Денис Лунгу - Солнечный дождь

– Спасибо, Клавдия Петровна! – улыбнулся он ей. – Вы маме не расскажите?

– Не переживай, – она поцеловала его в лоб. – Честное отеческое!

В дверь кто-то постучал.

– Да? – отозвалась Клавдия Петровна.

В дверь вошел большой усатый мужичок и держал спящую девочку лицом на плече. В другой руке держал пакет с фруктами:

– Мама! – басисто произнес он.

– Васька! – радостно бросилась встречать сына мать. – Почему не позвонили и не предупредили, что приедете?

– Мы ехали и на каждом таксофоне останавливались. – говорил Васька ставя пакет на стол, а девочку укладывал в кресло. – Но так никто и не ответил.

– А, так я со своими детишками. – второпях говорила Клавдия Петровна. – Видимо, ты звонил на домашний, когда дома меня не было.

– Уже не важно. – добро улыбнулся Васька, протягивая руки, чтобы обняться. – Как я давно не видел тебя.

– Я тоже очень соскучилась! – обняв прошептала Клавдия Петровна. – Дмитрий, ты куда собрался?

Взгляд Клавдии Петровны упал на медленно выходящего Диму из кабинета.

– Я… – робко прошептал Дима. – На прогулку.

– Прояви уважение! – радостно попросила Клавдия Петровна. – Познакомься с моим сыном и внучкой.

– Ну малой, – повернулся Васька. – Я дядя Вася, можешь Васькой звать, но только, когда взрослых нет.

– Я Димка. – Дима протянул руку. – Можно просто Димка, и при взрослых тоже можете так звать.

– Ну хорошо, Димка! – Васька голосисто и громко засмеялся.

– Вы что так шумите? – сонным голосом застонала девочка. – Мы уже приехали?

– Да, солнце. – подошел Васька к дочке. – Знакомься с воспитанным юношей!

– Привет! – девочка переместила взгляд с отца на Диму и протянула рука. – Софа Васильевна, можно Соня.

– Д-и-им-м-ка, – стеснительно заикался Дима. – Можно просто Дима…

Клавдия Петровна и Васька одновременно радостно засмеялись. Дима и Софа тоже присоединились к смеху через несколько секунд. Столь в раннем возрасте, рыжеволосая девочка с густыми кудряшками и светло-зелеными глазами, запомнилась ему надолго. После этого знакомства, у него все бурлило внутри, он не мог объяснить то чувство, которое испытывал, но был безумно рад ее единственному взгляду в тот день. Это была единственная встреча, так-как они приезжали на неделю в гости, а Клавдия Петровна взяла недельный отгул. Больше он ее не видел.

Прошло семь лет с последней встречи и, Дима учился в восьмом классе. Учеба далась ему хорошо, но иногда где-то витал в мечтах, когда вспоминал о ней. Егор замечал идиотскую улыбку на лице Димы и уже знал, о чем думает он. В школу ходили вместе с первого класса. В школе тоже нашлась парочка задавак, которые подбивали толпу против двух друзей.

– Димон! – толкнул в плечо Егор за партой. – Очнись…

– Да здесь я, – опрокинул взгляд Дима на него. – Ну что?

– Снова космос изучаете, – строго прозвучал голос учителя. – Молодой человек?

– Анастасия Владимировна, – влезла в разговор русая девочка с первой парты. – Они с садика еще хотят захватить его…

В классе поднялся легкий смех одноклассников.

– Ежова, – повысила голос Анастасия Владимировна. – Где ваша воспитанность?

– Простите. – робко произнесла русая девочка.

– Итак, раз вы отложили ручку, то значит, – обратилась Анастасия Владимировна к Диме. – Готовы выйти к доске и, прописать формулу?

Дима не торопился отвечать, так-как знал, что он не готов выйти к доске, но строгий и зрительный контакт учителя заставил его встать из парты. Учительница держала в руках указку, начала ей тыкать на доску жестами. В коридоре послышались отдаленные шаги каблуков. Все знали, что в них ходит исключительно директор школы. На странностям других школ, в этой запретили ученикам надевать обувь на каблуках. Из-за произошедшей ситуации пару лет назад в 2005 году, когда у третьеклассницы сломался каблук при беге и она вылетела на лестничный холл со второго этажа. Девочка осталась инвалидом. А остальные неравнодушные родители решили уберечь своих деток от такой участи и на всеобщем собрании решили единогласно заменить туфли на балетки и, другую мягкую безопасную обувь. Стук каблуков остановился возле кабинета алгебры, в дверь постучали хрупкими стуками.

– Так, чтобы не шумели, – обратилась к классу учительница. – Пока меня не будет.

Анастасия Владимировна заторопилась к двери и по ее улыбке однозначно было заметно, что за дверью стоит директор. Выходя она прикрыла дверь. Из коридора доносились разговоры между директором и учителем.

– Эй Рыжик, – ткнула Ежова соседа по парте. – глянь о чем разговор идет!

– Ага, – стремительно встал сосед по парте и направился к двери. – Всё будет, Полька.

Рыжик прислонил ухо, внимательно вслушиваясь в разговор и прижимаясь еще сильней к двери.

– Ну что там? – спросил полный парень.

– Подготовка, – собирал информацию отрывками Рыжик и произносил вслух услышанное. – Документы, новенькие, деньги, сборы…

Рыжик нахмурил брови и прищурил глаза. В классе началась возня, да расспросы, мол почему он затих.

– Так, – ворвалась в кабинет учительница. – Виктор, что за дела?

От неожиданности Рыжик попятился назад и упал. Ничего не придумав в свое оправдание, встал и быстро сел на свое место.

– Сейчас же, – потребовала учитель. – Объясни мне, что ты делал возле дверей?

– Да я… – сделал паузу Рыжик. – Это все он! Он меня заставил!

Рыжик ткнул пальцем в Диму и нагло посматривал на него.

– Обида с садика. – спокойно произнес Дима. – Иначе никак.

– Дневники оба, – строго сказала учитель. – Мне на стол, без разговоров!

Рыжик возмущался некоторое время, но когда Анастасия Владимировна подошла к нему и настойчиво встала и протянула руку, то он сразу дал дневник. Дима не стал спорить, потому что понимал, что бесполезно, да и не к чему хорошему не приведет. Анастасия Владимировна отметила в дневниках плохое поведение на уроке и не более. У димы было дополнительное примечание: крутится и о чем-то мечтает. Конечно, вечером он получил моральный разговор от матери, но она знала своего сына, и поэтому попросила поменьше встревать в подобные ситуации. Дима согласился с ней и крепко обнял перед сном.

На то время мать Димы была фрилансером около четырех лет. Рисовала разные картины на заказ, которые покупали за хорошие деньги. Иногда картину можно было продать за солидные деньги, которых хватало на несколько месяцев вперед. Изначальная заслуга была перед Клавдией Петровной. Ее интерес не прошел мимо, когда она гостила у Димы и увидела наброски рисунков. Она была настолько впечатлена этим, что отыскала давно забытого старого друга и показала ему ее творчества. Друг в свою очередь бесплатно записал в высшую школу художества и после трех лет корректировки и учения, мама Димы – получила диплом.