Михаэль Фартуш - Репродукции картин малоизвестного художника

Я не поверил своим ушам. Неужели Иван произнёс это. Неужели он действительно является биологическим отцом моего брата Я не понимал, что происходит и как всё запутано в их взрослом мире.

– Ты сам это придумал или тебе кто-то рассказал, – засмеялась мама. – Неужели Людка с тобой переспала.

– Ты как будто не знаешь, что она гуляла с половиной села. Посмотри, Серёжа похож на меня, как две капли воды.

– Ты пьяный, Ваня, он абсолютно на тебя не похож. Я догадываюсь, кто его отец, но до поры до времени, буду молчать об этом. И как твоя Маша отреагировала на то, что ты изменяешь ей?

– А ей, по-моему, было всё равно. Она даже перестала спать со мной Зато гуляла направо и налево. Мне ведь мужики всё рассказывали, как она себя ведет.

– Так надо было задать ей перцу, вполне возможно, что немного угомонилась бы. Ведь ты же мужик, хозяин в доме.

Иван иронично посмотрел на собеседницу и заметил:

– Разве это помогло бы. Таких женщин уже не исправишь. Да, и не любил я её вовсе. Вот ты совсем другая: порядочная, хозяйственная, умная.

Иван попытался снова приблизиться к женщине, но Света пресекла эту попытку, оттолкнув мужчину в сторону.

– Рано или поздно ты всё равно будешь моей. У тебя просто нет другого выбора, – злобно прошипел Иван.

Прежнее чувство ненависти к этому человеку вернулось. Я снова сжал кулаки. Но, видимо, мама и Иван разговаривали очень громко, так как в самый неподходящий момент проснулся мой брат. Увидев меня на пороге своей комнаты, он неожиданно спросил:

– А что случилось?

– Тише ты, – шепотом сказал я и подошел к его кровати, – Не шуми, прошу тебя.

Серёжка спросонья не понимал, что происходит, но когда он услышал, что на кухне кто-то разговаривает, снова спросил, но уже шепотом:

– К нам кто-то пришёл?

– Да, – я едва пошевелил губами. – Там полицай разговаривает с нашей мамой.

– Что ему здесь надо? – заволновался мой брат и повысил на полтона голос.

Я зажал его рот ладонью и снова попросил:

– Пожалуйста, не шуми, я подслушиваю их разговор.

– Ага, – заговорщицки проговорил Сергей и, сладко зевнув, повернулся на другой бок.

– Ты всё-таки подумай над моим предложением, – продолжал настаивать Иван. – Сейчас очень неспокойное время, мало ли что может произойти. Фашисты не будут церемониться ни с кем: ни с детьми, ни с женщинами. Война, понимаешь. Человеческая жизнь сейчас не стоит ни гроша: ни твоя, ни моя, ни твоих отпрысков. Подумай хорошо, я смогу тебя защитить, если понадобится. Ты же видишь, я имею власть и в хороших отношениях с немцами.

– Иди уже к себе, – махнула рукой Света. – Я подумаю.

– Вот это совсем другой разговор, – обрадовался Иван. – Однако, долго не думай, я не собираюсь ждать до бесконечности.

Как только Иван вышел, женщина обхватила лицо руками и зарыдала.

– Боже мой, – причитала она. – Когда это всё кончится, я так устала.

Мне стало жаль маму, я не выдержал и выскочил к ней.

– Мамочка, что с тобой, – мне тоже очень хотелось плакать, но я сдерживал себя. – Не расстраивайся ты так. Я защищу тебя от этого гада. Если он сюда еще раз явится, я ударю его ножом.

Мама перестала рыдать и отстранилась от меня:

– Не говори ерунды, прошу тебя. Ты не понимаешь, как тяжело убить человека, даже такого нехорошего, как Иван. Не надо держать в себе злобу и ненависть – это плохие чувства и лучше от них избавиться, так как они привлекают к себе несчастья и болезни. Если ты убьешь человека, то становишься убийцей. И тебя уже не остановить. Ты будешь убивать дальше и дальше, пока кто-нибудь не убьет тебя.

– Сейчас же война, мама, – я никак не ожидал такой реакции. – Им, значит, можно нас убивать.

– Никому нельзя убивать – это страшный грех. Люди, которые взяли на себя этот грех будут рано или поздно покараны. Но наши мужчины вынуждены были взять в руки оружие и убивать, так как они защищают свой дом, свою землю, своих родных и близких. Скажи, ты подслушивал наш разговор. Я ведь тебе велела закрыть дверь. Зачем тебе взрослые разговоры?

– Мне было любопытно, – сказал я виновато и заплакал.

Мама прижала меня к себе, начала гладить по голове и тоже плакать.

– Ты только никому не рассказывай о нашем разговоре, даже своему брату.

– Это правда, что Иван его отец, – спросил я, рискуя навлечь гнев матери.

– Ты понял это с нашего разговора, – Света перестала плакать и вытерла слезы. – Какой же ты у меня стал взрослый и смышленый. Люди иногда делают глупости, а иногда говорят глупости. Иван не может быть отцом Сергея. Ты был еще совсем маленький, когда к нам в гости стал захаживать высокорослый молодой мужчина из соседнего села. У него были очень серьезные намерения относительно твоей мамы, хотя он и был младше её на несколько лет. Хороший был человек, внимательный, ласковый, добрый, но Люду уже не переделаешь. Поняв свою ошибку, этот мужчина исчез также быстро, как и появился. Вот он, скорее всего, и является отцом Сергея. По крайней мере, Сергей очень похож на него.

– А, кто тогда мой отец?

– Я не знаю точно. Но тебе этого не обязательно знать. У тебя есть я и папа Миша. А твой отец, видимо, не очень хороший и порядочный человек.

– Такой же, как Иван?

– Да. Такой же, как Иван. А ты представляешь, сынок, я когда-то давным-давно любила этого человека. Как же я могла так ошибаться? Как иногда внешнее содержание человека не соответствует его начинке.

Мама стала изъясняться таким непонятным для меня языком, что я решил прервать её размышления. Я задал вопрос, на который больше всего сейчас хотел получить ответ:

– Мамочка, ты же не согласишься стать его женой?

Моя наивность немного развеселила маму, она ещё крепче обняла меня и шепнула на самое-самое ушко:

– У меня уже есть муж. Мне одного хватит, а с Иваном я как-нибудь разберусь. Главное, пусть и дальше думает, что Сергей его сын. Может отцовские чувства немного охладят его пыл.

– Как дела у лучшего следователя в городе?

На этот раз Коршунов решил не отвечать традиционно на этот вопрос. Он только грустно махнул рукой и произнес:

– Дела не очень хороши.

– И что же случилось? – заинтересованно спросил Антон.

– Как назло, начальник задал много бумажной работы, а заниматься расследованием велел только в свободное от работы время. А где мне взять это свободное время, если даже вечером занимаюсь этой писаниной, – Виктор ненавистно отбросил в сторону несколько бумаг.

– Он, наверное, специально так сделал, да?

– Скорее всего. Через дней десять будут готовы результаты экспертизы, и он потребует сдать дела в архив. Эх, ничего у нас не получится с этим расследованием.

– Не отчаивайся, ты так скажи, что тебе нужно и я помогу тебе, – с готовностью предложил Антон. – Ты мне не дашь посмотреть дело мальчика?