Стивен Бут - Танцуя с Девственницами

– Может, вы тогда сообщите нам имя адвоката вашей жены?

– Черт бы вас всех побрал! И вы уберетесь отсюда и оставите меня в покое?!

– Как только, так сразу, сэр.

Лич молча повернулся и зашагал к дому. Полицейские последовали за ним, постепенно сокращая дистанцию.

– Стойте здесь! – рявкнул Лич и захлопнул за собой дверь.

Другого выбора у них не было. Рыжий ободранный кот прогуливался по двору, поглядывая на них. Кот был тощий, с рваными ушами. Настоящий фермерский кот, который вполне в состоянии сам постоять за себя и самостоятельно прокормиться, выдерживая баталии с крысами, собаками и другими котами. Поцокав, Купер дружелюбно поманил кота рукой, но тот проигнорировал этот жест.

Фрай немного отошла в сторону, оглядывая дом. У задней двери стояло несколько черных потрескавшихся пластмассовых ведер с мусором. Поморщившись, Диана красноречиво взглянула на Купера. Висевший на окнах тюль мешал ей заглянуть внутрь.

Вернулся Лич. В руках у него было письмо, которое он сунул Куперу.

– Представляете, бракоразводный процесс! – все еще возмущался Лич. – Как вам это нравится?

Фрай встала за спиной Лича, оказавшись рядом с открытой дверью. Краем глаза Купер видел, как она, стоя на ступеньках, пытается незаметно приоткрыть ее чуть больше, чтобы заглянуть внутрь, не заходя туда.

Купер записал имя и адрес адвоката миссис Лич в свой блокнот.

– Да, печально все это слышать, мистер Лич. А как же мальчики? Дети всегда страдают при разводе.

Лич подозрительно покосился на него, но ничего не сказал.

– На сегодня мне больше от вас ничего не нужно, сэр, благодарю, – произнес Купер.

Лич вдруг слишком быстро для такого крупного человека повернулся и, увидев стоявшую в дверях Диану, изменился в лице, придя в ярость:

– Сука!

Лич, как разъяренный бык, рванул к Фрай – их разделяло всего несколько ярдов, – словно хотел размазать ее по стене. Купер немного замешкался, хотя и подался вперед, пытаясь схватить его за пояс, но промахнулся. Он успел заметить, что Фрай сделала шаг от двери, освобождая себе пространство. Она подогнула ногу, проверяя поврежденное колено, затем выставила вперед левую руку, повернув ее ладонью к Личу, как делают полицейские на дороге. Этот оборонительный жест выглядел жалким, как мольба, но Купер знал, что выставила она слабую руку, чтобы придать всему телу больше устойчивости.

Лич ударил неудачно. Его кулак просвистел мимо плеча Фрай, та блокировала его локоть правым предплечьем, а затем ударила каблуком ему под колено, и фермер грузно упал на землю, вляпавшись лицом в коровий навоз.

– Ух ты! – выдохнула Фрай, споткнувшись и потирая лодыжку. – Вот я и расквиталась с этим мерзким скотным рынком!

Купер наконец добрался до Лича. Поставив фермеру колено на спину, он схватил того за запястье, намереваясь надеть наручники. Но тут он почувствовал неуверенность. Весь боевой дух вдруг покинул Лича – его тело сделалось вялым и податливым.

– Ну что, мистер Лич, будем вести себя разумно?

В ответ фермер издал мычащий звук, и Купер отпустил его запястье.

– Что ты делаешь, Бен? – спросила Фрай.

– Все в порядке.

Купер проверил дыхание Лича, его пульс и сердце. Фермер все еще не сопротивлялся. Казалось, он едва заметными движениями пытается поглубже закопаться в грязь, что-то невнятно бормоча. Купер повернул голову Лича набок и заглянул ему в лицо. Внезапно он поднялся, отряхивая с брюк грязь. Лич по-прежнему почти не двигался, только отвернул лицо обратно в навоз, когда Фрай, чуть прихрамывая, подошла и встала рядом с ним.

