Сергей Бакшеев - Череп Тимура

– Нет.

– Ты хочешь сама открыть саркофаг с останками?

– Да.

– Это так важно?

– Конечно!

– Но это слишком опасно.

– Ну и что!

– Тогда выключаем фонарик, и – полная тишина.

– Что ты задумал? – осторожно спросил Евтушенко.

– Будем прорываться внутрь.

Заколов налег на дверь, за ней послышался тихий скрежет камня о камень. Тяжелая дверь медленно двигалась, приоткрывая полоску зыбкого света. Когда щель стала достаточно большой, Тихон просунул голову внутрь. Из глубины склепа раздавался неясный шум, но разглядеть что-либо мешала глубокая полукруглая арка. Он опустил глаза и понял замысел противников. На краю высокой ступени балансировал массивный камень, подпиравший дверь. Еще немного, и он бы с шумом грохнулся вниз. Открыть дверь, не уронив камень, было невозможно.

Заколов лег на пол боком, вытянул руку и протиснулся внутрь. Пальцы едва касались холодного качающегося булыжника. Одно неосторожное движение – и он рухнет, а чтобы подцепить его, надо просунуться хотя бы еще на несколько сантиметров. Тихон резко выдохнул, чтобы сжать грудную клетку, и дернулся вперед. Он все равно задел дверь, она открылась, но Тихон успел подхватить падающий камень. Он бережно опустил его на ступеньку и вполз в подвал. Впереди за аркой виднелись тени, и уже ясно слышался скрежет тяжелой плиты.

Крадучись, Заколов пробрался вдоль небольшого коридора. У выхода он присел и осторожно высунулся из-за угла. Его взгляду предстало помещение с девятью надгробными плитами. Около центрального захоронения в тусклом свете единственной лампочки копошились три долговязые фигуры в противогазах. Используя металлические рычаги, они пытались сдвинуть массивную плиту. Судя по их нетерпеливым движениям, они были близки к успеху.

Тихон быстро вернулся к Евтушенко и Кушнир и иронично сообщил:

– Поздравляю, мы, наконец, увидели конкурентов.

– Кто они? – взволновалась Тамара.

– Лица скрыты, а спрашивать я не стал.

– Те же, что следили за моим домом и напали на тебя?

– Я гнался за невысоким вертким крепышом, а рост этих явно выше среднего. Их трое, и они вот-вот вскроют центральный саркофаг.

– Это могила Тимура.

– Похоже, им нужно то же самое, что и нам.

– Мы должны быть первыми. Придумай что-нибудь, Заколов, – взмолилась Тамара.

Тихон задумчиво повертел свой студенческий билет, взял у Сашки фонарик и пробормотал:

– Тогда остается единственный выход. Доверьтесь мне, и делайте так, как я скажу.

Троица гуськом вошла в подземелье. У входа в центральное помещение они разделились: Заколов с Кушнир прижались к левой стенке, а Евтушенко к правой. Когда в очередной раз заскрежетала каменная плита, Тихон метнулся к ближайшему надгробию, увлекая за собой девушку. Александр проделал то же самое, только его путь лежал к крайнему правому саркофагу. Оставив девушку за каменной плитой, Тихон несколькими неуловимыми движениями продвинулся к самому дальнему захоронению. Теперь он находился с противоположной стороны от выхода.

Незваные конкуренты между тем предприняли некое отчаянное усилие, в результате чего половина надгробной плиты резко сдвинулась, и в центре образовался широкий разлом с неровными краями. Из саркофага заструился белый пар, похожий на взметнувшееся облачко невесомой пыли, и сразу же подземелье заполнилось концентрированным удушливым ароматом. Однако людям в противогазах это не доставляло неудобств, они деловито склонились над вскрытым захоронением.

Настало время действовать Заколову. Он лихо вскочил на надгробную плиту, за которой прятался, зажал в вытянутой руке студенческий билет и резко выкрикнул:

– Стоять! Руки вверх! Не двигаться! – Затем он приложил ко рту прямоугольную коробочку фонарика и спокойным тоном забубнил: – Дежурный, дежурный, говорит лейтенант Приколов. Сигнализация сработала правильно. Нет, это не сбой. Вижу трех грабителей. Высылай наряд на задержание. Когда приедет? Пять минут? Прекрасно. Я задержу их, мне помогут двое служащих мавзолея.

При этих словах, как было условлено, Кушнир и Евтушенко резко поднялись из-за своих укрытий. Грабители, присевшие в первый момент от неожиданности, переглянулись между собой, один из них ловко разбил единственную лампочку, и погрузившееся во тьму подземелье огласил топот трех пар ног, рванувших к открытому выходу.

Тихон Заколов и не думал их преследовать. Он услышал стук захлопнутой двери, вытер пот со лба и окликнул друзей:

– Тамара, Сашка.

– Ну и маскарад ты устроил! – после недолгой паузы отозвалась Кушнир. – До сих пор не могу прийти в себя. А если бы они не испугались, а накинулись на тебя?

– Тогда я бы их скрутил. Или они меня.

– Заколов, ты опять в своем репертуаре. Я думала, у тебя какой-то секретный метод, а это просто отчаянная наглость.

– Она его не раз выручала, – сообщил Евтушенко.

За дверью глухо звякнул металл.

– По-моему, нас закрыли, – многозначительно произнес Александр.

– Это логично, – невозмутимо согласился Тихон. – Я бы тоже так поступил.

– Что теперь делать? – взвизгнула Тамара.

– Лампочка разбита. Поэтому для начала попробуем починить фонарик.

– Давай я, – предложил Александр, пробравшийся к Тихону.

Он тряхнул фонарь, и в черном мутном воздухе задрожал желтый луч света. Стало хорошо видно, как из-под сдвинутого надгробия поднимается белый удушливый газ.

– Все, как рассказывал Касымов. Только выйти мы пока не можем, и противогазов у нас нет.

Тамара осторожно прошла к вскрытому захоронению.

– Это могила Тимура. Нефритовая плита была расколота еще при перевозке из Китая. – Она чихнула. – Ой! Я не могу здесь дышать.

– Отойди к выходу, там легче, – скомандовал Заколов.

– Надо достать череп. Я потерплю.

– Будем действовать быстро. Все самое тяжелое за нас сделали. Сашка, посвети.

Тихон надел прихваченные специально для этого случая кожаные перчатки и сунул руку в саркофаг безжалостного повелителя Средневековой Азии Великого эмира Тимура. Фонарик в руке Евтушенко дрогнул и погас. Подземелье вновь погрузилось в кромешную темноту.

Ладонь осторожно вошла в жуткую черноту каменного гроба. Леденящий холод сковал пальцы. Это от глупого страха, заставил себя успокоиться Тихон. Он несколько раз сжал и разжал кулак, кровь вновь заиграла в подушечках пальцев. Тихона нащупал ребра грудной клетки покойника. Рука осторожно пробиралась выше по скелету, туда, где должен быть череп великого завоевателя. Удушливый запах разъедал глаза и мешал дышать. Пальцы уткнулись в кость ключицы, рука опустилась на шейные позвонки. Тихон Заколов держал за горло останки великого Тамерлана.