Питер Страуб - Обитель теней

Мистер и миссис Роббин поднялись из-за столика и принялись со скучающим видом бродить между танцующими. Мы с Бобби Холлингсуорсом занялись приготовлением очередной порции пунша, смешивая в хрустальном кувшине виноградный сок, содовую воду и безалкогольное пиво. Оркестр заиграл польку. Мистер Роббин водил головой туда-сюда, словно измеряя расстояние между ближайшими к нему парами. Как и Дейв Брик, он не расставался с логарифмической линейкой и сейчас, оказавшись вдруг без этого необходимого инструмента, выглядел каким-то потерянным. Саксофонист в солнечных очках заиграл соло, полностью оправдав возлагавшиеся на него надежды. Бобби Холлингсуорс, на секунду оторвавшись от адского пойла, с усмешкой показал кивком на Терри Питерса. Тот стоял возле одной из дверей в компании сногсшибательной девицы и, озираясь по сторонам (не смотрит ли на него мистер Роббин?), свинчивал крышку плоской серебристой фляжки. Открыв ее, он плеснул оттуда в стакан из-под пунша и себе, и своей спутнице.

К нам подскочил Моррис Филдинг с подносом:

– Шесть стаканов… Нет, вы слышали, как он играет?

Обалденно! Кому он, интересно, подражает: Биллу Перкинсу или Зуту Симсу?

Моррис отошел от нас со своими шестью стаканами, и одновременно Терри Питере вывел свою девицу за дверь, причем так быстро, что их ухода почти никто и не заметил.

Бобби Холлингсуорс захихикал, но вдруг осекся. Я тоже замер: в зал змеей вполз Скелет Ридпэт, в черном свитере и черных же брюках. Он определенно был то ли возбужден, то ли пьян – даже его обычно бледная как смерть физиономия раскраснелась. Скелет стал пробираться между столиками, направляясь к сцене. Саксофонист заиграл "Иногда я просто счастлив", однако я его уже не слушал: все мое внимание переключилось на Скелета. А тот, по пути прихватив с незанятого столика стакан пунша, приблизился со спины к Дэлу Найтингейлу, оттянул ему воротник и опорожнил туда стакан.

От неожиданности Дэл подскочил и взвизгнул, словно месячный щенок, затем обернулся, увидел, кто перед ним, и, отпрянув, чуть не свалился на столик.

– Ой, Флоренс, ради Бога извини, – проговорил Скелет, виновато разводя руками.

Слова эти я разобрал с трудом, зато прекрасно уловил оскорбительно-насмешливый тон Скелета. Дэл и Стив, один – маленький, в белой курточке, другой – длинный, весь в черном, похожий на костлявого червя, двигались по кругу, пятясь. Кроме двух-трех старшеклассников за соседним столиком, за этой сценой ошеломленно наблюдали только Бобби Холлингсуорс и я. Когда они обошли столик, Скелет опять разинул пасть:

– Увидимся позже, Флоренс, да?

Дэл снова отпрянул, ударился о тот же самый столик, повернулся и выбежал в коридор. Скелет же плюхнулся на один из стульев, провел костлявой ладонью по лицу и мерзко осклабился. Потом на его физиономию вернулось то отрешенное выражение, которое не сходило с него все последнее время.

Когда музыканты объявили перерыв, я видел, как Скелет поднялся по ступенькам на сцену и скрылся за подставками для инструментов.

После того как оркестр вернулся, мистер Роббин то и дело посматривал на часы, а когда решил, что спутник уже можно наблюдать в небе, сложил руки рупором и крикнул на весь зал:

– Кто хочет видеть настоящее чудо, пожалуйте на выход!

Расслышала его, надо думать, лишь стоявшая рядом верная супруга, по крайней мере остальным было наплевать.

Тогда он крикнул еще громче:

– Идемте же! Это важнее ваших танцев! – Он махнул оркестру, чтобы перестал играть:

– И вы, ребята, отдохните.

Глотните свежего воздуха.

– Иди в задницу! – ответил басист, вызвав одобрительные улыбки танцующих.

Оба саксофониста немедленно сунули сигареты в зубы.

Остальные музыканты, пожав плечами, отложили инструменты в сторону.

Когда, как рассказал Том, зал опустел, Скелет наконец выполз из-за сцены и уселся возле стола, где мы готовили пунш, футах в пятнадцати от двери в коридор. Когда Дэл вернулся из туалета, куда его сопровождал Том, Скелет встретил их глумливой ухмылкой:

– Что, Флоренс, почистила перышки? Да уж, наверное, неприятно, когда эта гадость стекает прямо по спине.

– Отстань от него, – сказал Том.

Мальчики, обойдя Ридпэта, направились к дальнему концу длинного стола.

– А ты не лезь, болван. Я что – с тобой разговариваю? – Ридпэт повернулся вместе со стулом так, чтобы оказаться к ним лицом. Никого больше в зале не было, за исключением двух музыкантов, которые курили на сцене, и нескольких парочек, обнимавшихся в дальнем конце аудитории. – Ты, Флоренс, боишься меня, да?

Вопрос был задан напрямую…

– Да, – пробормотал Дэл.

– Что – да?

– Да, мистер Ридпэт, боюсь.

– Вот так-то лучше. Потому что ты будешь делать все, что я скажу, как и положено тебе, вонючка. Один твой вид, Флоренс, вызывает у меня тошноту: ты мне напоминаешь клопа или таракана…

Ридпэт поднялся, и Том заметил что-то белое в уголках его рта. Схватив стакан с пуншем, он швырнул его прямо в Дэла. Тот еле успел отскочить.

Том открыл было рот, но Скелет злобно прошипел:

– Ты, Фланаген, лучше отвали, не то я разорву тебя на мелкие кусочки. – После этого он вновь повернулся к Дэлу.

Глаза его горели. – Ты ведь его тоже видел…

Дэл покачал головой.

– Видел, я знаю. Я наблюдал за тобой… Кто он? Говори, крысенок, кто он такой? Он что-то хочет от меня, да? Ему от меня чего-то надо, так ведь?

– Ты псих, – проговорил Дэл.

– О, нет, нет, нет, – быстро забормотал Скелет, наклоняясь к самому лицу Дэла. – Послушай, ведь на нас никто не смотрит… Мы будто одни здесь… – Он словно клещами вцепился Дэлу в запястье. – Ну скажи же мне, кто он.

И опять Дэл покачал головой.

– Ты видел его… Ты знаешь, кто он…

В отвращении содрогнувшись всем телом, Дэл сделал попытку вырваться, однако Скелет с быстротой молнии переместил хватку с запястья на ладонь Дэла и сжал ее изо всех сил.

– Что, девочка, – зашипел он, – хочешь от меня удрать, малышка?

Он стиснул ладонь Дэла так, что кости, казалось, вот-вот хрустнут.

Том схватил Скелета за клешню, но тот с удивительной легкостью вырвался, при этом чуть не вздернул Дэла в воздух. Бросив на Тома злобный и одновременно какой-то полный отчаяния взгляд, Ридпэт внезапно рванул кисть Дэла вниз, к кувшину с пуншем. В последнее мгновение он разжал пальцы и кулаком ударил сверху по руке Дэла, со страшной силой саданув ею по кувшину.

Крик Дэла смешался со звоном расколоченного вдребезги кувшина. Жидкость кирпичного оттенка залила стол и забрызгала все вокруг. Скелету досталось меньше – он непостижимым образом успел отскочить. Дэл едва не упал в обморок прямо на стол.