Ваган Арутюнов - Копка

– Эка ты высоко махнул – всего мира! – усмехнулся Франсуа. – Хотя, конечно, если бы каждый живущий на земле так думал и поступал в соответствии со своими мыслями, в этом мире не было бы зла.

– Я бы назвал это не злом, а уродством, извращением, – пояснил Сергей. – Все люди должны с детства усваивать общее понимание смысла слов, например, того же слова «любить». Ты, кажется, спрашивал меня о создании семьи?

– Да, – подтвердил Франсуа, предвкушая продолжение интересной беседы с этим странным русским – беседы, которая ведется уже второй десяток лет.

– Так вот: семья невозможна без любви, иначе ад, ложь, развод и тому подобное. И создание семьи вместо обретения счастья оборачивается абсолютным крахом, люди бегут друг от друга, как от страшных чудовищ, а всё потому, что по-разному понимают слово «любовь».

Сергей не раз уже высказывал эту мысль, но Франсуа не стал перебивать друга, понимая, что тот действует как шахтер, пытающийся пробить твердую горную породу.

– Любовь! – повторил Сергей. – Наверное, это главное слово в языке любого народа, несмотря на то, что именно из-за него произошло столько человеческих трагедий. Но обойтись без любви нельзя, ибо она и есть соль жизни. Так вот, мне кажется, вся проблема в том, что люди, поставив в основание своей жизни непрочный кирпич, всю жизнь мучаются тем, что их постройка подобна пизанской башне. Да что там пизанская башня! Они, как правило, и выше первого этажа не способны подняться. Ты посмотри, что вокруг творится: люди, словно варвары, разучились строить, потому все и рушится, и вот появляются временные шалаши и палатки вместо былых родовых дворцов. И чего ждать от страны, жители которой смирились с неправдой и деградируют? Скоро они покинут свои города и станут кочевниками, потому как и палатки станут тесными для их глупости и невежества. Любовь – это когда ты живешь, чтобы доставлять радость другим, когда ты видишь перед собой того, кому навсегда даришь себя. А если ты делаешь что-либо для себя, то лишь с той целью, чтобы доставить радость любящим тебя. Ведь делаем же мы добро бескорыстно своим детям, не извлекая из этого никакой пользы для себя, просто сопереживаем их радости. Но когда эгоизм воцарился в сердцах людей, они стали любить друг друга так же, как любят колбасу, эклер, ростбиф, и превратились в двух змей, кусающих друг друга за хвост: тот из них счастливее, кто откусил больший кусок от другого. Вот я и не женюсь. Прежде всего потому, что не хочу пожирать другого для удовлетворения своей чесотки…

Франсуа рассмеялся:

– Ты почешешь спину мне, а я тебе?.. Ха-ха-ха!..

– Да, Франсуа, и это уже торговля. Я посвятил себя своей работе и вполне отдаю себе отчет, что не смогу посвятить себя кому-то другому, а значит, этот человек будет несчастен, иначе…

– Погоди-погоди, друг мой! Ты ведь знаешь, что мы с женой живем вместе уже тридцать пять лет, скоро уже и внукам пора будет обзаводиться семьями, и я все эти годы занимался и семьей, и рестораном, и вот этими мальчиками, одним из которых был когда-то и ты.

– И сейчас остаюсь им, – вставил Сергей. – Разве мой костюм и машина сделали меня кем-то другим?

– Конечно нет, – с любовью в голосе ответил ресторатор, – ты все правильно говоришь, я во всем с тобой абсолютно согласен, но жизнь это процесс, понимаешь? Это такое странствие, где ты не просто знаешь то что знаешь или оформляешь мысли в слова и поступки, но и то, чему ты должен научиться. Ребенок должен научиться быть хорошим ребенком, потом хорошим братом или сестрой, затем хорошим другом, неважно, мужчина ты или женщина. А повзрослев, стать и хорошим супругом, ведь дружить ты научился, затем хорошим родителем, дедушкой или бабушкой… Когда случаются передряги, то надо не забывать, как должен поступать хороший друг, и вести себя соответственно. Проблема в том, что люди не хотят проявлять те качества, которые когда-то уже им пригодились, но жизнь не компьютерная игра, где ты прошел уровень, и всё. Нет, тут порой ты заново изучаешь то, что учил когда-то в детстве… Одним словом, вся жизнь интереснейшее странствие, в котором ты учишься быть человеком. Даже смерть, мне кажется, интереснейшее дело, которому надо научиться.

Сергей посмотрел на часы и сказал:

– Ты прав, ты прав как всегда, я подумаю над этим.

– О Сергей! Счастлива будет та, которую ты изберешь, а я хотел бы поесть сладких конфет на твоей свадьбе – ты же не забудешь позвать меня? – он с удовольствием подкрутил свой ус.

– Если это когда-нибудь произойдет, ты будешь первым, кто об этом узнает.

Старые друзья расстались. БМВ резво увезла своего хозяина. Франсуа стоял, довольный собой, словно Сергей был его сыном, которого только что показали по телевизору.

Бюро компании Brige pour les siecles располагалось в Восьмом округе, в одном из типично буржуазных районов, на улице Жана Гужона. Единственным владельцем компании был Александр Бриге, выпускник престижной высшей школы, о чем извещала красивая латунная табличка у входа в здание, и лауреат множества архитектурных конкурсов. Когда-то он подавал большие надежды как архитектор, а ныне был подрядчиком, чьи рекламные растяжки висели на множестве ремонтируемых зданий не только в Париже, но и по всей Франции. Надо отметить, что Александр брался за любую работу, если объект находился на значимой улице, чтобы его вывеска была хорошо заметна. А его подлинным бизнесом было совсем другое занятие, также имевшее отношение к строительству и ремонту: он получал откаты от коррумпированных чиновников, и делалось это весьма изящно.

Конкурс на подряд он выигрывал раз за разом, предложив самую низкую цену. Затем, по мере ведения работ, сам заказчик начинал вносить изменения и дополнения в работы, отчего первоначальная смета возрастала вдвое, а то и втрое. Вот на этом-то и зарабатывал Александр.

Конечно, как и в каждом деле, должен был быть кто-то второй: ведь дополнительные работы требовалось согласовывать и получать на них разрешение, чтобы имя известной компании, имевшей имидж производителя самых дешевых и качественных работ на рынке, не вызывало никаких сомнений. Вот этот-то человек в министерстве экологии и устойчивого развития транспорта и жилищного строительства и был клиентом банкира, чьи интересы собирался защитить Сергей.

Александр уже давно работал с этим чиновником, имя которого не указывалось в бумагах, полученных Сергеем от босса, да и вообще имена клиентов не принято было произносить вслух. Сергей сидел в машине и ждал. Александр в эту минуту был на согласовании сметы как раз у его клиента. Наконец освободилось место для парковки, и он поставил ее прямо у входа в Нотр-Дам. Сергей пытался понять, по какой причине столь хорошо отработанная схема и, казалось, прочные связи вдруг оказались разорваны из-за сравнительно небольшой суммы в два с половиной миллиона евро. Для Сергея важно было не просто вернуть деньги и принудить Александра к дальнейшей работе, но выяснить причину, которая перевесила, казалось бы, неподъемную гору многолетнего труда, отношений и связей.