Лисс Захаров - Амариллис – 2

Полковник долго уламывал Амариллиса прокатиться на снегокате, пока тот не согласился. Только чудом оба не оказались в сугробе. Новый год был еще круче – с фейерверком, шампанским, даже стрельбой из боевого оружия. Была дискотека, на которую пускали всех, кто заедет. Там же кормили и поили. Потом уже пьяные Лис и полковник решали куда девать расходы, которые зашкаливали.

– А давай скажем, учения были 2-х недельные, нам еще и на бензин для вертолетов перепадет – придумал Лис. Потом они просто сидели в сугробе и смеялись. Уже под утро каждый расползался по своей хижине.

– Ученья, значит – смотря на охуенную смету, констатировал начальник.

– Да и еще лыжи пришлось брать, вдруг война с русскими, а у нас никто на лыжах ходить не умеет – скорчил озабоченную морду Амариллис.

– Пронесло – сказал полковник. – Теперь неплохо бы и выпить.

– Точно.

Следующий новый год был круче предыдущего, а потом случился подземный взрыв – что-то произошло в лаборатории. Вызванные эксперты выяснили, что никто в этом не виноват, просто в одном баллоне шов разошелся. Так бывает. Лис закатывает скандал совместно с истерикой, но сделать уже ничего нельзя. Все друзья остались там.

Спецназовцы приводят в его дом двух оставшихся в живых детей, и они с дедом принимают их.

– На, возьми на всякий случай, протянул он пистолет, стреляющий ампулами. А то ты спьяну кого хочешь пристрелишь.

Дальше было все скомкано, сумбурно и наполовину в бреду, половину Лис вообще не помнил.

Он вышел из центра, шел домой, увидел двоих детей, которые у них ночевали, окликнул

– Куда это вы?

Они развернулись, и он почувствовал укол в челюсти около уха, машинально выстрелил несколько раз из того, что дал полковник. Потом он лежит на снегу, изо рта течет пена. Кто-то орет – Виктор. Подбегает к нему здоровенный мужик, который всаживает шприц прямо в сердце. Потом его куда-то тащат. Чей-то крик – не ходите туда – там месиво. Очнулся он ночью в чужом доме, в чужой постели, из 2-х рук торчат трубки. Челюсть, кажется, опухла – говорить было тяжело, как будто рот забит чем-то.

– Где я – попытался спросить он – что со мной? – вместо слов просто обрывки. Секретарша вытирает пот со лба, что она тут вообще делает? Ах, да, еще похороны, крематорий. Он хотел что-то еще сказать, но не смог.

Следующий раз он очнулся уже утром. Врач сидел рядом и попытался влить в него немного воды. Начало тошнить.

Влетел полковник

– Очухался наконец…

– Что? – только и смог спросить Лис.

Судя по взглядам полковника и врача, ему должны были сообщить что-то нехорошее. Пей свою чашу горечи до дна.

– Выкладывайте. Он приподнялся на подушках и врач, который Виктор, напоил его джинджер элем. – Тут тебе и сладкое и от тошноты – констатировал он.

Полковник замялся, но потом стал говорить так, чтобы смягчить то, что уже произошло. Понимаешь… это были последние разработки твоего папаши.

– Какие разработки? Я нихера не понимаю.

– Дети. На самом деле они не дети, им делали специальные уколы, чтобы они не росли, ну они и…

– Всех?

– Да – полковник покачал головой.

– Собаку-то за что?

Полковник развел руками.

– А меня?

– А ты им просто попался, они уйти планировали. А ты их приложил – в голову обоих. Их еще вчера в контору увезли. Разберутся что с ними и как.

Почувствовав, что холодное проникает в вену, он глянул на Виктора

– Ты что мне влил, мудила?

– Успокоительное, иначе у тебя крыша отъедет.

Лис хотел заплакать и не смог. Слез не было. Было желание покончить с собой, но сил тоже не было.

– Кто там? – вяло спросил он полковника.

– Все. Дед, Зигфрид, Квентин и моих четверо. Три мужика и девушка. Замуж собиралась.

Он опять сделал попытку зареветь, но не вышло.

– А как у вас казнят предателей родины? – вдруг спросил Лис.

– Обычно инъекция, бывает, расстрел, по желанию.

– Я хочу, чтобы меня расстреляли.

– За что?

– За то, что я вас всех продал. И письма в газету писал с фото – что здесь тайная лаборатория и всем химикам рассказал, чем они занимаются.

– Помогло?

– Нет. Они сказали, что за такие бабки, которые платит правительство, готовы хоть к черту в задницу.

За его головой Виктор занимался сурдопереводом. Что мол, человек не в себе, с температурой и после отравления ядом, предположительно морских гадов, нельзя воспринимать его слова всерьез.

Лис посмотрел на потолок.

– Нет здесь крючков. Вернее, есть вон там, около окна, паундов на 10, а ты тяжелее выглядишь.

– Убей меня. Не хочу я жить после этого.

– Умереть ты всегда успеешь, что с похоронами?

– Думаю, деда, как ветерана, похоронят на Арлингтонском кладбище. Вместе с Зигфридом.

– Я не уверен…

– Зато я уверен, что если они оба не будут лежать вместе, я вырву глотку начальнику этого гребанного кладбища. В Валгаллу они поедут вместе. Думаю, мое присутствие обязательно. И пусть для меня место оставят. Попроси об этом.

– Квентина с ребятами – не знаю куда – они из другого отделения. Пусть там голову ломают. Остальные – или по родственникам или я на каком-нибудь кладбище братскую могилу организую. На мои деньги. Он всхлипнул и посмотрел на полковника с вызовом. Пепел ведь не много места занимает.

– Не много – прошептал ему в ухо Виктор – с кирпич.

– Ну вот, значит все там и будут.

– Пресса, если заинтересуется – несчастный случай. Сбой оборудования – сам чего-нибудь придумаешь.

В дверь просунулась морда спецназовца

– Там эти – крысы – домой хотят и транспорт подавай.

– Ну так подай им транспорт до ближайшей автобусной остановки.

– Они денег хотят.

– Скажи секретарше чтоб несла чековую книжку. Пусть подавятся.

Секретарша сначала не узнала его и отпрянула за дверь.

– Что, не узнала? – проскрипел Амариллис – давай бумаги.

Чековая книжка скоро кончилась и пришлось бежать за другой. За это время Лис подписывал пачку бумаг, не читая. Просто ставил подписи.

После половины он сказал

– Я уже устал – и откинулся на подушки.

Ему дали какой-то смеси. Гадость, но по крайней мере холодная.

Зашел еще человек в черном

– Новости пришли.

– Давай – Три головы повернулись к нему.

– Короче, детишкам не по 3 года, а гораздо больше. Опыты с гипофизом и гормонами роста. Идеальные убийцы. Без уколов начнут расти, кости ломаться, стареть ну и все такое.

– Эх, папаша, что же ты натворил…

– И много еще таких?

– Не знаю, вероятно эти последние, но никто не знает где это последнее…

Лис закусил губу. Ну и гнида же ты, папочка, следующий раз убивать буду лично. И лучше башку отрезать и самого расчленить и свиньям скормить, если не отравятся.

Пришла секретарша, неся 2 чековые книжки и еще документов на подпись.