Сергей Бакшеев - Конкурс на тот свет

Он оказался прав. Из милицейского УАЗа к ним направлялся уже хорошо знакомый лейтенант Мартынов. Его уставший взгляд не предвещал ничего хорошего.

Покинув морг после вскрытия утопленницы, подавленный увиденным, лейтенант возвращался в отделение милиции. Он в очередной раз переосмысливал новые сведения, полученные от патологоанатома. Хотя ничего неожиданного в этой информации не оказалось. Девушка была задушена четыре дня назад, как раз после третьей консультации в этом чертовом институте, и в тот же день сброшена в реку. Девушка и до смерти и после оставалась девушкой, то есть не было зафиксировано никаких признаков дефлорации. Этот факт, в который раз привел Мартынова в недоумение.

Почему их душат?

Размышляя об этом, лейтенант как раз и заметил одинокую фигурку около пустого института (Мартынов специально изучил расписание всех экзаменов и консультаций), а рядом с ней подозрительного парня из общежития — Александра Евтушенко.

— Стой! — крикнул он водителю. Тот от испуга так резко нажал на педаль, что автомобиль истошно завизжал не только тормозами, а всем старым разболтанным кузовом. — Не картошку везешь! — ругнулся лейтенант и вылез из машины.

— Почему одна и не идешь домой? — обратился Мартынов к девушке. — А ты, что на этот раз замышляешь? — строго повернулся он к Евтушенко.

Вика растерянно молчала. За всех ответил Сашка:

— Девушка не одна — она со мной. Это, во-первых, а во-вторых, вы меня в чем-то подозреваете?

— Я всех подозреваю! — гордо произнес лейтенант очень понравившуюся фразу, которую услышал в каком-то кинофильме когда был курсантом. С тех пор он ее никогда не употреблял, а вот тут само собой вырвалось, и Мартынов был этим очень доволен.

— Ты тут, случайно не на шухере стоишь? — развивал мысль милиционер. — Где твой приятель Заколов?

— Он уже в общежитии, — зачем-то соврал Сашка.

Ему не хотелось вдаваться в подробности, куда и зачем убежал Тихон. Он резонно предположил, что правдивые объяснения вызовут еще большее недоверие у милиционера.

В этот момент где-то в недрах институтского здания раздался женский крик. Крик был не очень громкий — стены и окна его заглушали — но каждый вздрогнул. Через секунду крик повторился.

— Так, говоришь, Заколов в общежитии? — переспросил лейтенант, косясь на Евтушенко.

Не дожидаясь ответа, Мартынов резво побежал к институту, на ходу отдавая команды дежурившим солдатам:

— Обследовать здание! Никого не выпускать! Задерживать каждого!

Ворвавшись в кабинет Павленко, Тихон застал такую картину.

Насмерть испуганная девушка лежала на полу среди поваленных стульев и папок с бумагами. Разгоряченный Владлен Валентинович навалился сверху, зажимая ей рот. Не иначе, хотел, чтобы она задохнулась.

«Как я вовремя! Сейчас я ее спасу!» — обрадовался Тихон и размашисто, со всей силы, ударил кулаком по голове Павленко. Тот откатился в сторону. Лицо девушки освободилось. Тихон улыбнулся ей, ожидая ответной благодарности. Но в этот момент девушка оглушительно завопила. На ее исказившемся лице отразился еще больший ужас, чем прежде.

Так кого же она боится, его или меня, не понимал Тихон? Она, наверное, не отошла от шока и не разобралась, что он — спаситель!

Но девушка, набрав в грудь воздуха, завопила вновь. Еще громче и еще визгливее.

Только тут Заколов заметил постыдный беспорядок в одежде у перепуганной жертвы и у маньяка Павленко. До него стал доходить смысл, происходящего.

— Ты с ним…. добровольно? — выдавил слова Тихон.

Девушка кивнула, поправляя короткую юбку. Рядом грузно заворочался Павленко. «Сейчас он откроет глаза и увидит меня, — подумал Тихон. — Вот черт, теперь-то он точно станет мне мстить». Тихон машинально поднес руку к щеке. Футболка, застрявшая на голове, как маска, продолжала закрывать большую часть лица. Только глаза высовывались из рукава.

«Так, меня невозможно узнать!» — согрела спасительная мысль.

Внизу раздавался звонкий топот подкованных сапог. Тихон выскочил в коридор, и, также как после первого посещения кабинета Павленко, устремился вниз по запасной лестнице.

Тем временем лейтенант, определив, что крик исходил откуда-то сверху, перескакивал через две ступеньки и ходко поднимался по главной лестнице. Солдат он предусмотрительно направил на боковую лестницу.

На этот раз Тихон лучше ориентировался в институте, и вламываться в подвал не стал. Он выскочил на первый этаж и нос к носу столкнулся с двумя солдатиками, бежавшими друг за другом. Не останавливаясь, Заколов боднул головой первого. Тот охнул и повалился, увлекая за собой другого. Тихон перепрыгнул через них и побежал к выходу.

В начале коридора появился подоспевший сержант милиции. Увидев лежащих солдат и несущегося на него человека в странной маске, сержант, округлив глаза, потянулся за пистолетом.

«Из огня да в полымя!» — мелькнуло в голове у Тихона. Он юркнул в дверь женского туалета. Окно все еще было нараспашку, и Тихон выпрыгнул наружу. Куда бежать, вправо к дороге или влево к забору? Если здесь милиция, то значит, они подъехали справа. Нет уж, лучше влево, вспомнив о привычке служащих правопорядка всегда хвататься за пистолет, решил Заколов.

Он подбежал к бетонному забору и перемахнул на территорию строительного батальона. Прятаться теперь не имело смысла. Он совсем не знал местоположения, да и солдат здесь должно быть полно. Незнакомого человека в гражданской одежде легко заметят.

Тихон, вспомнив про отработанный в воде приемчик: нырнув, тут же выныривать в стороне, — пробежал вдоль забора влево метров тридцать и перелез обратно. Теперь он оказался со стороны главного фасада института.

Куда бежать сейчас? Может, в общежитие? Или лучше сначала найти Сашку? Вдруг, он знает, почему появилась милиция?

Тихон решил, не попадаясь никому на глаза, разыскать друга. Пригнувшись, он осторожно пробирался между забором, огораживающим институт, и низким кустарником.

Оказавшись недалеко от главного входа, он лег на землю и притаился.

Сашка вместе с девушкой, сестру которой Тихон все-таки нашел в кабинете Павленко, стояли около входной двери и напряженно всматривались вглубь институтского холла. А может, они вслушивались в происходящее внутри? Так или иначе, Тихону не хотелось выходить к другу при посторонних. Надо ждать. И слушать.

По коротким фразам, Тихон узнал, что девушку зовут Вика.

Вскоре на пороге появился раздосадованный лейтенант Мартынов вместе с сержантом и двумя солдатами. Один из солдат, кряхтя, потирал ушибленную грудь.

— Убёг он, товарищ лейтенант, — докладывал сержант. — Туда через забор сиганул, в стройбат. Наверное, из ихних. Переоделся.