Илья Деревянко - Предъява

Хромой об этом, разумеется, не знал и день за днем упорно штурмовал медицинскую твердыню. На его счастье, Ярошевич не поставил в клинике засаду. Иначе бы Иннокентия давно схватили…

— Повидаться бы с мальчуганом! — заискивающе повторил Карасев. Единственный сын моей любимой сестры. Без отца рос. Я Феденьке заместо папы! А тут такое несчастье!!! Я четыре ночи глаз не сомкнул!!! Ну проявите же милосердие!!!

Канарейкин мялся в нерешительности. «Действительно, почему бы нет?! размышлял он. — Вон как мужик убивается! Смотреть больно! А главврач обычный самодур! Нельзя, и баста. Без всяких на то объяснений! Между прочим, с медицинской точки зрения встреча с близким человеком пойдет больному лишь на пользу. Пускай пообщаются хоть две-три минуты. К черту Фомина!!!»

— Ладно, уговорили, — вслух сказал Канарейкин. — Но предупреждаю недолго! И обязательно под моим присмотром!

— Конечно, доктор, конечно! — угодливо заверил Хромой…

— Ты приставил к Кроту охрану? — устраиваясь на заднем сиденье «Мерседеса», неожиданно спросил Ярошевича Андрей. (До сих пор всецело занятый смертью брата, он не уделял внимания проблемам группировки.)

— А зачем? — усмехнулся пахан. — Кроме наших, никто не знает о разоблачении стукача!

— Ты уверен?

С ходу уловив мысль спецназовца, Горыныч изменился в лице.

— Женя, прихвати кого-нибудь из пацанов и мчись к пятой больнице! торопливо набрав номер на мобильнике, пролаял он в трубку. — Третий этаж, палата тридцать восемь! Федор Яковенко!.. Да! Тот самый!.. Стереги гада! Ни на шаг не отходи! Возникнут осложнения с медперсоналом — шепни главврачу Фомину, что вы от меня! Все! Отбой!!! — Константин Павлович утер рукавом выступивший на лбу зернистый пот.

— И сколько Жене добираться? — хладнокровно поинтересовался Никонов, прикуривая сигарету.

— Максимум пять минут, — ответил за главаря Гаврош, тоже забравшийся в машину Ярошевича. — Он дежурит в казино «Версаль», через два дома от клиники. Но, по-моему, это излишняя перестраховка!

— Если бы ты так «перестраховался», то и общак бы не похитили! смерил Хранителя недобрым взглядом пахан. Благоразумно прикусив язык, Гаврилов кротко потупил глаза, однако в душе Николая Викторовича всколыхнулась волна возмущения: «Проклятый офицеришка совсем обурел! Хозяином себя возомнил, падла! Неплохо бы избавиться от выскочки! Надоел в натуре! Пожалуй, стоит предпринять кой-какие меры! Но о-о-очень осторожно! Не подставляясь!!» — Сохраняя смиренный вид, Гаврош принялся строить в уме коварные планы по скорейшему устранению «выскочки».

— Езжай в город. К больнице, где «загорает» сучонок Федька! — между тем велел Константин Павлович сидящему за рулем Аванесяну. — Давай, Артур, жми на полную! Чую, неладно там!!

Облаченный в белый халат, Карасев почтительно проследовал за важно шествующим по лестнице Канарейкиным. Достигнув третьего этажа, они свернули в сияющий чистотой коридор и спустя несколько секунд очутились у дверей тридцать восьмой палаты.

— Он здесь, — сказал молодой врач. — Но повторяю — времени у нас в обрез. Минуты три, не более!

— Я вам искренне признателен! — подхалимски пропел Хромой. — Вы необычайный человек! Буквально ангел! Век не забуду!

— Заходите, — учтиво посторонившись, предложил польщенный Канарейкин.

