заросла бурьяном, качели проржавели и покосились, но не это вызывает интерес. Посреди детской площадки вкопана в землю деревянная скульптура. Такие часто ставили в детских садах и скверах. Вырезанные из дерева, словно индейские тотемные идолы, всевозможные Буратино, Крокодилы Гены и Зайцы из «Ну, погоди»… вот только тут был не Буратино. Вырезанная из цельного бревна статУйя изображала двух похожих на колобков мужчин в строгих деловых костюмах и стоящих один у другого на плечах. Но самой, абсурдной деталью было то, что верхний «колобок» в строгом казенном пиджачке, чуть согнувшись, протирал тряпочкой лысину нижнему «колобку». Вся эта деревянная мизансцена от времени уже успела сильно потрескаться. Я явственно, в мельчащих подробностях видел каждую деталь этой скульптуры, каждый скол и трещину, и даже подгнившие от сырости места с облупившимся лаком. Такая детализация была неестественна для обычного сна, и это меня напугало. Я впервые почувствовал неясный иррациональный страх за весь период сна. Скульптура была чуждой в этом месте, в этом сне, вообще в этом непонятном и пустом мире. Она вызывала чувство острой тревоги. Я поспешил уйти от неё подальше, благо уже был виден мой дом.

Дом… Это и вправду было то место, где я вырос. Или вернее то, что им стало во сне. Вместо невысокого штакетника забора стоит ограждение три-четыре метра высотой, собранное из всевозможного хлама. Листы ржавого металла, какие-то бревна и не струганный, потемневший от времени брус. Самого дома нет. Только сгоревший остов возвышается над этой «крепостной стеной». На месте же большого сарая стоит нечто вроде двухэтажного форта с обзорной площадкой. Форт построен добротно, но, как и стена, из того, что под руку пришлось. Я со смешанными чувствами поднимаюсь по дороге к устрашающего вида воротам. В душе нарастает сосущее чувство осознания реальности происходящего. Слишком много деталей для обычного нечеткого сна. Слишком все настоящее: запах старой гари, грязь под ногами, влажный от мороси камуфляж. Чем ближе я подходил к воротине, тем больше нарастал страх того, что все это по-настоящему и что я каким-то образом провалился в иную реальность. Неужели это так и мне суждено навсегда остаться в этом мертвом мире? Стать очередным его призраком… Я из последних сил потянул за створки ворот и…

Я проснулся с чувством невероятного облегчения от осознания, что всё пережитое было лишь дурным сном. Вот только рука ещё помнила прикосновение холодного приклада старенького АК-47…

Изображение Coquito Clemente с сайта Pixabay

Примечания автора:

Однажды я увидел сон… Обычная бытовая сцена. Семейный ужин, за общим столом. Красавица жена. Черные как смоль волосы и карие глаза. А напротив сынишка. Странно так… Всегда хотел дочку, а тут сын. И глаза серые как у меня. Покой. Покой и уверенность. И тут я просыпаюсь, и вспоминаю, что у меня НЕТ жены… И НЕТ детей… Хотелось застрелиться. До самого рассвета так и не уснул, грыз в бессилии подушку лишь бы только не взвыть волком…

В душе кричит от боли волк.

Он страшен и ужасно одинок.

Но хоть и грозен его взор

Он в душе совсем еще щенок.

Он просто ищет ласку.

Верную жену волчицу,

И ждущего его щенка сынишку.

Он был бы верен.

Он бы любил, хранил, берёг…

Но нет…

То лишь был сон…

И снова, утренний рассвет.

И вновь он, безнадежно одинок.

И лишь сон, дает надежду.

И лишь там супруга ждет.

И лопоухий прыгает щенок сынишка…

И лишь там стремишься жить.

Но после пробуждения…

Читать дальше