И. Сокол - Обнуление максимума

Глава 6. Богиня фитнеса

Рита решительно вошла в спортивный зал и сразу направилась к небольшому рингу с грушей. Мужчины по очереди подходили боксировать, кто-то сидел напротив и просто наблюдал. Огромный высокий парень, застенчиво улыбаясь, двинулся навстречу Рите.

– Привет! Хочешь я тебе подержу?

Рита со снисходительностью королевы свысока улыбнулась:

– Привет. Подержи.

Парня звали Мотей. Он обладал большим плотным телом и очень спокойным детским миролюбивым характером. Мотя, случайно развернувшись, мог вырубить любого – невзначай, совершенно не испытывая ни к кому злости. Такой большой плюшевый мишка, абсолютно неуклюжий, не от мира сего, которого с уважением обходили стороной, сознавая, что его поведение непредсказуемо. Он все время ждал Риту, ждал, когда она придет, чтобы вот так, безропотно, подержать ей грушу, чтобы наблюдать, как классно она двигается, чтобы обменяться с ней парой фраз и не более, ни о чем другом он даже и мечтать не мог. Как большой ребенок он иногда ходил за ней следом, держал полотенце и бутылку с водой, пока она занималась. И это было для него настоящим щенячьим счастьем и удовольствием. Большая молчаливая тень, пыхтящая от неловкости и стеснительности. Вот и сегодня он ждал, когда она придет и начнет тренировку и, может, даже позволит подержать ее полотенце. Ведь оно всегда так вкусно пахло…

Когда Рита приходила в зал, некоторые ребята уже разворачивались, чтобы наблюдать за рингом. Один из тренеров, завидев Риту, сразу направился к ней. Рита делала обычную свою разминку.

– Привет, Марго!

– Привет, привет, Рома.

– Ты сегодня поздновато, Мотя заждался прямо весь.

– Хм, а мне-то что, пусть ждет, если ему надо.

– Как там дела у тебя на новом месте?

– Нормально, все как всегда, обзваниваю, обзваниваю, что-то не мое это. Может, вернусь обратно, если не выстрелит.

– Ты ж так хотела туда.

– Хотела, но, видимо, не то, что мне нужно. Новенькая какая-то появилась, все ходит к боссу… странная какая-то.

– Кто она?

– Программистка новая. Босс откуда-то привел ее. Прямо каждый день ее вызывает зачем-то. Что делают – непонятно… – с ревностью отвечала Марго. Сейчас она ревновала всех: и Макса ко всем женщинам на свете, и Савельеву к Верхману, потому что он ее сам позвал, пригласил работать, а Марго не приглашали, и она вроде как сама напросилась. И эту ревность и негодование ярко почувствовал Роман.

– Как звать ее? Где живет?

– Какая-то Савельева Елена, не знаю, где она живет. Мне-то зачем? Где-то в центре, тебе это о чем-то говорит?

– Да нет, не говорит. Так, просто спросил. Марго, не зацикливайся, если не получится – вернешься сюда, да и все. Ты ничего не теряешь. Мы тебя всегда ждем, – улыбался Роман.

– А чего тут хорошего? На вас смотреть?

– Ну зачем смотреть. Можешь потрогать даже… – Он согнул руку, напрягая бицепс и демонстрируя его Рите, наклонился очень близко к ней, почти интимно, так что она сочла его несколько навязчиво пошлым, и ее это изрядно напрягло.

– Да иди ты уже. – Рита оттолкнула его и пошла к рингу, надевая перчатки. Ребята освободили дорогу, ожидая очередного шоу.

Настроение у Риты как раз было боевое, если не сказать злое. Мотя уже держал грушу и довольно улыбался. Она мягко запружинила на месте, сначала едва касаясь груши, наносила удары, как бы примериваясь, слегка, осторожно. Как кошка лапой ударяла и отпрыгивала назад. Довольная физиономия Моти, которая выглядывала из-за груши, раздражала ее все больше и больше. Он всегда был в хорошем расположении духа, и это бесило и определяло в нем дурачка, каких мало. Ну нет проблем у человека. Нет, и все! Вечно счастлив…

Ох как ей ужасно хотелось промахнуться мимо груши и заехать в его добродушную физиономию, но она сдерживалась, стараясь просто отрабатывать удары, не отвлекаясь, начала ускорять их, нанося их все сильнее и сильнее; удары все чаще и чаще глухо раздавались в тишине, которая заполнила зал. Все поддались всеобщему вниманию к рингу и тоже наблюдали, как небольшая девушка рьяно колотила грушу, на самом деле вымещая на ней всю свою боль и обиду. Все быстрее и быстрее, сериями, мощнее и мощнее. Когда ее удары подбирались к Мотиному лицу, он прятался за грушей, слегка смещая ее под удар. Он уже почувствовал сегодняшнюю необычную злость Риты и не позволял ей себя достать. Ему даже нравилась эта опасная игра. Никто больше не решался держать грушу для Риты. Эта игра нужна была им обоим: Рите – чтобы вымещать злость, а Моте – чтобы получить ее редкое внимание и хоть какое необычное событие в своей скучной обыденной жизни. А Рита отбивала грушу все сильнее и сильнее, отскакивая и снова неожиданно нанося удары. Возбуждая саму себя, выливая скопившуюся злость, отпрыгивала и уже с разворота наносила удары ногой, отталкиваясь от груши, мягко пружиня, приземлялась и снова начинала атаку кулаками. Снова отскок, прыжок высоко и очередной удар с разворота, как будто по лицу Моти. В последний момент Мотя успевал подставить грушу и стойко удерживал ее под бешеной серией ударов. Наконец она подпрыгнула в последний раз, оттолкнулась от груши ногой и отлетела в угол ринга, заканчивая движение, по инерции еще несколько раз подпрыгивая, и сошла с него. Мотя победно выдержал ее неожиданные выпады. Все ждали сальто в конце как обычно, но сегодня сальто не было. Не то было настроение. Окружающие оценивающе захлопали и медленно стали расходиться. Мотя уже нес воду и полотенце. Роман поднял большой палец вверх в знак одобрения. Рита кивнула, помахала рукой и пошла в раздевалку. Устало села на скамейку, обхватила голову руками и долго так сидела, желаний никаких уже не было. Она почувствовала усталость и опустошенность, внутренней удовлетворенности так и не наступило. Восхищения Моти и одобрения публики было недостаточно. Что-то не так в этой жизни.

Глава 7. Шоковая терапия

Декстер ошалело носился как щенок по площадке в парке, высоко подбрасывая передние лапы, но не лаял, а только порыкивал при необходимости. Слава поставил себе задачу загонять его так, чтобы собака спала без задних ног и не носилась по вечерам по квартире, играя то с тенью, то с тапочком, то с пультом от телевизора.

Лерка вышла из своей машинки и полетела к ним. Стоило только Декстеру увидеть Леру, как он, резко изменив направление, понесся к ней, виляя не только хвостом, но и всей попой, прижимая большие уши, пачкая ее огромными лапами, норовя лизнуть прямо лицо. Она с трудом уворачивалась и морщилась:

– Ну-ну, уронишь же меня, мохнатое чудовище! Привет, привет! Приве-е-ет! – теребила Лера Декстера за мохнатыми ушами, растягивая слова. – Я задержалась, я сегодня у Саши была.

Слава кисло покосился на нее.