Дин Кунц - Странный Томас

Переведя глаза на его лицо, я занервничал еще сильнее. А когда опустил голову, чтобы сосредоточиться на неподатливых пуговицах, то решил, что его взгляд следует за мной. И если бы я почувствовал зловонное дыхание, вырывающееся из его рта, то скорее всего вскрикнул бы, но не удивился.

Ни один труп не вызывал у меня такого страха, как этот. По большей части мертвые, с которыми я имею дело, призраки, и я не очень-то знаком с малоприятными биологическими аспектами смерти.

Впрочем, в данном случае меня волновали не столько запахи и признаки ранней стадии разложения, а некоторые физиологические особенности трупа, главным образом грибовидная опухлость, которая характеризовала его при жизни. И, конечно же, зачарованность (об этом говорила картотека) пытками, жестокими убийствами, расчленением тел, обезглавливанием, людоедством.

Я расстегнул последнюю пуговицу. Раздвинул полы рубашки.

Поскольку Робертсон был без майки, мне сразу открылась синюшность его тела. После смерти кровь просачивается сквозь ткани, отчего на коже образуются синяки. Пухлая грудь Робертсона и его дряблый живот, все в темных пятнах, выглядели отвратительно.

Холодная кожа, трупное окоченение, явно выраженная синюшность говорили о том, что он умер не час или два тому назад, а гораздо раньше. Высокая температура в моей квартире могла ускорить все эти процессы, но не до такой степени.

И скорее всего на кладбище церкви Святого Бартоломео, где Робертсон показал мне палец, когда я смотрел на него из звонницы, я видел не живого человека, а призрак.

Я попытался вспомнить, видела ли его Сторми. Она наклонилась, чтобы достать сыр и крекеры из корзинки для пикника. Я случайно ее толкнул, и все рассыпалось по дорожке…

Нет. Она не видела Робертсона. К тому времени, когда она поднялась и перегнулась через парапет, чтобы посмотреть на кладбище, он уже ушел.

А несколькими минутами позже, когда я открыл наружную дверь церкви и увидел Робертсона, поднимающегося по лестнице, Сторми находилась позади меня. Я тут же захлопнул дверь и потащил ее из притвора в неф, а потом к алтарю.

До приезда в церковь я видел Робертсона дважды у дома Оззи в Джек Флетс. Первый раз он стоял на тротуаре перед домом, потом — на участке, за домом.

В обоих случаях Оззи не мог подтвердить, что этот гость был настоящим, живым человеком.

Со своего насеста на подоконнике Ужасный Честер увидел Робертсона, стоящего на тротуаре перед домом, и отреагировал на него. Но сие не означало, что Робертсон был из плоти и крови.

Я многократно был свидетелем того, что кошки и собаки реагируют на присутствие призраков, хотя бодэчей они не видят. Обычно животные в подобных случаях не ведут себя агрессивно, похоже, с призраками они ладят.

Но Ужасный Честер мог столь враждебно встретить Робертсона не потому, что тот был призраком. Причина скорее всего заключалась во флюидах зла, которые исходили от него, как при жизни, так и после смерти.

Так что по всему выходило, что последний раз я видел Робертсона живым, когда тот покидал свой дом в Кампс Энде, аккурат перед тем, как я открыл замок водительским удостоверением, проник в дом и нашел черную комнату.

А уж потом меня преследовал злобный призрак. Словно винил меня в своей смерти.

Хотя его убили в моей квартире, он, конечно, знал, что не я нажимал на спусковой крючок. Потому что смотрел убийце в лицо, когда тот выстрелил в него в упор.

Что он и его убийца делали в моей квартире, я и представить себе не мог. Так что мне требовалось время и более спокойная обстановка, чтобы все хорошенько обдумать.

Вы могли решить, что его озлобленный призрак будет болтаться в моей кухне или ванной, дожидаясь, когда я вернусь домой, а уж потом учинит погром, вроде того, что он устроил в церкви. Но вы бы ошиблись, забыв, что эти мятущиеся души болтаются в нашем мире лишь потому, что не могут смириться с собственной смертью.

И по моему опыту, а я знаю, о чем говорю, меньше всего им хочется отираться около своих мертвых тел. Нет более убедительного напоминания о том, что человек умер, чем его разлагающееся тело.

В присутствии своего безжизненного тела душа особенно остро испытывает желание покинуть этот мир и перебраться в последующий, а ведь именно этому стремлению она противится больше всего. Робертсон со временем мог вернуться на место своей смерти, но лишь после того, как тело бы увезли, а следы крови оттерли и отмыли.

Меня это устраивало. Мне только не хватало галлюцинаций, вызываемых визитом злобного призрака.

И погром в ризнице церкви Святого Бартоломео не был делом рук человеческих. Там имел место классический случай полтергейста, учиненного разъяренным призраком Робертсона.

В прошлом я потерял новый музыкальный центр, лампу, часы с радиоприемником, высокий стул и несколько тарелок, только полтергейст тогда устроил другой призрак. У повара блюд быстрого приготовления слишком маленькое жалованье, чтобы принимать у себя таких гостей.

Это одна из причин, вынуждающих меня покупать мебель, от которой отказываются даже магазины благотворительных организаций. Чем меньше стоят мои вещи, тем меньше я могу потерять.

Так или иначе, я посмотрел на синюшность пухлой груди и дряблого живота Робертсона, быстро сделал прикидочные расчеты и постарался застегнуть пуговицы, не глядя на рану в груди. Но любопытство, к сожалению, взяло верх.

В мягкой, податливой груди рана была маленькой, но с неровными краями и какая-то странная, пусть поначалу я и не мог понять чем, а размышлять о причине этой самой странности не хотелось.

Тошнота все быстрее карабкалась по стенкам желудка к пищеводу, горлу. Я вновь почувствовал себя четырехлетним, больным гриппом, температурящим и слабым, приближающимся к грани между жизнью и смертью.

Поскольку мне и так предстояло много чего убирать и без переваривающейся пищи, которая еще оставалась в желудке, я крепко сжал зубы, подавил рвотный рефлекс и застегнул последние пуговицы рубашки.

Хотя я, само собой, знаю о состоянии трупа гораздо больше, чем известно среднестатистическому гражданину, судебно-медицинским экспертом я себя не считаю. Вот и не мог точно, до получаса, определить время смерти Робертсона.

Логика подсказывала, что случилось это где-то между 5:30 и 7:45 пополудни. В этот период времени я обыскивал дом в Кампс Энде, исследовал черную комнату, возил Элвиса сначала в дом к чифу Портеру, а потом в баптистскую церковь, после чего уже один поехал к Маленькому Оззи.

Чиф Портер поручился бы за то время, которое я провел в его доме и во дворе, но я сомневаюсь, что любой суд принял бы поручительство призрака Элвиса за другой отрезок времени этого периода.