Дэвид Эдвардсон - Последнее слово

© Дэвид Эдвардсон, 2019

ISBN 978-5-4490-5021-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Данный рассказ повествует, о силе слова, которое кардинально изменило жизнь человека, и повлекло за собой неожиданные последствия.

Проснулся я в отеле «Джордж», одном из лучших отелей Эдинбурга, и, хотя был бодр и в приподнятом настроении, ночная поездка из Лондона давала о себе знать. Стук колес поезда частично продолжал звенеть у меня в ушах… Нет, поймите меня правильно, ничего не имею против поездов, но поездки в них весьма утомительны. Недолго лежа в кровати и размышляя о поезде, я решил забыть о нем: ведь я должен был попасть на встречу.

Встреча должна состояться в десять часов утра. Недолго поглядывая на красивую висящую надо мной люстру, я поднялся и потянулся к своим часам, которые лежали на соседней тумбочке. На часах было ровно 8.10, мой завтрак должны подать в 8.30. Подойдя к окнам, я раздвинул занавес, за окном открывался прекрасный вид, движущиеся автомобили на фоне прекрасных архитектурных сооружений вызывали некое чувство взаимодействия прекрасного прошлого и настоящего.

Недолго думая, я направился в душ и, войдя в ванную комнату, увидел ослепительно белые стены с прекрасно выгравированными узорами. Дизайнеры действительно постарались, чтобы удивлять гостей даже такими мелочами.

Приняв душ и почистив зубы, я едва успел одеться, как услышал стук в дверь.

– Разрешите войти, сэр! – громко сказал официант.

– Войдите! – отчетливо произнес я.

Дверь открылась, и в комнату вошел молодой официант, на вид не старше двадцати, с тележкой, на которой были мой завтрак и кофе.

– Я принес ваш завтрак, сэр! – радостно сообщил официант.

– Благодарю вас! – вежливо сказал я.

– Приятного аппетита сэр! – с улыбкой сказал официант, закрывая за собой дверь.

На завтрак мне подали сконы, сырные и с джемом, приправленные сливками. Выглядело очень аппетитно, я сразу принялся их есть. Запивая сконы бодрящим кофе, я почувствовал неизвестный мне до этого аромат: это был эспрессо, но, в отличии от эспрессо в других странах, он славился тем, что в нем используются более прожаренные зерна, а порция кофе больше обычной.

Позавтракав, я подошел к зеркалу, чтобы завязать галстук. Завязывая галстук, я долго смотрел в зеркало в непривычной для себя обстановке. Использовав гель для волос, мне удалось добиться идеальной укладки, наконец, надушившись туалетной водой, я накинул на себя пиджак, но, собравшись выйти, я вспомнил о времени и чуть было не позабыл про свои часы, лежавшие на тумбочке.

К слову, это были часы Blancpain , подаренные мне моим дядей Ричардом. Это был его прощальный подарок при последней встрече… Больше я его на территории Великобритании не видел и так и не смог узнать, куда он отправился.

Посмотрев на часы, я увидел: 8.45. Я знал, что за мной должен приехать красный автомобиль ровно в 8.50 утра, поэтому нельзя было терять ни минуты. Закрыв за собой дверь, я отправился на первый этаж, чтобы сдать ключи. Изумительно красивые стены, потолки так и манили остаться, но время не ждет. Я подошел весьма вовремя: администратор была свободна и могла быстро со мной рассчитаться.

– Я бы хотел сдать ключи! – сообщил я.

Администратор, молодая девушка приятной внешности, подняла голову и посмотрела на меня.

– Ваше имя? – тихо спросила она.

– Артур… Артур Филипс! – представился я, передавая ей свой паспорт.

Администратор продолжительно посматривала, то на меня, то вновь на документ.

– Простая укладка волос! – неспешно сказал я.

– Я поняла. Ваш номер 99, верно? – с улыбкой произнесла она.

– Совершенно верно! – уверенным тоном ответил я.

– С вас 250 фунтов стерлингов, мистер Филипс! – сказала она.

Открыв кошелек, я достал из него 250 фунтов стерлингов наличными и выложил их перед ней. Я провел в гостинице не более двенадцати часов, но, учитывая качество обслуживания, я остался доволен ценой.

Пересчитав сумму, она кивнула и передала мне бланк:

– Ваша оплата принята, распишитесь здесь.

Увидев свою фамилию, я поставил рядом подпись.

– Благодарим вас за выбор нашей гостиницы, будем рады видеть вас снова, – сообщила она, отдавая мне паспорт.

Взяв документ и поблагодарив ее в ответ, я двинулся к выходу.

Когда я вышел из гостиницы, у меня чуть не отвисла челюсть: меня ожидал великолепный красный Hudson Hornet , чистейшая классика прямиком из пятидесятых навевала невероятное чувство ностальгии и романтики одновременно.

Классический стильный и обтекаемый вид вкупе с красной окраской демонстрировал потрясающую работу дизайнеров того времени.

Приближаясь к автомобилю, я заметил ожидающего водителя. Приоткрыв заднюю дверь, я увидел комфортабельный интерьер белого цвета. Сев на заднее сиденье, я закрыл дверь. Впереди за рулем сидел водитель. Его борода и шляпа мешали разглядеть лицо полностью, но, похоже, ему было уже за сорок.

– Доброе утро! – радостно произнес я.

Водитель оставался все таким же неподвижным и не произнес ни слова.

На мгновение мне показалось, что он глухонемой, но все же я решил уточнить.

– Нам нужно ехать в Данфермлин. Вы об этом знаете? – громко спросил я.

Водитель повернулся ко мне и кивнул.

– Тогда поехали, нам нужно быть там к десяти! – не успел я договорить, как автомобиль тронулся с места и мы отправились в путь.

Дорога до Данфермлина составляла двадцать одну милю, по моим расчетам с минимальными пробками мы должны были прибыть туда чуть более чем за сорок минут.

Судя по движению, скорость автомобиля не превышала и сорока миль. Мы свернули в сторону Квин стрит, проехав мимо прекрасного парка Квин стрит Гарден. В автомобиле было невероятно тихо, как вдруг безмолвный водитель включил радио, и в эту же секунду заиграла группа Битлз с моей любимой песней «Вчера».

Да, не каждый день выпадает шанс видеть окрестности Эдинбурга под любимую песню. «Битлз» действительно произвели фурор: кто бы мог подумать, что несколько ливерпульских парней смогут покорить мир. К слову, я никогда не был в Ливерпуле, но мне всегда хотелось посетить этот городок.

Выехав на главную трассу, мы миновали «Дин Гарденс». Невероятной красоты парк и сооружения вызвали у меня восторг. На мгновение мне захотелось, чтобы мои глаза превратились в фотоаппарат и при каждом моем моргании фотографии сохранялись, и могли бы быть сразу напечатаны.