Юрий Кареткин - Сердце России

— В прямом эфире ежедневная аналитическая программа «Прорыв» и я, ее ведущая, Татьяна Васильева, — прозвучал энергичный голос молодой женщины, и восторженные перешептывания в благоухающей публике смолкли.

Телеведущая коротко напомнила участникам эфира о произошедших в городе ночью драматических событиях, сопроводив комментариями сенсационный видеоряд, после чего камера прошлась по местам для зрителей.

Ирина, сидящая перед огромным экраном домашнего кинотеатра в гостиной мавританского особняка, злорадно улыбнулась, представив какие ревнивые чувства испытывает сейчас ее лучшая подруга. Однако когда во время представления героев программы на экране крупным планом возникла Елена, девушка прикусила губу: прекрасная половина семейства Синельниковых жизнерадостно смотрела в объектив и, вообще, в элегантном бежевом костюме и с новой прической выглядела просто великолепно!

— И наконец, — заканчивая представление героев телепрограммы, произнесла ее ведущая, — у нас в гостях — независимая канадская журналистка Синтия Тейн.

Синтия улыбнулась и слегка наклонила голову.

— Госпожа Тейн, — обратилась к ней Татьяна Васильева, — то, что случилось в городе минувшей ночью, происходило практически на ваших глазах. Скажите, вам не страшно у нас находиться?

— Моя специализация — древнейшая история России, — стараясь быть краткой, чтобы сэкономить чужое эфирное время, заговорила Синтия. — Я знаю, что россияне с испокон веков умели постоять за себя, давая достойный отпор любым врагам, и внешним, и внутренним. Насколько я понимаю, этой ночью городской мафии был нанесен мощный удар. Мне не страшно, я рада за вас, и я — с вами!

Прозвучали аплодисменты.

— Сергей Николаевич, — обратилась телеведущая к Бокалову, — кто они, эти враги, напавшие на вашу семью?

— Бандиты, наверное, — пожал плечами декан. — Теперь уже вряд ли удастся выяснить мотивы нападения, поскольку все они — покойники.

Вновь раздались аплодисменты, и Бокалов улыбнулся восторженно уставившейся на него блондинке из третьего ряда.

— Кому это он там так мило улыбается?! — глядя на экран телевизора в гостиной Азаровых, возмутилась Лидия.

— Борис, — обратилась Татьяна к Незалежному, — в момент нападения вы находились у Бокаловых в гостях. Может быть, у вас есть личные враги, и это нападение — их рук дело?

— Нет у меня никаких врагов! — заявил аспирант и укоризненно взглянул на свою невесту, сидящую в последнем ряду. — Да враги мне и не страшны: меня все равно скоро прихлопнет одна ревнивая особа!

По рядам публики прокатился сочувственный ропот. Невеста аспиранта тут же смягчила взгляд и погрозила жениху пальцем.

— Вопрос к госпоже Синельниковой, — продолжила телеведущая. — Елена, ваш супруг, спасая семью Бокаловых, проявил этой ночью настоящий героизм и изъявил желание через десять лет баллотироваться на пост президента России. Вы считаете себя достойной стать Первой леди государства?

— Я считаю себя достойной своего мужа, — ни секунды не промедлив с ответом, спокойно сказала Елена и прямо взглянула в зрительный зал.

В публике воцарилась абсолютная тишина: ни у одной из зрительниц после слов Елены не осталось сомнений в том, что рядом с новым героем их романтических грез находится не просто его законная жена. Было совершенно ясно, что рядом с ним сидит его женщина , права которой на этого великолепного мужчину оспаривать бесполезно и, по всей видимости, опасно.

— Илья, вы слышали сейчас слова вашей жены, — заговорила Татьяна Васильева, на которую эти слова также произвели должное впечатление, — как вы их прокомментируете?

Илья ничего комментировать не стал: он молча поцеловал своей женщине руку.

В отличие от легкомысленной публики, участники программы «Прорыв» подобрались все, как на подбор, серьезные. Ночной массированный удар, нанесенный городской организованной преступности, и появление в городе новой политической силы в лице неведомого доселе «неандертальца» взволновали их до крайности.

Первым, как водится, вырвал микрофон из рук зазевавшейся ведущей местный либерал-демократ, пихнув при этом в спину городского прокурора и даже не извинившись.

— Все правильно! — вскричал он диким голосом. — Наконец-то, дождались! Давно пора! Всех — к стенке!! Всех до единого!!!

Борясь с Татьяной Васильевой, пытающейся отнять у него свой микрофон, он продолжал выкрикивать угрозы непонятно в чей адрес, почему-то вытаращив при этом сумасшедшие глаза на Елену. Юная женщина, впервые увидевшая вблизи живого политика, не на шутку испугалась, и ей пришлось приложить немалые усилия, чтобы этот испуг не отразился в ее глазах.

— Кого — к стенке? — спросила телеведущая, овладев, наконец, микрофоном и, на всякий случай, отодвигаясь с ним подальше.

— Всех к стенке! Всех!! — вытягивая шею вслед удаляющемуся микрофону, вопил либерал-демократ. — Однозначно!!!

Лидер местного отделения компартии был сдержан и рассудителен. Он напомнил "предыдущему оратору", что расстреливать преступников, во-первых, нет необходимости, так как важна сама неотвратимость наказания, а во-вторых, нет возможности, поскольку антинародный режим ввел на территории России мораторий на смертную казнь. Поэтому достаточным будет всего лишь расстрелять преступное правительство, отменить позорный мораторий и повесить главу местного отделения либерал-демократов за демагогию и за…

Коммунист не договорил, потому что кто-то, сидящий позади, изловчившись, выхватил у него микрофон.

Молодой лидер правых высмеял обоих своих политических конкурентов, отнимающих у него голоса избирателей на всех возможных выборах, обвинив их в некомпетентности, необразованности и алкоголизме. Он заявил, что с преступностью необходимо бороться исключительно законными методами и выразил недоумение, почему Мастер не тронул коммунистов и либералов, хотя мог запросто прикончить их заодно с другими такими же бандитами!

После того как в прямом эфире прозвучал намек на возможного организатора ночных боевых действий, слово взял прокурор города.

— Не стану скрывать: прокуратура обеспокоена бурными событиями, произошедшими в городе этой ночью. В результате бандитских разборок погибло несколько десятков человек. Конечно, кто-то может возразить, что абсолютно все погибшие были в серьезных неладах с законом! Но для прокуратуры не имеет ровным счетом никакого значения, кем был погибший гражданин: ученым или наркоторговцем, честным предпринимателем или вооруженным грабителем, беременной женщиной или сексуальным маньяком, — прокурор тепло осмотрел притихшую студию. — Для нас все граждане, как родные, двери городской прокуратуры гостеприимно распахнуты для всех! Что же касается беспочвенных намеков на причастность к этим событиям кристально честных людей, действовавших в рамках необходимой обороны, защищая подвергшихся нападению ни в чем неповинных граждан, — прокурор строго взглянул на лидера правых, — то я бы на месте молодых, но уже безответственных политиков поостерегся до окончания проводимого расследования называть чьи-либо имена, пусть даже в завуалированной форме! Официально заявляю, что к мастеру …, - прокурор сделал намеренную паузу, — спорта по стрельбе из произвольного пистолета Илье Синельникову у прокуратуры претензий нет. Ни к нему, ни к его произвольному пистолету! — закончил прокурор под бурные аплодисменты.