– Он в порядке?

– Пойдем, – сказал Купер.

– Постой. Может быть, ему нужна медицинская помощь. Дай я посмотрю.

– Нет. Оставь его.

– Бен!

– Оставь его в покое. С ним все в порядке.

Фрай пожала плечами:

– Как бы то ни было, он даже не дотронулся до меня.

– Я знаю. Ты согласна, что не стоит возиться с протоколом?

– Конечно, он не стоит возни с бумагами. Но ты уверен, что с ним все в порядке?

– Он в полном порядке, Диана. Поверь мне.

– Ладно. Пойдем.

Она похромала назад к машине.

– Он в порядке как никогда, – тихо произнес Купер.

Когда они уже выезжали со двора, Купер бросил взгляд в зеркало заднего вида. Уоррен Лич поднялся с земли и теперь сидел, сгорбившись и уронив голову на руки, у заднего борта прицепа. Рыжий кот составил ему компанию. Но даже кот смотрел на него с жалостью.

После того как адвокат сделал звонок своей клиентке, Купер и Фрай получили адрес неподалеку от Бэйкуэлла. Они нашли небольшой мотель «В & В», пустовавший зимой. Ивонна Лич занимала комнату на первом этаже, которая выходила на выстроившиеся в ряд домики в викторианском стиле, с касавшимися друг друга стенами, темными кирпичными подъездами и мансардными окнами.

– Я очень боялась его, – сказала Ивонна. – Терпела, сколько могла, это правда.

– Миссис Лич, вы хотите сказать, что подвергались физическому насилию? – спросила Фрай.

Купер видел, что она пытается успокоить женщину, которую порядком напугало появление в комнате двух детективов. Миссис Лич скользнула взглядом по дешевому кухонному шкафу, затем посмотрела на раковину в углу и пожала плечами, словно признавая тот факт, что теперь ситуация вышла из-под ее контроля.

– На самом деле нет, – сказала она. – Я имею в виду, что он ни разу меня не ударил. На это я пожаловаться не могу.

Она потерла руки и протянула их к батарее под подоконником. Комната была холодной и убогой. Женщина накинула на плечи кардиган и уставилась в окно.

– Единственным человеком, с кем я вообще могла поговорить, был смотритель. Оуэн. Иногда он заходил к нам – посмотреть, все ли со мной в порядке. Но только когда Уоррена не было рядом. Будь его воля, Уоррен и близко не подпустил бы его к ферме.

Купер вздохнул с облегчением. Это было похоже на того Оуэна Фокса, которого он знал. Как мог Марк Рупер так ошибаться по поводу частых посещений Оуэном фермы «Рингхэмский хребет»?

– Вы думаете, мне надо вернуться? – спросила Ивонна.

Детективы внимательно посмотрели на нее.

– Миссис Лич, наверняка должно существовать нечто, напугавшее вас до такой степени, что вы ушли.

Ивонна Лич кивнула и жестом пригласила их присесть на кровать. Затем она рассказала, как муж постоянно угрожал ей, если она отказывалась заниматься сексом, как он ломал замок на двери, когда она уходила спать в другую комнату.

– Он очень сексуальный мужчина. И всегда таким был. Это одно из тех качеств, что когда-то привлекли меня в нем.

Она рассказала им, как с появлением финансовых трудностей характер ее мужа сильно испортился. Она не знала, сколько у фермы долгов, – Уоррен никогда не посвящал ее в такие подробности, – но она знала, что все очень плохо. Вполне можно было понять, почему Уоррен пьет: он очень тяжело переживал сложившуюся ситуацию. Его характер становился хуже день ото дня, и всю накопившуюся злость он всегда вымещал на ней. Казалось, его провоцировало уже одно ее присутствие. Ивонна говорила, что ушла, так как больше не могла выносить, что все это происходит на глазах у мальчиков. Она подумала, что, если ее не будет, одним провоцирующим фактором станет меньше, и Лич перестанет так напиваться.