Николай Калифулов - Марионетка. Детектив

Усов молчал, пытаясь перевязать рану полотенцем. Наконец Глушков крикнул:

– Я вспомнил!

– Что вспомнил? Говори! – воскликнул «Калифорниец».

– Я слышал разговор тех ребят с Духновичем. Духнович у нас был старший. Они говорили о предстоящей поездке на юг. В разговоре Духнович упоминал кличку «Ус», я тогда не придал этому значения, а когда здесь услышал, то вспомнил. Они говорили, что «Ус» будет пятым, я тогда подумал, что он будет усатый, но сейчас понял, что я ошибался. И еще: «Ус» заказал тебя, «Калифорниец». Духнович лично должен был выполнить его заказ.

– Ах, вот оно что, значит, правду говорят: есть у человека шестое чувство, и оно меня не подвело, – сообщил «Калифорниец».

– Да ты что, «Калифорниец», ты мой друг, мы же с тобой настоящие бродяги, а ты веришь этому чумазому уроду.

Он подошел к Усову и ударил его в раненое плечо, тот вскрикнул, а «Калифорниец» зло произнес:

– Так вот, сука, в какое дело ты меня впутал! Если ты сейчас не скажешь, кто хозяин и где его найти, то рассвета ты больше не увидишь.

– А если скажу, даешь слово, что отпустишь?

– Да, отпущу! Но прежде проверю, не обманул ли ты.

«Абрам», «Топор» и «Окунь» быстро установили место жительства «Уса». Доехав на такси по нужному адресу, бандиты вышли из машины. Обнаружив около подъезда подозрительный автомобиль «Опель», они отошли в сторону и спрятались за ветвистую иву. Бандиты решили подождать.

– «Окунь», давай разведай обстановку! – сказал «Топор».

«Окунь» побежал в подъезд, где и скрылся. Они притаились в ожидании своего товарища. Долго ждать не пришлось. «Окунь» появился из подъезда и, подбежав к ним, сообщил:

– У «Уса» на хате блатные мужики, идет разборка «по понятиям». Когда началась пальба, я убежал.

* * *

Услышав, что есть какая-то надежда спастись, Усов рассказал все, что знал о Крымове. «Калифорниец» смотрел на него, как смотрит удав на кролика. Усову стало нехорошо, он понял, что где-то допустил промах, понадеявшись на свой воровской опыт, и этого шустрого парня он до конца не просчитал.

«А жаль, что так все заканчивается, но так я ему не дамся», – подумал он.

Нежданный гость навел на него пистолет. Усов, как загнанный в угол волк, бросился на него в последнем рывке, в порыве ненависти со словами:

– Ах ты, мразь!

Раздался выстрел, затем еще, и «Ус», не дотянувшись до горла своего бывшего кореша, схватился за живот и с диким воем упал на пол. «Глушок» подошел к нему ближе. Бандит держался за живот, и его губы произнесли:

– Глупо подставился, все внутри горит.

«Калифорниец» с брезгливостью посмотрел на умирающего бандита, а потом, обратившись к Глушкову, приказал:

– Добей его, видишь, он страдает.

– Я-я не могу! – чуть заикаясь, ответил тот.

– Живо, я тебе сказал!

Глушков поднял «Макаров», который валялся на полу, и, не целясь, выстрелил в сторону Усова. Стоны прекратились.

* * *

Бандиты притихли, обратив свой взор на подъезд. Ждать пришлось недолго. Из подъезда вышли двое, сели в «Опель» и уехали.

– Одного из них я признал. Выходит, грохнули «Уса». Поехали, «Топор», нам здесь делать больше нечего, – заключил «Абрам».

– Кто это такой? – спросил «Топор».

– Это серьезный бродяга, если он узнает, что есть свидетели, то этому человеку я не завидую. Тебе лучше его не знать, от него надо держаться подальше. Все, эта тема закрыта!

– Я его уже видел в спортзале у «Питона», – отреагировал «Топор». – Только вот куда «Питон» исчез, остается тайной.

