Братья Швальнеры - Нюрнберг. На веки вечные. Роман-хроника времен Нюрнбергского процесса

– Вполне. Но думаю, нам лучше обсудить это лично. Может быть, отобедаем вместе?..

– Договорились. В час пополудни буду ждать вас в ресторане «Гранд-отеля».

Джексон в полуобморочном состоянии положил трубку – он никак не ожидал, что мнение Даллеса подтвердится так быстро.

– Вы говорите, Вышинский..?

– Да. Я так думаю. Во всяком случае, есть указывающие на это данные.

– И что вы хотите?

– Разрешите мне организовать наблюдение за ним!

Хозяин кабинета задумался. Решение было непростым с политической, дипломатической и юридической точек зрения…

– Вы же понимаете, что будет, если кто-нибудь об этом узнает?

– Понимаю, сэр.

– Уверен, что понимаете… В таком случае действуйте. Я не возражаю.

26 сентября 1945 года, утро, аэродром Нюрнберга

33-летний психиатр из Сан-Франциско Дуглас Келли был призван в армию сразу после окончания вуза в 1942 году. На фронте в его обязанности входила психологическая помощь солдатам, которые явно пребывали не в лучшей форме. 31 31 Jack El-Hai: The Nazi and the psychiatrist, Publisher: PublicAffairs, 2013, ISBN 161039156X У этого человека было какое-никакое знание военных реалий и отличные познания в психологии – потому он был выбран в Вашингтоне на роль психиатра, и именно ему было поручено провести ту самую экспертизу, на которой все-таки настоял Вышинский. Этот бодрый, светловолосый крепыш в вечно приподнятом настроении сейчас держал судьбу процесса в своих руках, кажется, не до конца понимая смысл своей задачи. Ее хотел объяснить ему встречающий его утром на аэродроме Аллен Даллес.

– Доброе утро, мистер Келли! Как долетели? – Даллес протянул руку врачу, тот пожал ее и улыбнулся:

– Спасибо, все хорошо. Как мистер Джексон?

– Он ждет вас во Дворце правосудия. Он просил сказать вам, что работа предстоит трудная – люди, с которыми вы будете работать, совсем не простые…

– Не переживайте, сэр. И мистер Джексон пусть не переживает. Я столько наслушался от наших сломленных физически и морально солдат в годы войны, что мне не привыкать. Что ж, как видно, выпала и мне роль быть священником или врачом, помогая в равной степени тем, кто стоит по разные стороны баррикад…

– Своей работой вы поможете всему человечеству! Едем!

В кабинете Джексона во Дворце собрались главные обвинители стран-участниц: Вышинский от СССР, Франсуа де Ментон от Франции, Джексон и Хартли Шоукросс от Соединенного Королевства. Присутствующие перекинулись между собой и с Келли парой слов, сказав ему что-то вроде напутственного слова, а после Джексон предложил каждому из коллег лично пообщаться с доктором на темы, которые хотелось бы затронуть относительно каждого из обвиняемых. Все обвинители манкировали этим правом, а Вышинский вывел Келли из кабинета и что-то ему нашептал. По возвращении никто не решился уточнить у них предмет тайной беседы – это было бы невежливо, но Даллес уже сейчас заподозрил неладное.

Через час посредством Джексона ему удалось узнать, что Вышинский просил Келли более тщательно разбираться с фигурами четырех подсудимых: Геринга, Гесса, Франка и Розенберга. Доктор сразу приступил к исполнению своих обязанностей, а Даллес вернулся к себе в номер – он хотел поспать. Напомнила о себе очередная бессонная ночь, которую он, как и многие другие, провел в попытках разгадать мудреный советский шифр на газетах… Однако, сна не получилось. Вместо этого он разложил перед собой фотографии тех, о ком сказал Джексон, и стал изучать. Нечто было в этих странных и страшных людях, что особенно интересовало Сталина и его окружение – иначе бы Вышинский не стал их выделять. Возможно, в них кроется что-то, что будет использовано Москвой в качестве козыря для срыва процесса. Вывод? Они что-то знают, чем-то невыгодны, почему-то опасны… Но почему?..

С Герингом и Гессом более-менее ясно – верхушки рейха. А вот остальные двое тут причем? Ответ могли дать только их куррикулюм-витте…

Информация к размышлению (Ганс Франк).Ганс Михаэль Франк родился 23 мая 1900 г. в немецком городе Карлсруэ. Сын юриста, в 1924 г. в Кильском университете он с большим успехом защитил диссертацию и вступил в так называемое «Общество Туле» – возглавляемую Рудольфом фон Зеботтендорфом оккультную организацию, в которой состояла верхушка будущего рейха, верящая во всевозможную мистику. А в 1926 г., будучи уже членом НСДАП, начал свою адвокатскую деятельность в Мюнхене с защиты в суде своих однопартийцев, арестованных за причастность к вооруженному конфликту с коммунистами. Надо сказать, что в период с 1925 и по 1933 г. состоялось более 40 тыс. аналогичных процессов, и на многих Франк выступал в качестве адвоката как с той, так и с другой стороны – он вообще был сторонником примиренчества, сглаживания острых углов и всяческого «непротивления злу», так что роль защитника шла ему, в отличие от большинства сановных гитлеровцев, как нельзя лучше. Чего стоит хотя бы тот факт, что уже после 1933 года он многократно обращался к первым лицам рейха с просьбами избавить от казни противников режима? 32 32 Хёне Х. Чёрный орден СС. История охранных отрядов. – М.: Олма-пресс, 2003. – 542 с. – 6000 экз. – ISBN 5-224-03843-X. На один из процессов с его участием был приглашен и Адольф Гитлер. Там он выступил в качестве свидетеля. После этого будущий фюрер предложил Франку стать его личным адвокатом и назначил на должность главы юридического подразделения НСДАП. Таким образом, молодой человек начал представлять интересы Гитлера в суде, где выступил защитником на 150 процессах. С 1930 г. адвокат еще и заседал в немецком рейхстаге. Бесконечно доверяя Гансу Франку, Гитлер дал ему тайное поручение, целью которого было доказать у него полное отсутствие еврейских кровей, одновременно назначив рейхсминистром юстиции. Правда, война не дала довести начатое Франком до конца – с 1939 года он назначен гауляйтером Польши.

Ганс Франк

«…15 сентября 1939 года я получил задание принять на себя управление завоеванными восточными областями и чрезвычайный приказ беспощадно разорять эту область как территорию войны и как трофейную страну, сделать ее грудой развалин», – торжественно объявлял Франк о своей почетной миссии. И вот тут-то, в отсутствие прямого тотального контроля со стороны верхушки НСДАП, проявилась его самая характерная черта… 33 33 Kelly, Douglas. Cells in Nuremberg. A psychiatrist Examines the Nazi Criminal. London: WH Allen, 1947.

16 декабря 1939 года генерал-губернатор Франк издал декрет о конфискации произведений искусства. В параграфе 3 говорилось: необходимо сообщать о любом частном и церковном художественном произведении с точным указанием вида, характера и количества. Сообщать обязан каждый, кто имел подобные произведения искусства на 15 марта 1939 года, имеет их сейчас или имеет право ими распоряжаться.