Юрий Кареткин - Сердце России

Когда академик появился в дверях проходной, последний снимок как раз ушел к заказчику. Водитель вытер вспотевший лоб рукавом пиджака и вышел из машины.

— Витя, ты что такой бледный? — как всегда жизнерадостно поинтересовался Добродеев, когда водитель распахнул перед ним заднюю дверь. — И руки трясутся… Ты, часом, не кур воровал?!

— Нет, Владимир Петрович, — выжав из себя улыбку, ответил водитель, — кур я не ворую…

— В интересное время мы живем, Витя, — принялся вслух философствовать академик по дороге в научно-исследовательский институт, которым он руководил. — Все-то мы знаем, все враги у нас — как на ладони! Сегодня в двадцать три часа подъедут к дурацкому круглому зданию, где мы только что были, три «ботаника», пошлют сигнал к звездам, и вообще все счастливо заживут! Мы даже формулу счастья заранее вывели…. Правда, один заполошный студент недавно ее в одну минуту раздолбал, — добавил он огорченно и расхохотался. — Не надо ему, видите ли, никаких денег для счастья! И ведь он прав. Знаешь, почему?

— Почему, Владимир Петрович? — глянув на шефа в зеркало заднего вида, вежливо поинтересовался водитель, внутренне усмехнувшись.

Ему самому денег для счастья требовалось так много, что он уже твердо решил удесятерить первоначальную сумму!

— Потому что «счастье» этого студента сидело напротив него за столом и хлопало синими влюбленными глазенками. И в тот момент им обоим требовалось для счастливой жизни только одно: чтобы весь мир вокруг них провалился куда-нибудь к чертовой матери вместе со всеми своими деньгами и формулами и оставил бы их в покое!

Водитель принужденно засмеялся.

— Удесятерить, пожалуй, многовато будет, — подумал он вдруг. — Упятерить!

По дороге в Техническую Академию Бокаловы заехали в Управление Федеральной Миграционной Службы.

Сергей Николаевич и Лидия направились в здание, Ирина осталась в машине.

Моложавый полковник, давно уже тайно влюбленный в майора Бокалову, без лишних слов предоставил «погорелице» недельный отпуск.

Бросая осторожные взгляды на стройные ноги "самого красивого майора планеты", как он искренне считал, начальник Управления предложил ей финансовую помощь, от которой Лидия вежливо отказалась.

Полковник недовольно покосился на мужа своей ценной во всех отношениях сотрудницы. Устроившись в кресле для посетителей, Сергей Николаевич просматривал какие-то записи в электронном блокноте.

— От такой бабы гулять, — возмущенно думал начальник Управления, у которого не выходил из головы финал вчерашней программы «Прорыв», во время которого ученый откровенно намекнул десяткам заинтересованных женщин, где его всегда можно найти. — Тоже мне, охотник на неандерталок!

— Может быть, чай или кофе? — поинтересовался он, глядя в красивые карие глаза Лидии, сидящей рядом с ним на черном кожаном диване.

— Кофе, если можно, — раздался откуда-то сбоку рассеянный голос Бокалова.

— Тебя-то кто спрашивает?! — мысленно возмутился полковник. — Расселся тут, как у себя в деканате, «ботаник»!

— Мне тоже, Юрий Кузьмич, — улыбнулась Лидия.

— А как насчет коньячку? — задорно поинтересовался Юрий Кузьмич, взгляд которого сам собой переместился с лица красавицы на ее длинную шею.

— Благодарю, я за рулем, — вновь раздался сбоку ненавистный баритон.

— Черт бы тебя побрал! — подумал полковник и, протянув руку к столу, нажал кнопку селектора.

— Инночка, нам кофе, пожалуйста, — ласково произнес он вслух и, сместив взгляд на откровенное декольте майора, деловито продолжил: — Есть «горящая» путевка в наш ведомственный санаторий…

— Семейная? — заинтересовался Бокалов.

— Увы, нет! — не сдержавшись, злорадно выкрикнул полковник.

Сергей Николаевич удивленно поднял голову. Лидия, лукаво посматривая в его сторону, теребила на коленях подол легкого летнего платья. Полковник не отрывал завороженных глаз от ее пальцев.

— Хороша, — подумал Бокалов, по достоинству оценив впечатление, производимое его женой на посторонних мужчин, — чудо, как хороша! К черту неандерталок!..

Усадив жену на переднее сиденье и сев за руль, декан набрал по мобильному телефону номер ректора Технической Академии. Быстро договорившись с ним о недельном отпуске "по семейным обстоятельствам", Сергей Николаевич позвонил своему секретарю.

Измученная женщина пожаловалась на столпотворение в приемной и на то, что она не в силах растолковать осатаневшим красоткам простое и ясное объявление, вывешенное на дверях снаружи: "Партия неандертальцев распущена в связи со смертью Чарльза Дарвина!".

— А что им непонятно?

— Они не знают, кто такой Чарльз Дарвин!

— Откройте мой кабинет, — посоветовал декан, — покажите им портрет Менделеева и гоните их в шею!

Бокалов убрал телефон в карман, значительно посмотрел на жену и завел двигатель.

— Папа, чему ты улыбаешься? — глядя в зеркало заднего вида, в котором отражались глаза ее отца, спросила Ирина.

— Он только что завел себе новую подружку, — повернувшись к дочери, довольно сообщила Лидия, — писаную красавицу!

— Знаешь, для чего привлекательной студентке нужен папа-декан? — спросил Ирину Сергей Николаевич, тронувшись с места и сразу развернувшись в сторону, противоположную Академии.

— Для чего?

— Чтобы безнаказанно прогуливать лекции! Мы едем в Университет.

Олег остановил отцовский джип у нарядного крыльца модельного агентства «Анастасия», выскочил из машины и распахнул переднюю пассажирскую дверь. Торжественно подав руку Синтии, он помог ей сойти на площадку перед крыльцом, вымощенную фиолетовой брусчаткой.

Оглядев роскошные витрины и стеклянные двери агентства, Синтия повернулась к Олегу.

— Европа! — разведя руками, воскликнула журналистка. — Теперь я понимаю, почему сибиряки считают, что у нас в Торонто по улицам медведи бродят!

— А Торонто, это где? — комично наморщив лоб, поинтересовался Олег.

— Есть такой заштатный городишко в одной забытой Богами стране.

Стеклянная дверь на фотоэлементах отъехала в сторону, и на крыльце агентства возникла его радушно улыбающаяся хозяйка — Анастасия Свиридова.

— Замри, Настя! — воскликнула Синтия, сняла с плеча фотоаппарат «Никон» на длинном ремешке и сделала снимок.

Женщины подошли навстречу друг другу и обнялись.

— Как тебе? — спросила Анастасия, гордо кивнув на витрины с элегантно одетыми манекенами.

— Роскошно! — искренне ответила журналистка. — Завтра же отправлю в "Геральд Трибьюн" фотографии и статью о лучшем в Сибири Доме моделей!

— Надеюсь, в Канаде уже не считают, что мы здесь лаптем щи хлебаем? — улыбнулась владелица агентства.

— Ох, Настя, — вздохнула Синтия, — сдается мне, очень скоро и воображаемые лапти, и пресловутые щи перекочуют из Сибири на Запад!