Ольга Топровер - Тень актроида. Научно-фантастический роман

Ведь что получается? Сделаешь робота повыше или пониже, а у него изменится баланс – и он не то что веселить ребят, а и шага ступить не сможет. Такое тоже случалось, и не раз! Истину, воплощенную в устойчивой конфигурации робота, удавалось находить только в тесном сотрудничестве с инженерами и программистами. Мне пришлось работать бок о бок с технарями, а Джонни ввел меня на их «кухню». Вот тут-то я и потерял свои «розовые очки», которые берег со времен чтения научной фантастики в детстве. Впервые увидел я роботов без прикрас. Сложные, напичканные железяками, пластиком и компьютерным кодом, они все-таки были предсказуемыми созданиями. Искусственными ходячими болванками, с компьютером внутри, не более того. Человек знал про них все. Пусть не каждый человек, но такие люди на свете были. Джонни отвечал на любой вопрос, который когда-либо возникал в моей голове. Я ума не мог приложить, кому я буду задавать теперь свои вопросы. Теперь, когда Джонни, так верившего в повсеместную роботизацию, погубил беспилотный грузовик… Какая ирония судьбы!

Как Мелинда назвала свой автопилот? Точно, режим робота. А как назвать – это, между прочим, вопрос не к обычным потребителям, а к психологам и маркетологам. Они решают задачу о том, что скорее купят: компьютер или робота. В зависимости от этого и называют! А я больше люблю разговорное слово «дроиды». Чаще всего я употребляю его, когда говорю о роботах без придыхания, осознавая, что это никакое не чудо. Надо сказать, что в последнее время слово «дроид» просится мне на язык все чаще и чаще. Но, похоже, что сейчас настает новый период любви к роботам. А после того как в нашей компании Симпл Роботс задались идеей электронного болвана с мимикой, я бы даже добавил, что это период слишком сильной к ним любви.

Я шагал по улице, и мысли мои то улетали вместе с пальмами в синее небо, то возвращались к этому утру, когда я проснулся в кровати со своим боссом. Я все думал и думал… Зачем же я убежал из ее дома? Подумаешь, служебный роман! Мало ли что может случиться в жизни! Она ведь была хороша, Мелинда-то. Я знал, что она меня старше, но был уверен, что ненамного. Просто строгий костюм и деловой тон на работе были вполне объяснимой причиной того, что она раньше казалась недосягаемой. Без пиджака, и без блузки, и без того, что там еще под ней, Мелинда выглядела молодой и чертовски сексуальной. Когда этой ночью мой взгляд ловил ее профиль, она со своей короткой стрижкой казалась мне почти девочкой.

Так какие же проблемы или комплексы потянули меня прочь от нее, из ее квартиры? Кажется, пора вспоминать о том, что я психолог, и начать применять теорию не к роботам, а к себе. Это было жуть как тяжело. Думать не хотелось. И тут, как будто в ответ на мои мысли, в кармане пискнул телефон. «Только бы это была не она», – подумалось мне. Я вытащил телефон и облегченно вздохнул, увидев на экранчике бородатое лицо коллеги Роджера, нашего программиста.

– Привет, – сказал я. – Ты что это звонишь с утра пораньше, да еще и в субботу?

– Меня в полицию вызывали, – без вступления произнес он.

Программисты часто бывают прямолинейными – такими же, как строчки их кода. Вместо того чтобы подвести тебя к теме разговора постепенно, они рубят с плеча.

– Инспектор Хосэ Стоун?

– Именно он. Странное сочетание имени и фамилии, не правда ли? Если б он был Джоном Стоуном, я бы еще понял…

– Да он скорее похож на Хосэ Гарсия, чем на Джона Стоуна! А насчет интереса полиции не переживай. Это их работа – опросить всех, кто знал Джонни.

– Вообще-то я переживаю по поводу тебя. Он спрашивал, не было ли у тебя заинтересованности в гибели Джонни, – сказал он. – Я подумал, что ты должен знать, что такой вопрос прозвучал.

– Да это ерунда какая-то, – ответил я. – Скорее всего, это просто формальность, выброси из головы. Лучше скажи, ты видел результаты опроса про дроида с улыбкой? 59% оказались на нашей стороне!

– Это ничего не означает, – сказал Роджер. – Маркетологи могут так скомбинировать цифры, что по их профессиональному мнению позиция этих 59% будет выглядеть нейтральной. Потребители, мол, просто не знают еще, что это такое. А дальше все превращается в задачу правильной подачи продукта, а то есть создания наиболее эффективной маркетинговой политики и рекламной кампании.

– Откуда ты это взял? – я остановился.

– Я присутствовал в кабинете вице-президента по маркетингу, когда он разговаривал с Мелиндой по телефону, – сказал он.– Это произошло случайно: я тестировал их дроида-секретаря – скажем так, проверял на поле боя. Так вот именно этот вариант они и обсуждали. Наш ВП поддакивал трубке в том, что не так уж мало людей ответили утвердительно. Они нашли и другие вопросы, которые тоже можно скомбинировать в пользу нового проекта.

– Не понимаю, это же все равно, что перевернуть все вверх дном и назвать черное белым! – возмутился я.

– А ты что, вчера родился, Ник? – ответил Роджер. – И вообще, почему ты так сильно беспокоишься?

– Понимаешь, в проект будут вложены большие средства, а продаваться этот улыбчивый болван не будет, и все тут. Вот тебе понравится, если в супермаркете вместо кассира поставят шимпанзе?

– А что, забавно было бы! – хохотнул Роджер.

Но я не поддержал шутку.

– Обезьяна будет выглядеть, как пародия на человека, – серьезно продолжил я. – А дроид с мимикой – это почти то же самое. Из полезной машины робот превратится в существо, передразнивающее нас. Такое никому не понравится!

– А если робот будет такой, как человек? – спросил он.

– Ты что, не читал описание проекта? – закричал я в трубку, не сдержавшись. – Он нисколько, нисколечко не будет похож на нас! Это будет такой же электронно-железно-пластиковый чурбан, какие выходят с конвейера Симпл Роботс сегодня, сейчас! Вопрос об улучшении внешнего вида робота даже не рассматривается, ведь это должен быть не только улыбающийся, но и дешевый чурбан!

– Да какое тебе до этого дело, Ник? Что спустят сверху, над тем и будем работать! Их проблемы!

– Ты не понимаешь, – быстро заговорил я. – Как специалист, я не имею права допустить эту ошибку. Потом, когда проект провалится к чертовой матери, все шишки, большие и маленькие, посыпятся на меня. Скажут, что я должен был предсказать последствия… Да и – черт возьми! – не могу я поступать против своей совести! Джонни мне этого не простил бы. К тому же, в текущей суперконкурентной ситуации Симпл Роботс не может себе позволить заведомо провальный проект. Мы оба с тобой можем оказаться без работы, как и весь наш отдел. Тебе-то что, какой спрос с программиста? Ты пишешь код и воплощаешь в жизнь правильные операции. А у меня в резюме будет числиться проект с улыбающимся чурбаном. На кого я после этого буду похож? Правильно! На дурака, а не на психолога!