Илья Шестаков - По нулям

Богач защелкнул браслет на запястье:

– Что ж, ты свою задачу выполнил. Спасибо. А теперь спать.

Я дернулся, когда громила мистера Фукуа всадил мне шприц со снотворным прямо в шею. Я стал медленно проваливаться в темноту, и последним, что я отчетливо увидел – были мраморные четки моего заказчика.

Есть мелочи, которые объединяют всех жителей мегаполиса. Пить апельсиновый сок по утрам, напевать любимую песню в офисном лифте, опасение получить штраф за парковку. Еще одной такой мелочью является тиканье настенных часов на стене по утрам. Сейчас его не было, и это насторожило меня. Я резко встал, и недоуменно уставился на стену, осознавая, что у не себя дома. Настенные часы не шли. Моя голова дико болела, я огляделся по сторонам и удивленно отметил, что нахожусь в больничной палате, где кроме нескольких кроватей и тумбочки, не было ничего – только белые обои. Я вспомнил, что Фукуа усыпил меня, и действие снотворного чувствовалось до сих пор. В глазах слегка двоилось, и картинка была нечеткой, что усиливало головную боль. В этот момент открылась дверь, и в палату вошел мужчина, напомнивший мне коршуна. Он сильно шаркал ногами и стрелял глазами по сторонам, будто постоянно был настороже. Он крепко пожал мне руку и представился:

– Добро пожаловать в клинику, я доктор Мебиус. Здесь мы помогаем нашим пациентам обрести покой. Полагаю, вас сюда доставили ваши друзья?

– Друзья?! – возмущенно воскликнул я. – Нет, док, вы ошибаетесь! Меня привезли люди на черном джипе, так ведь? Вы успели увидеть номер? Срочно сообщите его мне, и я разошлю информацию во все полицейские участки.

– Я ничего не слышал о черном джипе, сэр – удивленно сказал Мебиус. – Мы нашли вас на пороге клиники, и подумали, что вам нужна помощь. Но мне жаль, что вам причинили вред. Здесь вы избавитесь от чувства тревоги, пойдемте. Я вам все покажу.

Мы вышли в коридор, и я окинул взглядом клинику. Все палаты были разного цвета, попадались желтые, фиолетовые и даже красные. Мебиус поспешил объяснить мне:

– Вы наверняка уже заметили, что в палатах часы стоят на месте. Это своего рода психологический прием, позволяющий пациентам отрешиться от привычного ритма жизни, оказаться в том месте, где время не торопит их. Для каждого подбирается индивидуальный цвет, к которому человек наиболее расположен. Этот цвет мы выявляем на предварительных тестах, которого у вас не было и потому у вас белый- самый нейтральный из всех.

– Неужели кому-то может быть комфортно в палате с красными обоями? – спросил я.

Мебиус улыбнулся:

– Представьте себе, не все пациенты такие милые и спокойные, попадаются самые настоящие бунтари и бандиты, их такой цвет вполне устраивает.

– Но как долго длится ваше лечение?

– У каждого пациента по- разному, – отозвался Мебиус, подводя меня к большой кованой двери. – Кому-то требуется неделя, кому-то месяц, а кому-то несколько лет. Как только человек достигает душевного равновесия, мы выписываем его. А сейчас вы увидите основу моей методики, главную комнату в клинике.

И тут моему взору предстала гора самого разнообразного хлама, начиная с мягких игрушками и заканчивая пивными кружками.

– Я называю ее Комната Забытых Вещей, – гордо заявил Мебиус. – Каждая вещь взята ради избавления пациента от доставляющих боль воспоминаний. С каждой вещью связана очень личная история, и пациенты доверяют мне их на время лечения.

– Ладно, док, спасибо за экскурсию, но я, пожалуй, пойду. Я не тот, кто вам нужен, у меня с нервами все в порядке, и лечить меня не надо. Рад познакомиться, – кивнул я, собираясь уйти, но Мебиус придержал меня за руку.

– Не торопитесь, – прошептал он. – Возможно, вы оказались здесь не случайно, и помощь вам все -таки требуется. Я вижу, вы устали, вы опустошены. Отдайте мне свои наручные часы, чтобы больше не волноваться о времени, чтобы избавиться от стресса. Это же так просто…

Его голос действовал гипнотически, и я уже готов был подчиниться, как вдруг на нас налетел паренек в желтой рубашке.

Он стал трясти в воздухе игрушечным мишкой и прокричал:

– Отдайте мне мои часы, доктор! Я требую, я настаиваю!

Тут подбежали медбратья и скрутили его. Я быстро понял, что тут что-то нечисто и сорвался с места.

– Не дайте ему уйти! – раздался сзади голос Мебиуса.

Я вихрем ворвался в свою палату и защелкнул задвижку. Через несколько секунд ее стали ломать, похоже, табуретами. Я подбежал к своей тумбочке, одним ударом сбил с нее замок и стал рыться в своем пиджаке. Слава Богу, телефон на месте. Нужно набрать Колину, пока не поздно. В пару щелчков я нашел его номер в телефонной книжке и услышал голос друга.

– Колин? Это я! Срочно приезжай в клинику Мебиуса, на меня напали! Надеюсь, ты еще не в тюрьме?

– О чем ты, какая тюрьма? Я в Филадельфии, – ответил Колин, и я обомлел. Этого не может быть.

Тут дверь слетела с петель, и Мебиус ворвался в палату.

– Колин, – произнес я дрожащим голосом. – Что происходит?

В этот момент во всей клинике погас свет, и я погрузился во тьму.

Кто-то тряс меня за плечо и кричал мое имя. Это продолжалось несколько минут, потом все стихло, и я очнулся, медленно выплывая из сна. С огромным облегчением я обнаружил, что все еще нахожусь в особняке. А это значит, что все это был сон – Харви жив, и Колин на свободе. Да, вот это меня понесло всего с пары пакетиков. Никогда больше не буду курить марихуану. Я подошел к мирно посапывающему Колину и растолкал его.

– Вставай, шутник! – проорал я ему прямо в ухо. – По твоей милости мне такое привиделось, что врагу не пожелаешь!

Еле переставляя ноги, Колин добрался до машины и ранним свежим утром мы поехали домой, только уже по настоящему. Перед отъездом я на всякий случай проверил, не завалялась ли в бардачке сносящая крышу « посылочка» от Харви.

Как мы только прибыли на квартиру, Колин отправился под холодный бодрящий душ, а я использовал его компьютер и залез в поисковик. Загадочный сюжет с клиникой и мистером Фукуа все никак не шел у меня из головы, и я решил погуглить про вещие сны. Впрочем, ничего толкового я не нашел, захлопнув ноутбук после очередной ссылки на услуги потомственной ведуньи. В этот момент раздался звонок в дверь, и я поспешил открыть. Это был курьер, с местной почты, он протянул мне выпуклый пакет:

– Шестая Авеню, дом 45? Это вам, сэр. Денег не надо, всего доброго.

Я подивился щедрости человека, оплатившего доставку, и разрезал пакет ножницами. Внутри я обнаружил диск и незамедлительно вставил его в проигрыватель. Почему-то я даже не удивился, увидев на экране знакомое лицо мистера Фукуа. Значит, он действительно был жив, и сон приснился мне неспроста.

– Приветствую, – кивнул Фукуа. – Я решил, что это наиболее надежный способ связаться с тобой, телефон возможно прослушивается, ну ты сам понимаешь.