Олег Ледоколов - Зелёная скала. История брата и сестры

Орикир, отец Афела, дал товарищам знак: «в обход». Охотники окружали стадо. Орикир вел свою группу слева, глава племени – Тактарул – справа. Охотой сейчас руководил не вождь, хотя при загоне, ловле, стрельбе других животных именно он занимал эту должность. Сейчас была очередь Орикира. Такой был порядок. И только при охоте на таукварков. Так было заведено с первой попытки убийства исполина. Таукварки – очень почитаемые животные, поэтому руководить охотой на них можно было только по очереди, ибо не должно грузу убийства хранителей равнин накапливаться на одном человеке. Слишком тяжело будет таковому.

Орикир выискивал мишень – голову. Нужно найти таукварка, который стоит наиболее удобным для охотников образом. Необходимо по движению шеи в траве определить местоположение головы, отдать приказ навести туда луки и потом по звуковому сигналу – «хик!», что значит «питать», всем одновременно выстрелить. Мгновенная смерть не даст таукварку закричать и охотники не пострадают. Так и было сделано. Свист стрел, звук их проникновения в голову и ближайший участок шеи, медленно покачивающееся животное, в конце концов, падающее на землю. К тому моменту, когда туша рухнула, охотники лежали, распластавшись в траве, и так и не были замечены удивленными, испуганными и немного разозленными таукварками. Потом стадо засыпало на том же месте или уходило в другое. Охотники ждали этого момента, столько, сколько требовалось. Полежав неподвижно некоторое время, они осторожно вставали с земли, отходили к деревьям и наблюдали за стадом из-за них. Когда животные уходили, было проще. Никто не обступал мертвого зверя со всех сторон. Если же стадо засыпало, приходилось идти домой, а на следующее утро являться на место ночлега гигантов. Туда, где лежал убитый хранитель равнин. Хищники не могли за время отсутствия охотников попортить добычу. Потому что там, где жило племя, единственным хищником было оно само.

Охотники должны притащить тушу к шатрам. Но она была такой тяжелой, что без специальных приспособлений ничего нельзя поделать. Для того чтобы доставить тело к поселению, охотники пользовались конопляными верёвками, отмоченными в горячем жире самих таукварков. Говорят, что первый таукварк был съеден людьми прямо на месте убийства, так как перетащить его возможным не представлялось. Верёвки после процедуры отмачивания становились очень гладкими и скользкими. Это помогало в транспортировке: их выкладывали дорожкой от места убийства до шатров.

Верёвки, чтобы зверя можно было сдвинуть с места, нужно протолкнуть под тушу. Их скрепляли с сужающимися к концу палками, вводимыми между трупом и землёй. Так и тащили, подбирая остающиеся позади верёвки, повторно смачивая их жиром и складывая перед телом.

Разумеется, охотники не утащат всего зверя. Кроме верёвок и ёмкостей с жиром у них были разрубатели – тяжелые обоюдоострые камни, прикреплявшиеся к длинным палкам. С их помощью охотники отделяли от грузного туловища передние и задние конечности, шею, хвост. Сначала оттаскивали их. Потом возвращались за туловищем (для него то и нужны скользкие верёвки), а тем временем женщины готовили мясо из уже доставленных частей тела.

Афел сидел, облокотившись о дерево, тяжело дышал. Туша была немыслимо тяжелой, расстояние до поселения – большим. Орикир сидел рядом. Могучая грудь охотника вздымалась и опускалась, руки слабо упирались в землю. Все устали и остановились на привал. Отец и сын молча наблюдали за группой охотников, распластавшихся на траве неподалеку. Они что-то негромко обсуждали. Вероятно, не могли не упомянуть в разговоре то, что на этот раз туша особенно велика. Но никто не сожалел, что зверя не выпотрошили. Нельзя. Хватает того, что на таукварков ведут охоту. Оставшиеся от жертвы скелет и внутренности закапывали в землю после разделки недалеко от поселения. Абсурдная идея закопать внутренности на месте убийства никому и в голову не приходила. Послышался голос Тактарула – пора подниматься. Охотники преодолели только две трети пути.

Мужчины взялись за верёвки. Потащили. Часть охотников собирала веревки позади туловища таукварка и, смочив жиром, выкладывала перед жертвой.

– Идут, идут! – Маленькая Налли, подпрыгивая у шатра, указывала рукой вдаль. Алхана, её мать, улыбаясь, торопливо вышла, и приложила руку ко лбу. Солнце спускалось с зенита на запад. Стадо на этот раз ушло от убитого сородича к новым пастбищам. Поэтому уже вчера охотники доставили малые части тела гиганта, а сейчас возвращались с туловищем.

Орикир, кряхтя, обратился к сыну:

– Афел, погляди вперед! Что ты там видишь?

– Сестрёнку и маму, – с ноткой радости ответил Афел улыбающемуся отцу.

Охотники почти дошли. Тактарул велел поворачивать немного влево, чтобы дотащить тулово до намеченного места. Женщины уже столпились там, высматривая мужей и сыновей, держа в руках мокрые прохладные шкурки. Алхана с дочкой были там же. Налли переводила взгляд с отца на брата и наоборот. И особенно задерживала взгляд на Афеле. Ей не терпелось ему что-то сказать.

– Отпустили, – приказал Тактарул. – Расходимся по семьям. Викафил, собери верёвки, – обратился он к тут же стоящему сыну. – Сложи их в мой сундук.

Мальчик отошел от матери и принялся выполнять поручение. Вождь обратился к жене:

– Всё ли готово?

– Да. Пусть к вечеру старшие охотники собираются у главного костра.

Все разошлись по шатрам. Орикир хорошо обтерся прохладной шкурой, смочил в воде, передал сыну, лег. Афел расположился рядом. Они устали. А Налли всё не сводила с брата глаз. Охотники лежали с сухими глотками, они хотели пить, но слишком измотались, чтобы о чем-либо думать, даже о жажде. Алхана набрала воды в глиняные чарки и поставила у изголовья мужа.

– Попейте.

Орикир приоткрыл глаз. Он не спал. Перед собранием у главного костра это не положено. Он взял чарку и, пронеся её над собой, передал сыну. Тот привстал, облокотившись на левый локоть, пригубил, отпив половину, случайно посмотрел на сестру. Она глядела на него в упор. «Ну что ей надо?..» – закатив глаза, подумал Афел. Он поставил чарку на землю и снова улегся. На правый бок. «Похмурься, маленькая…» – подумал он с улыбкой. Но у Налли выражение лица не менялось. Она тихо сидела да ждала. Подходящего момента.

– Пора, – раздался голос Алханы. Орикир сел. Залпом осушил чарку. Молча вышел из шатра.

Охотники собирались у главного костра. Вождь приходил туда первым. Когда все явились, Тактарул стал говорить.

– Сегодня мы в двенадцатый раз на моей памяти собираемся здесь. Я учитываю и то время, когда ещё не был вождем. У меня есть, что вам сообщить. Предметом нашей сегодняшней вечерней беседы станет это.