Александр Новиков - Башня

Борис Витальевич развел руками.

К оперативному дежурному заглянул начальник 6-го оперативного отдела майор Воронец, сказал:

– Мы пробили этот «Шевроле». Он, оказывается, взят в аренду.

– Ага… А когда?

– Позавчера. Мужик, который его взял, – приезжий, из Брянска. По учетам не проходит.

Автомобиль, взятый в аренду? Позавчера?.. Дежурный сказал:

– Ну проверьте вы его на всякий случай. Я думаю, что это лажа, но… Да, может, он уже уехал.

Воронец кивнул и вышел.

Ветер вновь усилился, и вода в Неве опять стала подниматься. Гринев часто подходил к барометру, стучал по нему пальцем. Вошел Главный – побритый, с влажными после душа волосами, в чистом сером комбинезоне. Он обвел всех взглядом и спросил:

– Чего ждем? Все твари уже там.

Главный кивнул на экран телевизора. Там ослепительно улыбался президент Российской Федерации… Иван мог бы ответить, что Заборовский так и не вышел из Башни. Или, по крайней мере, не вышел на контакт с Доктором. Он не стал это говорить.

Иван бросил взгляд на Башню, потом посмотрел на Главного.

– Через полчаса начнем, – сказал Иван.

Доктор сидел в салоне «Шевроле» уже почти четыре часа. Но ему казалось – сорок. Он сидел и ждал Титана. Человека, которого он никогда не видел, лишь однажды разговаривал с ним по телефону… Доктор считал, что Титан работает в службе безопасности корпорации «Промгаз» и от него зависит успех операции.

В четырнадцать сорок восемь Доктору позвонил Полковник. Сказал:

– Отбой, Док. Уезжайте оттуда, да поскорей…

Доктор облегченно вздохнул, повернул ключ в замке зажигания. Двигатель «Шевроле» заурчал.

Доктор воткнул передачу, поехал.

В ту же секунду с проспекта на Партизанскую повернули два автомобиля. Первый был в полицейской раскраске, второй – серый «Форд» без каких-либо опознавательных знаков… Но Доктор сразу понял, что это за «Форд». Невозможно объяснить, как именно он это понял, но факт – понял… Доктору стало тоскливо.

Ветер нес мокрый снег и рыжие листья. Три автомобиля медленно сближались. В кармане у Доктора лежало удостоверение сотрудника «гестапо» – то самое, что Иван добыл во время налета на автозак. Только теперь там была вклеена фотография Доктора. В случае полицейской проверки с этой ксивой было вполне реально отмазаться. Но если напорешься на сотрудников «гестапо», то шансов практически нет – раскусят на раз-два. Полицейский автомобиль трижды мигнул фарами. Доктор уверенно мигнул в ответ. Расстояние между машинами было около двадцати метров и с каждой секундой сокращалось. Нужно было решать… Доктор воткнул вторую и утопил газ. «Шеви» рванулся вперед. Он стремительно проскочил мимо полицейской машины, но второй автомобиль резво рванул наперерез. Доктор газанул и бросил «Шевроле» вправо. Удар «Форда» пришелся в бок, в левую заднюю дверь. Захрустел сминаемый металл, осыпалось стекло двери, от удара «Шевроле» развернуло градусов на сорок. Отчаянно выворачивая руль, вдавливая в пол педаль газа, Доктор вырвался из «объятий» «Форда», оторвал у него бампер и выскочил на проспект Энергетиков.

Семен Ильич Заборовский знал, что не выйдет из Башни. Потому что никто из обслуживающего персонала не мог выйти из Башни, пока там находятся VIP-персоны. Титан знал об этом заранее… Он сделал свой выбор осознанно.

Титан сидел в своей клетушке и ждал. Он жалел только об одном – о том, что так и не увидит гибель этой гадины .

Старший оперативник 6-го отдела доложил по рации:

– Я – двадцать шестой. Всем – тополь! Серый «Шевроле-Реццо» номер «Роман два-один-два Елена-Татьяна» пытается скрыться, уходит в сторону Якорной. Предположительно, в машине находятся террористы. Провожу преследование. Повторяю: я – двадцать шестой. Всем – тополь!

Код «тополь» означал «Тревога!».

Сообщение «двадцать шестого» приняли в штабе, координирующем работу всех служб. Его приняли в штабе авиаразведки. Его, в конце концов, приняли десятки других экипажей, работающих в желтой зоне.

Доктор выскочил на проспект Энергетиков, повернул налево, в сторону Охты. Сбоку болтался, грохотал пластмассовый бампер «гестаповского» «Форда»… Мелькнула мысль: может, выскочу?.. Доктор топил газ. Спустя несколько секунд он увидел впереди мост через Охту. А за мостом стояли три полицейских автомобиля, блокировали проезд. Доктор выругался, ударил по тормозам. На мокром снегу «Шевроле» занесло, потащило боком. Автомобиль вынесло на тротуар, ударило о столб. Бампер «гестаповского» «Форда» оторвался, улетел в Охту. Доктор выбрался из салона, побежал между каких-то полуразрушенных строений вдоль реки. +Сзади кричали: «Стой! Стой!..» Доктор вбежал в огромное пустое помещение – возможно, раньше здесь был цех или склад. Теперь между бетонными колоннами лежали горы мусора и битого стекла. В проемы окон влетал ветер, нес снег. Снова мелькнула мысль: а может, оторвусь?.. Доктор сорвал с себя пальто, отшвырнул его в сторону и побежал вглубь помещения.

На «Крокодиле» прогревали двигатель.

На «Комсомольце» прогревали двигатель.

«Танк» «Демонтаж» тоже прогревал свой двигатель.

+Доктор пробежал огромный цех насквозь, выскочил на берег Охты. Вода в реке стояла высоко, почти вровень с берегом. Доктор оглянулся – сзади никого не было… Господи, – подумал атеист Доктор, – помоги. Я тебе, миленький, свечку поставлю…

Он вытер рукавом мокрое от снега и пота лицо, побежал дальше. Он бежал среди пейзажа, какой бывает только после бомбежки, – останки строений, битый кирпич, перекрученная арматура, канавы, ямы, фрагмент узкоколейки – шпалы без рельс… Доктор пробежал уже с полкилометра, когда услышал звук двигателя позади. Он обернулся – метрах в десяти над землей, над бетонными развалинами, висел «Джедай». Вертолет смотрел на человека стеклянным глазом… Доктор попятился, споткнулся о вывернутую из земли бетонную плиту, упал. Воздушный убийца подлетел ближе. Он был всего лишь машиной, дистанционно управляемой рукой человека, но в тот момент Доктору показалось, что вертолет смотрит своим стеклянным глазом вполне осмысленно и злобно. Конечно, это было глупо – механизм не может смотреть осмысленно, тем более – злобно, но именно так воспринимал его Доктор… Густо валил снег.

Черный вертолет, похожий на гигантское насекомое, висел в нескольких метрах от хирурга Николая Васильева, протягивал к нему тощий хобот пулемета…

Доктор почувствовал, как в нем закипает ненависть. Ворон учил: ненависть – плохой советчик. Воин всегда должен сохранять хладнокровие… Доктор пошарил рукой и нащупал обломок кирпича. Он взял этот снаряд в руку, поднялся.

– Проничев, – произнес вдруг «Джедай». Доктор замер – на фамилию «Проничев» были выписаны документы, по которым он арендовал «Шевроле». – Проничев, предлагаю вам сдаться. Не делайте глупостей. Бросьте камень, сядьте на землю. Через минуту за вами прибудет опергруппа.