Ольга Дерябина - Мираж

После небольшого пиршества с танцами подруга пригласила к себе домой на продолжение банкета. Расслабленный от алкоголя и непринужденной обстановки Алексей неожиданно согласился.

Так он оказался в 33-ей квартире – с той же обстановкой и историей. Однако в которой не было места той Ирине – симпатичной, жизнерадостной, остроумной, умеющей себя преподнести.

***

Спустя две недели Алексей, отбрасывая матерки, пытался сосредоточиться на том, что произошло и откуда дует ветер.

Ирина – или как ее звали на самом деле – девушка при мозгах, но мотив ее непонятен. Деньги? Ревность? Месть?

Ревность – её можно отмести. Раньше Алексей с ней не пересекался, такую девушку он бы запомнил и после мимолетной ночи. Может, у нее и появилась мысль в дальнейшем занять место скромной Алисы, Алексей помнил огоньки в ее глазах. Но в любом случае это не была первопричина.

Он не сомневался в четко спланированных действиях с продуманной легендой и замещением реального человека, чтобы оттянуть момент идентификации. Ну ничего, ахаровцы уже найдут пташку.

Месть? Алексей мысленно перебрал людей, которым он переходил дорогу. Таких оказалось немало. Борьба в основном касалась бизнеса. Впрочем, почему в основном – всегда.

С некоторыми конкурентами в дальнейшем стали партнерами, с другими пути давно разошлись. Если месть и должна быть холодным блюдом, то она уже не только остыла, но и замерзла. Оставалось еще несколько человек, с кем они шли вровень, деля те или иные куски финансового пирога. Но те бы действовали по-другому.

Деньги? Тут напрашивается один вариант – похищение с целью выкупа. Конечно, даже детям известно, что владелец «заводов-пароходов» имеет солидные суммы. Но найдутся ли отчаянные смельчаки, готовые на рисковую аферу? Ведь все также знают о его темпераменте: он не успокоиться, не отомстив. Алексей задумался, возможных кандидатов не приходило.

Действовали явно не гастролеры, – свои, здешние, кто в теме. Знали не только кого похитить, но и как это сделать. Кто же твой напарник, Ирина? Или ты ангажированная актриса?

***

Гений зашел в ее комнату, за окнами которой звучала природа. Она инстинктивно села, выпрямив спину, словно вновь оказалась в первом классе у строгой учительницы Марии Ивановны, борющейся не только за отличные оценки, но и прямую осанку.

Ирине показалось, что он на нее смотрит брезгливо, как на отработанный материал с невнятным будущим. После всего ей нельзя светиться – это понятно даже ни разу не бравшим в руки детективов. С другой стороны, всю жизнь она не сможет отсиживаться в глухомани.

Пришедший – волк в овечьей шкуре – смотрел на нее несколько секунд, казавшихся вечностью. Она не знала, что последует дальше: хороших или плохих вестей ей ждать. И когда он потянулся во внутренний карман – неторопливо, продляя собственное удовольствие от ее страха – сердце замерло. Ирина на эти мгновенья забыла, что нужно дышать.

Она с ужасом следила за движением руки, финалом которого мог стать финал ее жизни.

Из-под ткани ветровки отчетливо проглядывалось, как гость взял что-то удлиненное. Вторая рука стала вытаскивать железный предмет, блеснувший от редких лучей солнца. Ирина с ужасом ждала продолжения. Сейчас вся жизнь должна пролететь перед глазами, но что-то внутри нажало на паузу – ни вперед, ни назад не отмотать.

Изверг зло ухмыльнулся, продолжая наслаждаться моментом. Его удивило, что Ирина впала в ступор, а не стала сопротивляться, как дикая кошка. Второй вариант был более характерен для неё. Что происходит? Она боится, устала, впала в депрессию или апатию? Ни один из этих трех пунктов не сулил ничего хорошего. Может, еще подлечить? Гений сморщился: еще тратить силы.

– Ладно, расслабься, – изменившийся оскал (« оборотень », – снова подумала Ирина), видимо, выражал улыбку. – Я ж подарки тебе привез.

Он вытащил из одного кармана продолговатую коробочку, из второго – ножницы. Девушка не сразу поняла, что это такое.

– Причешись как-нибудь сама, – пришедший развернул презент с фотографией счастливой блондинки. – Краску подольше подержи, чтобы на нее стала похожа.

Ирину затрясло. Ей все больше казалось, что это дурной сон. Она протянула руку, чтобы убедиться в своей догадке. Пальцы уперлись в картонную коробку. Нет, не сон. Она осторожно взяла краску для волос и ножницы, уставившись на них, будто в жизни ничего подобного не видела.

– Все так плохо? – сипло спросила она, в горле пересохло.

Оборотень вернул овечье обличье, в котором был на людях, и неопределенно пожал плечами.

Ирина снова посмотрела на краску и ножницы.

– А он приедет? – с надеждой спросила она.

– Пока нет. Много работы – ты же знаешь, – он внимательно посмотрел на скучающую, затем ухмыльнулся оскалом : – Да не переживай ты так. Успеешь почпокаться со своим. А пока подумай о предстоящем задании. Будь умницей, и все будет хорошо.

Она коротко кивнула, не поднимая глаз, чтобы оборотень не видел, как они наполняются слезами. Почпокаться ! Слово-то какое гадкое, мерзкое, противное. У них все серьезно. И она не девочка на одну ночь, а невеста. Только из-за этого статуса она согласилась на опасную аферу, решив сыграть с одним из самых могущественных людей в городе.

Оставалась одна надежда, что с Алисой все в порядке. Ей не сделают плохо, больно. Они же обещали!

Сердце заныло за подругу. Недаром эти двое учили, как держаться с объектом – на расстоянии, без эмоциональной привязки. Не получилось. Они по-настоящему сдружились. Не только Алиса восполнила свой пробел в подругах, но и Ирина.

Она подошла к зеркалу. В отражении вместо задорной девчонки показалась уставшая, повзрослевшая женщина с посеревшим цветом лица. А вокруг глаз – о нет! – появились морщинки.

***

– Мои морщинки! Их стало меньше! – Инесса Валерьевна стояла напротив большого зеркала в гостиничном номере и глазам своим не верила.

В ее возрасте давно привыкаешь к паутинкам на коже. Меньше их не становится, правда, у них появляются два состояния: либо внутренний свет их разглаживает изнутри, либо переживания берутся за впадины и начинают тянуть их внутрь, оставляя серость на поверхности.

Сейчас Инесса Валерьевна словно сбросила десяток лет. Давно надо было выбраться из своего уютного, но будничного гнездышка, над которым коршуном вьется ее чиновница-дочь.

Что-то кольнула внутри. Совесть? Женщина прислушалась к своим ощущениям – да нет, не то. Конечно, нехорошо она поступила, удрав в другую страну. Однако дочь со своей гиперопекой посадила бы под стражу мать-пенсионерку, если бы та только заикнулась о поездке.

И все же это не то. Инесса Валерьевна еще раз посмотрела на себя в зеркало. Посвежела, похорошела, можно одинокого дедулю себе присмотреть. Она улыбнулась, вспоминая, как могла легко вскружить голову кавалерам в своей далекой юности. Но даже воспоминания о тех вечерах, когда она грациозно танцевала под гармошку, не ослабили укол.