Кори Доктороу - Выход

– Я, наверное, никогда так быстро не ездил в городских пробках, – сказал он.

Джейкоб ему по-отечески подмигнул.

Натали дотянулась через большой внутренний отсек и шлепнула отца по бедру.

– Он выпендривается. Здесь установлена особая прошивка, которая позволяет наполовину сокращать стандартный габаритный допуск, что заставляет другие машины отъезжать в сторону, ведь мы сейчас несемся как непредсказуемые козлы.

– А это вообще легально? – спросил Губерт Итд.

– Это гражданское правонарушение, – сказал Джейкоб. – Штрафы оплачиваются прямым списанием средств.

– А что, если вы кого-нибудь убьете? – Сет, как всегда, смотрел в корень.

– Это уже уголовное дело, а значит, более серьезно. Однако этого не произойдет. В прогнозировании, которое выполняет машина, очень многое взято из теории игр. Выполняется моделирование различных съездов и выездов, закладывается очень большой коэффициент безопасности. Конечно, здесь все круче, чем в заводской прошивке, но это исключительно потому, что у данной машины более высокие характеристики торможения, ускорения и управления, чем у простых серийных автомобилей.

– А еще потому, что вы просто пугаете системы, установленные на других машинах, и те уходят в сторону, – сказал Сет.

– Все верно, – сказала Натали, прежде чем ее отец смог что-либо возразить.

Тот пожал плечами, и Губерт Итд вспомнил, как она выразилась о нем как о «старом богаче», который даже не думал, что кому-то может не понравиться купленная им возможность быстрого движения в транспортном потоке.

Они мчались по улицам города. Натали закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Под ее глазами стали заметны темные круги, она была напряжена, и это напряжение чувствовалось с той минуты, как появился ее отец. Губерт Итд старался не смотреть на нее.

– Где вы живете? – спросил Сет.

– Овраг Эглинтона, рядом с Парквей, – ответил Джейкоб. – Я построил там дом около десяти лет назад.

Губерт Итд вспомнил школьные походы в Научный центр Онтарио, попытался вспомнить там овраг, но в памяти всплыл только лес, который мелькал за окнами ускоряющегося школьного автобуса.

Пища, что он съел в «У Фрэна», увесистым камнем давила на его желудок. Он подумал о крови на своей одежде и следах ее под ногтями, о грязи на ботинках, которая теперь комьями прилипала к роскошной обивке сидений. Машина резко устремилась вперед, и в его животе заурчало. Машина затормозила и быстро перестроилась в другую полосу движения, едва не задев ехавшую сзади машину: маленький арендованный автомобиль, пассажир которого, элегантная арабская дама в офисном маникюре тревожно смотрела на них, пока они не перестроились в следующую полосу.

Три дома стояли в ряд, обращенные окнами на противоположный край оврага, в конце извилистой, изъезженной дороги, скрытой в густой сени деревьев. Дверь гаража отъехала в сторону, когда они подкатили к крайнему правому дому. Она закрылась, после чего сработал замок: огромные блестящие металлические стержни ушли глубоко в пол, в стены и потолок. Двери машины открылись, и Губерт Итд оказался в большом, хорошо освещенном помещении, которое простиралось под всеми тремя домами и было наполнено различными транспортными средствами. Джейкоб подал руку Натали, но она проигнорировала этот жест и, выходя, чуть споткнулась, пытаясь сманеврировать так, чтобы отец не взял ее за локоть.

– Пойдемте, – сказала она Губерту Итд и Сету, направившись к другому концу гаража.

– Спасибо за поездку, – проговорил Губерт Итд, ускоряя шаг, чтобы успеть за девушкой. Джейкоб облокотился на машину, наблюдая, как они уходят. Губерт Итд так и не смог понять выражение, застывшее на его лице.

Девушка провела их по узкой лестнице в просторную неприбранную комнату, где можно было сесть на диваны и смотреть в огромное панорамное окно с видом на овраг – зеленый, крутой обрыв, в низине которого текла белая, пенящаяся река Дон, спускаясь перекатами к озеру Онтарио. В комнате странно пахло несвежим бельем и немытой посудой – запах, который тщетно пытались заглушить ароматическими свечами. Одна стена от пола до потолка была обляпана детскими пальчиками, которые обмакивали в краску, изрисована фломастерами, блестящими маркерами и шариковой ручкой.

– Детское крыло, – сказала она. – Моя сестра учится сейчас в университете Рио, поэтому я здесь совершенно одна. Родители заходили сюда, наверное, раз пять, не больше, с тех пор, как построили дом.

– И все это – один дом? – спросил Губерт.

– Да, – ответила она.

– По тому, как этот дом построен, нельзя сказать, что вы хотели выглядеть богатыми в глазах других людей, – заметил он.

Она покачала головой:

– Тут вся проблема была в зонировании. Люди на другом краю оврага, – она махнула рукой в сторону окна, – не хотели смотреть во время завтрака на гигантский дом. Они богатые люди, и мы богатые люди, комиссия по зонированию не знала, что делать, папа договорился, что построит гигантский дом, который будет смотреться как три разных дома.

Она сбросила лишние вещи с дивана.

– Еда в кладовке. Я пойду в ванную комнату этажом выше. Вы можете воспользоваться той, что находится этажом ниже. Можете использовать любые туалетные принадлежности.

Она поднялась по лестнице и скрылась за углом.

Сет многозначительно посмотрел на Губерта Итд и ухмыльнулся. Бессловесный комментарий к тем романтическим чувствам, которые пробудились у него к Натали. Однако сейчас Губерт был совершенно не в настроении. Недавно он держал на руках мертвого человека. Он был покрыт кровью, очень устал и практически засыпал.

– Я простою под душем целый час, – сказал он, – поэтому лучше иди первым.

– А откуда ты знаешь, что я не простою под душем целый час? – и снова эта сводящая с ума ухмылка Сета.

– А ты не стой, – он заметил полотенца на полу у каменного камина. Передав одно полотенце Сету, он встряхнул другое и положил его на каминную полку.

Рядом стоял розжиг, лежали газеты и щепки. Он развел огонь, потом нашел большую футболку, почти без запаха, с имитацией прожженных дырок практически по всей поверхности, а также пару трико, которые, как он подумал, вполне ему подойдут. Он снял свою рубашку, штаны и куртку, затем бросил их в огонь. Он не знал, на что способны криминалисты, если примутся изучать кровь на его одежде после стирки, однако точно был уверен, что пепел ничего им не скажет. Вшитые интерактивные поверхности расплавились и едко задымили. Он походил туда-сюда в незнакомой одежде, размышляя, кому она принадлежала. Может, Бильяму?

Натали вышла из-за угла и встала, окинув взглядом и своего гостя, и царивший здесь беспорядок.