Лисс Захаров - Изгои. Обе части

– Почему?

– Потому что он такой. Я бы сказал необыкновенный. Жаль, времени мало осталось, хотелось бы с ним подружиться, так что сделай это за меня и кольца возьми – прощальный подарок.

За поздним ужином Аллен поставил семью в известность, что уезжает. Забрал только одежду и 4 из 6 ноутов, Тереза сунула ему коробку с посудой. В понедельник он уже был в своем новом доме. Во вторник зашел на работу и оставил рабочую записку, от которой нововведенцы скисли еще больше. На что он сказал – в ООН жаловались? Может теперь в НАТО попробуете?

Когда я приду следующий раз, мало никому не покажется.

Быстро приведя дела в порядок он начал задумываться о лыжном сезоне, оставалось сделать только CT-скан, когда пройдет полгода после травмы.

Из клиники он не вышел, так и остался сидеть там с бумагами в руках. Из которых выходило, что ему ничего нельзя, кроме как работать 8 часов в день, каждые 2 часа – 20 минут перерыв. Вечером можно посмотреть телек или почитать – тоже 2 часа, а лучше всего гулять. Так, просидев несколько часов, он отправился искать машину, чтобы доехать до дома. По дороге столкнулся с каким-то мужчиной. извинился и пошел дальше. Мужчина оглянулся – Аллен? Аллен повернулся и узнал Рика, постаревшего.

– Ты что тут делаешь – спросил Аллен

– Работаю в институте мозга, после того, что с вами двоими случилось, я думаю, это будет правильный выбор. Изучать болезни и травмы. Я еще курсы в универе беру.

– Конор?

– Он не стал жить. Ввел себе смертельную дозу. Да, он письмо тебе оставил.

Аллен вздохнул – давай.

– А ты как? – подавая письмо спросил Рик.

– Хуже некуда. Наверное, и мне надо, как Конор.

– Ну, если ты не будешь кататься на лыжах – это не конец света. Мы можем гулять ходить – вместе.

– Взявшись за руки?

– А ты хочешь?

– Не знаю. Если честно, зареветь хочется, но боюсь, линзы потеряю.

Они сидели, только уже на улице. Аллен прочитал письмо Конора, достал кольца и отдал Рику – возьми, может когда-нибудь пригодятся. Спрятал письмо во внутренний карман куртки.

– Ну так как насчет прогуляться? – спросил Рик

– Пошли, ответил Аллен беря его под руку.

Через некоторое время прогулки перестали помогать. Аллен не мог видеть друзей, собирающихся на горку, как-то сам попробовал прокатиться по замерзшей луже – закружилась голова. Поехал в универ Хопкинса на второе мнение, там тоже ничего не могли сказать утешительного. Он убрал все фильмы, где снимался и все съемки с камер, чтобы не видеть. На работе постоянно ходил в наушниках с ушками, чтобы не слышать разговоры про спорт, лыжи, дискотеки и прочее. Рик снял соседний сьют и дверь между номерами была все время открыта. Когда выпал снег, Аллен не захотел выходить на улицу даже гулять и предпочитал раскладывать пасьянс на ноуте. Рик предложил, наплевав на запреты врачей, съездить на горку и покататься, на что Аллен ответил, что его на качелях укачивает, не то, что на горке, до которой еще доехать надо было. Один раз Рик вспылил

– Ты что – к олимпийским играм готовился?

– Нет, просто хотел быть круче других, а теперь… теперь вряд ли что-то получится. Теперь они вместе каждый вечер сидели на диване, смотрели очередной сериал и ели чипсы. Рика могли сдернуть на работу посреди ночи, Аллену было плевать. Жизнь закончилась, не успев начаться. Однажды Рик уехал на вызов, Аллен стал копаться в его вещах и нашел 2 пачки морфия. Недолго думая, он смолол их в кофемолке, пересыпал в чашку, развел водой, потом пошел искать шприц. Кое как набрав жидкости, он думал, что делать дальше. Аллен никогда не пробовал и даже уколов боялся, но по кино помнил, что надо перетянуть руку, чтобы вена набухла, потом проколоть ее и вводить. Он нашел пояс от халата и перетянул руку выше локтя, потом подумал и решил оставить записку Рику, написал только 2 слова – прости меня. Оставил на столе. Рука начала болеть, он прикинул, куда надо колоть, зажмурился и сделал укол, потом развязал пояс. Ничего не происходило. Он посидел еще и пошел спать, классика жанра – с утра не проснусь уже – усмехнулся он, снял линзы и окунулся в сон. Пробуждение было не таким приятным. Рик бил его по лицу, не боясь оставить синяки. Когда в голове немного прояснилось, он посмотрел на Рика.

– Проснулся – констатировал Рик и пошел ставить чайник и заваривать кофе. – Ты хоть представляешь, что натворил, мудила? – набросился он на Аллена. Меня посадят, если узнают. На кой хрен я с тобой вообще связался. Вроде раньше нормальный был. Посмотри что с рукой. Аллен перевел взгляд на руку – там был огромный синяк. Ты вену проколол, теперь это дерьмо сутки, если не больше выходить будет.

Прости меня – за что? За то, что ты идиот?

Рик убежал на кухню. В кружку засыпал 2 столовые ложки кофе и ложку сахара, залил кипятком, размешал и добавил льда. Это пойло он протянул Аллену.

– Пей.

Аллен морщился, но пил.

– Где ты откопал эту гадость? уже остывший, начал Рик

– У тебя в тумбочке.

– Понятно. Между нами, девочками, от такой дозы ты бы не умер и даже трип не словил. Это минимальная доза, чтобы наркоманы не покушались.

– Тогда чего ты вой поднял?

– Я? Прихожу. Свет горит везде, ты лежишь на кровати, мордой в подушку, вроде дышишь, с руки кровь течет. Хорошо, сообразил посмотреть, чем ты… забрали бы тебя в психушку и правильно сделали. Сам бы сдал.

– У тебя прав нету, мы с тобой не женаты – съехидничал Аллен вытирая нос. -Кровь течет.

– Голову назад закинь – сказал Рик отбирая кружку с кофе, потом пошел и вытащил из морозильника спец. пакет, обернул полотенцем и положил на голову.

Аллен стал засыпать.

– Не спи, я еще с тобой не закончил.

– А что еще?

– С тобой давно поговорить надо было. Я не психиатр, просто помогаю людям с травмами, но, если человек не хочет, ему нельзя помочь. Понимаешь?

– Да. Из-под полотенца показался один глаз – еще глотнуть дай. Рик подал кружку, подождал пока Аллен допьет, поставил на тумбочку.

– Сколько заживает плечо, если растянул?

– Ну, недели 2.

– Нет, 2 месяца и то, в лучшем случае, если не порваны мышцы или еще что – тогда до полгода, может быть операция, тогда еще дольше. У пловцов бывает часто. Так вот – у тебя была серьезная травма, ты знаешь, что тебя отключить хотели?

– Нет.

– Если бы не пришел в себя, сказали, что отключат. Ты думаешь, за полгода восстановить то, что ты себе разбил? Включая кровоизлияние? Знаешь, у меня пациенты радуются, что живы остались, можно продолжать жить, другой жизнью. Вот что с тобой делать не знаю. Аллен покраснел. -Неужели кроме экстремального спорта тебе ничего не интересно?

– Ну карты еще, только голова болеть начинает.

– А плавание?

– Сам же про травмы говорил.

– Ну ты ж не профессиональный спортсмен, просто для удовольствия.