— Премного, премного благодарен!!! — расплылся в широкой улыбке Иннокентий, одновременно нащупывая в кармане выкидуху. [28] Выкидуха (жарг.) — нож с автоматически выбрасывающимся из рукоятки лезвием. (После нажатия на специальную кнопку или рычажок.) Обычно такие ножи изготавливались в местах лишения свободы.

Забинтованный, загипсованный Федя расслабленно возлежал на койке и, прижмурив веки, мысленно репетировал адресованную Горынычу покаянную речь. «Константин Павлович, я не хотел, меня заставили!!! Или нет, лучше так Константин Павлович, этот скот угрожал убить мою маму! Я не мог отказаться. Мать для меня святое!.. А может…»

— Здравствуй, дорогой! — вдруг вывел его из состояния задумчивости знакомый, сипловатый голос. — Я тебе гостинца принес!

Открыв глаза, Яковенко увидел дядю Кешу собственной персоной. На губах ссученного скокаря блуждала странная улыбка.

— Я безумно рад встретиться с тобой! — Карасев вплотную приблизился к кровати. Внезапно покалеченный Крот разгадал намерения родственника, разинул рот, собираясь позвать на помощь, но не успел. Хромой действовал быстро и решительно. Щелчок выкидываемого лезвия, короткий взмах руки, и Федя с проткнутым горлом забился в агонии. Молниеносно развернувшись, Карасев молча бросился на застывшего у порога, онемевшего от ужаса доктора. Однако сегодня тому не суждено было умереть. На середине дороги Хромой споткнулся и, грязно выругавшись, растянулся на полу. Нож отлетел в сторону. Опомнившийся наконец Канарейкин ринулся бежать. Поднявшийся и подобравший выкидуху Карасев, остервенело матюгаясь, пустился вдогонку. Он настиг молодого врача на первом этаже, в вестибюле, замахнулся ножом, целя в шею, и… взвыл от острой боли в умело перехваченной и вывернутой руке. В следующий момент жестокий удар в челюсть отправил ссученного скокаря в глубокий нокаут…

Двадцатипятилетний Евгений Трубецкой отличался добросовестностью и недюжинной смекалкой. Кроме того, он хорошо владел приемами рукопашного боя, холодным и огнестрельным оружием. (Трубецкой с юных лет занимался самбо, а срочную службу проходил в разведроте ВДВ.) В группировке Горыныча Евгений трудился сравнительно недавно (с начала 2001 года), а потому особо продвинуться в бандитской иерархии не успел. Правда, и в «шестерках» не ходил. Неделю назад Ярошевич поручил своим людям круглосуточно дежурить в казино «Версаль». Вообще-то активная жизнь начиналась там лишь с наступлением вечера (днем посетители редко захаживали), но после грубого наезда каких-то непонятных беспредельщиков пахан не счел возможным оставить столь важную точку [29] Точка (жарг.) — в данном контексте фирма или заведение, платящее за «крышу» какой-либо криминальной группировке. без постоянного присмотра. Всего он направил в «Версаль» шесть человек. Старшим назначил Евгения. Ребята работали посменно: трое днем, трое ночью. Плавающий график составлял лично Трубецкой. Он же отвечал за общее состояние дел на объекте. Сегодня согласно графику Евгений дежурил с раннего утра до 18.00. (Между прочим, упомянутые беспредельщики нагрянули именно днем. Народу мало. Свидетелей минимум… Поэтому дневные часы считались наиболее опасными.) Вместе с Трубецким в «Версале» находились два молодых боевика — Паша и Петя… Получив по телефону нервный приказ Горыныча, бывший десантник мгновенно уяснил серьезность ситуации и, прихватив с собой Пашу, что есть духу помчался к больнице. Подоспели они как раз вовремя и в последний момент спасли злосчастного Канарейкина от неминуемой гибели. Действуя чисто рефлекторно, Евгений нейтрализовал боевым приемом карасевскую руку с ножом, а медвежеподобный Паша от души засветил ссученному скокарю кулаком в «репу».