– Кто же сейчас у вас главный вместо «Питона»?

– Есть один пацан, «Буйком» кличут.

* * *

Андреев сидел за столом в своем кабинете и что-то писал. В дверь постучали.

– Войдите, – сказал капитан.

Дверь открылась, и на пороге показался сержант, который толкал впереди себя Крутикова.

– Проходите, присаживайтесь, гражданин Крутиков, а вы, товарищ сержант, пока свободны, если понадобитесь, я вас приглашу.

Крутиков уверенной походкой подошел к столу и не торопясь присел на стул. Андреев протянул пачку сигарет.

– Закуривайте.

– Спасибо!

Крутиков взял сигарету, прикурил и жадно затянулся. Сыщик, заметив это, доверительно спросил:

– Свои-то в следственном изоляторе «подогревают»?

В ответ услышал:

– Нет, не «подогревают». Ты, начальник, в душу ко мне не лезь, я все твои вопросы наперед знаю, – и, глубоко затянувшись, отрешенно уставился в угол кабинета.

– Вопросы мои ты пока знать не можешь, как и то, что завтра может с тобой случиться.

– Не понял, начальник, это что, угроза?

– Нет, всего лишь констатирую факт неизбежности.

– Какой такой неизбежности?

– Неизбежности наказания.

– Ну и удивил ты меня. Да у меня пять ходок, для меня «зона» – дом родной. Больше не удивляй меня так, начальник.

– Все удивления еще впереди, гражданин Крутиков.

– Не надо на меня давить.

– На тебя никто не давит. Ты сказал, что тебя не «подогревают» в следственном изоляторе.

– Нет, не «подогревают».

– А как же тогда понимать?

Крутиков удивленно посмотрел на сыщика, который продолжил:

– Ты, мужик, наверное, авторитетный в своей банде, поскольку занимаешься наркотиками. Это все же денежное занятие, а корешки твои тебе не помогают, даже не «подогревают», хотя один раз в десять дней это разрешается.

Крутиков молчал, опустив голову, и о чем-то думал. Сыщик все громче продолжал говорить:

– Наверное, тебя уже со счетов сбросили, попался, так погибай. Так думают твои друзья! Что молчишь?

Крутиков продолжал молчать. Тон голоса сыщика крепчал:

– А зря молчишь. Я все-таки думаю, что жулик в своей банде ты не авторитетный, так себе, на подхвате, в мелких «шестерках» бегаешь. Таких, как ты, у них много, ты попался, а они и не заметили.

Крутиков поднял голову, и лицо его нахмурилось. Андреев внимательно посмотрел на Крутикова и, повысив голос, продолжал:

– Да наплевать, наплевать на тебя! Ты кто? Да никто, и зовут тебя никак! Наплевать на тебя и растоптать, был ты, и нет тебя, дерьмо ты собачье, а поэтому за тобой друзей нет, некому за тебя заступиться. При таких-то деньжищах даже адвоката не наняли, денег твоим дружкам жалко, а выходит, жулик ты не авторитетный, нет, не авторитетный, просто ты обыкновенная мелкая «шестерка», а ведешь себя как туз.

Крутиков резко повернулся к сыщику, и это не ушло от внимательного взгляда Андреева, как и внезапный блеск в глазах арестованного. Потом, опомнившись, Крутиков отвернулся и опять опустил голову.

Сыщик задумался, прикуривая очередную сигарету:

«Что его в моих словах так задело? Он даже в лице изменился».

Андреев мысленно еще раз повторил последнюю фразу: «…обыкновенная мелкая «шестерка», а ведешь себя как туз». Он продолжал думать: «Ну, конечно, на слово «туз» он так резко отреагировал. «Туз», – думал сыщик и продолжал: – Туз, туз, туз – карта в колоде, но не простая. Если проводить аналогию и представить, что колода карт – это ОПГ, то туз в колоде – это самая сильная карта, то есть главарь, или «вор в законе». И если это переводить на блатной сленг, то кличка у главаря, вероятно, «Туз», и Крутиков хорошо знает этого «Туза».