Джейн Корри - Ваш муж мертв

Связано ли исчезновение Дэвида со всем этим? Есть только один способ выяснить.

Мысли беспорядочно крутятся в моей голове. Обычно после приступа еще некоторое время чувствуешь себя нехорошо. Бывает трудно говорить или вообще понимать происходящее. Память подводит, и в голове стоит туман. Возвращение в «нормальное» состояние может занять несколько часов или дней. Зачастую почти все это время мы просто спим. Некоторые творческие люди, страдающие эпилепсией, считают свое заболевание даже «полезным», потому что оно дает им «измененное состояние сознания» – до, во время и сразу после приступа.

Однако на этот раз со мной все по-другому. Я чувствую непреодолимое желание что-нибудь сделать. Это означает – разобраться с женщиной, укравшей моего мужа.

Я закрываю хлопающие от ветра окна. Выключаю музыку. Складываю свои лекарства – хотя, возможно, и не буду их принимать – в небольшую дорожную сумку, вместе со сменной одеждой, приготовленной на тот случай, если у меня случится приступ с недержанием. Надеваю свою красную куртку.

Подхожу к двери. Открываю ее. И подпрыгиваю от неожиданности.

– Что вы здесь делаете? – спрашиваю я.

Детектив-инспектор Вайн бросает взгляд на мою сумку – будто бы мимоходом, но на самом деле явно оценивая обстановку.

– Собираетесь куда-то ехать?

– В гости к подруге, – с напускной уверенностью отвечаю я.

– Я должен сначала кое-что вам показать.

Он помахивает папкой, которую держит в руке. Женщина-сержант – та же самая, что и раньше, – стоит рядом с ним.

– Мы можем войти?

На самом деле это вовсе не вопрос. Я могла бы отказаться впустить их – инспектор ни слова не сказал об ордере на обыск, – но если бы я так сделала, это вызвало бы подозрения в моей виновности.

Они практически ведут меня в мою собственную кухню. Инспектор открывает свою коричневую папку и достает фотографию.

Я уставляюсь на нее. Изображение то вырисовывается, то расплывается перед моими глазами. В конце концов мне удается произнести:

– Откуда это у вас?

– От одного человека, работающего на вашего мужа. До недавнего времени она не думала, что это может быть важно.

– Важно? – повторяю я, отчасти из-за шока, отчасти для того, чтобы выиграть время.

– Дело в том, Вики, – вклинивается сержант Браун, – что эта фотография была сделана как раз незадолго до исчезновения вашего бывшего мужа. Вы сказали нам, что не виделись с ним с 2013 года. То есть уже пять лет. Но вот вы здесь вдвоем. Что вы можете сказать по этому поводу?

12 марта 2007

Тот телефонный звонок раздался на четвертый день пребывания Скарлет у Уолтерсов. Они завтракали, и рыжий мальчишка требовал отдать ему последний оставшийся тост.

– Слушай, – прошипела Дон, девочка со вздернутым носиком. – Она говорит о тебе.

Правда?

Миссис У. стояла в коридоре, неподалеку от кухонной двери. Она все время громко повторяла одно и то же:

– Ладно, я оставлю ее, в качестве исключения.

Потом она вернулась на кухню и сказала, что Скарлет может остаться у них, если будет хорошей девочкой.

Дома «быть хорошей девочкой» означало выносить мусор и делать уроки. Однако Скарлет не садилась за уроки с тех самых пор, как оказалась в этом доме номер 9 на Грин-авеню. Ее новая подруга Дон не разрешала ей ходить в школу. «Для тебя же так будет лучше. Уж поверь мне», – говорила она.

Они выходили на улицу будто бы ждать автобус, но потом удирали и слонялись в парке, курили и допивали остатки пива из бутылок, оставленных другими людьми. Все оказалось действительно так, как ей говорили остальные. Никто из учителей не обращал внимание на их отсутствие.

– Потом мы состряпаем записку, что якобы болели, – заявила Дон. – Все равно им плевать на детей из временной семьи. Ну, а теперь насчет сегодняшнего. У нас будет кое-что другое. Ты говорила, что тебе восемь, верно?

Скарлет кивнула.

– Ты выглядишь старше.

– Я знаю.

– Это здорово.

– Почему?

– Да так. Ладно, нам нужно идти.

Скарлет охватило волнение, смешанное со страхом.

– Мы будем играть в игру?

Глаза ее подруги удивленно расширились.

– Откуда ты про это знаешь?

– От мамы.

– Она этим занималась?

– Ну да. Мы делали это в парке или в торговом центре.

– И ты ходила вместе с ней? Бедный ребенок.

Они уже шагали по улице.

– А я была совсем не против. Иногда мне даже перепадали карманные деньги.

– Похоже, я подумала про что-то другое. А ты вообще-то прикольная.

Скарлет покраснела от удовольствия. Это было так здорово – что у нее теперь есть подруга.

– А ты взяла все, что надо? – спросила она Дон. – Мама обычно брала банки из-под напитков или тубу от чипсов. – В горле у Скарлет застрял ком. – А потом они ее схватили и увезли. Мне так плохо без нее теперь…

Они стояли перед каким-то торговым центром, похожим на те, куда ходили они с мамой.

– Они сказали, что я скоро смогу ее увидеть. – Из глаз у Скарлет брызнули слезы. – Но я не знаю, когда.

Дон пожала плечами:

– Твою маму отправили в тюрьму. Я слышала, как миссис У. это говорила.

– Нет, это неправда. Моя мама сейчас с судьями в суде. Так мне сказала та женщина, социальный работник.

Женщина, проходившая мимо с маленькой собачкой, кинула на них быстрый взгляд и ускорила шаг.

– Ради бога, не кричи ты так.

– Тогда перестань меня щипать и придумывать небылицы про мою маму.

– Ничего я не придумываю. Но если ты хочешь ей помочь, ты должна делать то, что я скажу. Видишь наших?

Глаза Скарлет, наполненные слезами, с трудом что-либо различали, но в конце концов она увидела Даррена и остальных мальчишек из дома. Они стояли возле магазина с заклеенной стикерами витриной.

С-У-П-Е-Р К-А-Ч-Е-С-Т-В-О.

– Там стоит большой стеллаж с дивиди. Даррен толкнет на него Киерана, как будто они дерутся. Там все полетит. И пока продавцы отвлекутся, ты должна подойти к тому другому стеллажу – видишь? Который справа. Хватай диски и сматывайся. Поняла?

– Но что если меня поймают?

– Не поймают, если сделаешь все быстро. А если поймают, то молчи. Ясно? Даже не говори «ничего не скажу», потому что тогда будет казаться, будто ты уже проделывала это раньше. Просто сделай испуганный вид и реви.

– А почему ты сама это не сделаешь?

– Потому что у меня уже было предупреждение.

– Что это такое?

– Хватит задавать глупые вопросы, Скарлет. Ты прекрасно все понимаешь, черт возьми. – Дон подтолкнула ее. – Давай, иди.

– Но я не хочу. Я боюсь.

– Ты хочешь быть моей лучшей подругой?

Скарлет кивнула.

– Тогда иди. Ты же умная. Я знаю, что ты справишься.

Скарлет, с дрожью в коленях, направилась к дверям магазина.

– Ну, наконец-то, – сказал один из мальчишек и потом, без какого-либо предупреждения, поднял сжатую в кулак руку. Один из приходивших к ним дядек однажды ударил маму, и она дала ему сдачи – то же самое принялись проделывать теперь Даррен и Киеран.