Джеймс Гриппандо - Тот, кто умрет последним

– И ты не возражал?

– Сначала возражал. Сказал, что так дело не пойдет. Но то, чтобы это был ты, имело смысл, Тео.

– Не городи глупостей, Татум. Было темно, а мы все одевались одинаково. Существовало с десяток других парней, которые могли бы сойти за тебя.

– Тебя выбрали не просто потому, что мы похожи друг на друга. Мы поступили умнее.

– Умнее?! – закричал Тео.

– Тебе было пятнадцать лет. Лионель сказал, что тебя не могут осудить так, как осудили бы взрослого. А мне было почти восемнадцать. И мне, конечно же, грозило обвинение по взрослой статье. Вот почему мы и выбрали тебя.

Джек слышал, как тяжело дышал Тео. Его переполнял такой гнев, что он лишился дара речи. Тогда заговорил Джек:

– Выходит, ты воспользовался младшим братом, полагая, что он отделается наказанием по статье о детской преступности и отсидит срок до восемнадцати лет, а когда ему исполнится восемнадцать лет, его отпустят.

– Таков был план.

– Тот, с кем ты чуть не столкнулся на тротуаре, удирая из магазина, – продолжал Джек, – и был тем свидетелем, который ошибочно принял Тео за тебя при опознании?

– Правильно.

– И, имея хорошего свидетеля, прокурор штата почувствовал себя гораздо увереннее. Тео обвинили как совершеннолетнего, а не как ребенка, и присяжные вынесли вердикт об убийстве первой степени.

– Как только я узнал, что брата приговорили к смертной казни, меня охватил ужас.

– Тебя?! – воскликнул Тео. – Черт бы тебя побрал, Татум!

– Тебе не кажется, что такой же кошмар преследовал и меня?

– Нет! Ты позволил бы мне умереть.

– Я этого ни за что не допустил бы.

– Я знал, что меня подставила банда «Гроув Лордс». Сколько раз мы с тобой беседовали через тюремное стекло, Татум? Мы оба ломали головы над тем, кто этот мерзавец. Но нам ни разу не удалось свести до минимума число вероятных убийц. Их оставалось пятнадцать. А тебе даже и в голову не пришло хотя бы намекнуть, что этим убийцей был ты. Все время ты только прикидывался, что стоишь за меня горой, когда я уже ожидал казни. И до самого конца оставался бы в стороне и позволил бы, чтобы меня казнили за то, что сделал ты.

– Ты знаешь, что это не так. Помнишь, когда я сказал, что признаюсь? Я сказал, что готов признаться, если только это избавит тебя от смертной казни.

– Это было не всерьез. В тебе говорило чувство вины.

– Но я-то говорил всерьез.

Тео злобно посмотрел на него, потом на адвоката.

– Скажи мне кое-что, Джако. Когда ты добился отсрочки казни, сколько мне до нее оставалось?

– Семнадцать минут.

– Тебе позвонил в последнюю минуту мой брат и сказал: «Остановите все, полиция схватила не того человека. Виновен я, Татум, я убийца!»?

Ответ был известен всем, но Джек тем не менее произнес:

– Нет.

Тео приблизился к брату.

– За какое же время до казни ты собирался, черт побери, остановить ее?

Татум, избегая смотреть на Тео, разглядывал свои ботинки.

– Ты мой брат, – проговорил он наконец. – Я могу стать порядочным человеком.

– Слишком поздно, – отрезал Тео.

– Нет, послушай меня, – быстро продолжал Татум. – Я собираюсь получить эти деньги, эти сорок шесть миллионов Салли Феннинг.

– Значит, теперь ты намерен купить себе брата за деньги?

– Дай мне шанс заслужить твое прощение.

– Верни мне четыре потерянных мною года.

– Вернул бы, если бы мог, но не могу.

– Это твоя проблема, не так ли?

– Я делаю все, что в моих силах. Это большие деньги, Тео.

– Не нужны мне твои деньги.

– До хрена денег, даже если поделить их на три части.

– Исключите меня из этой группы, – вмешался в разговор Джек.

– Я говорил не о тебе, дурак! – воскликнул Татум.

В этот момент, казалось, все остановилось. Джек услышал это. Тео тоже услышал это. А Татум явно жалел, что сболтнул лишнее.

– На три части? – переспросил Джек.

– Разве я сказал «три»? Я хотел сказать «две», – смутился Татум.

– Нет, – нахмурился Джек. – Ты сказал «три» и имел в виду именно троих. И если третий не я, то кто же?

Взгляд Татума метался от Тео к Джеку и обратно. Он походил на человека, который хочет что-то сказать, но не может. Но слова уже сорвались у него с языка, и стало очевидно, что Татум договорился с кем-то поделить деньги. Иными словами, у него был партнер.

– Я пошел. – Он вскочил со стула.

– Татум! – позвал Джек, но его клиент уже шел по коридору.

Джек последовал вслед за ним.

– Татум, если ты хочешь, чтобы я остался твоим адвокатом, мы должны поговорить.

Татум остановился посреди коридора и повернулся на пятках.

– Ты свободен, ясно? Так что говорить нам не о чем.

– Кого из них ты замочил? – спросил Джек.

– Берегись, Свайтек. – Глаза Татума широко раскрылись.

– Мы знаем, что ты не убивал Коллетти, потому что вы с Тео в это время были на рыбалке. Так что это сделал твой партнер. Кого замочил ты – репортера или прокурора?

Татум приблизился к нему на шаг и погрозил пальцем, но Джек не отступил.

– И послушай меня, – продолжал Татум. – Как сказал Тео в твоем кабинете, все, о чем мы говорили, подпадает под право адвоката не разглашать информацию, полученную от клиента. Так что заткни свое хлебало.

– В этом праве есть исключения.

Татум метнул взгляд на Джека.

– Пугаешь меня?

– Я говорю тебе следующее: адвокат не может разглашать сведения, касающиеся того, что клиент совершил в прошлом. Но если адвокат считает, что его клиент собирается совершить новое преступление, в этом случае данное право не применяется. После того, что я услышал, напрашивается вывод: очередной твоей жертвой станет бывший муж Салли.

Татум слегка улыбнулся, словно подумав о том, что его адвокат не лишен проницательности.

– Ну и что ты собираешься делать? Позвать фараонов?

Джек ничего не ответил.

Улыбка на лице Татума стала шире.

– Я так не думаю.

Джек прошел мимо своей секретарши, охваченной ужасом от того, что наверняка услышала. Когда они дошли до пустого холла, Джек окликнул Татума и сказал:

– Возможно, я первым делом сообщу об этом Мигелю Риосу, а уж потом – полиции.

Татум остановился у двери. Его улыбка исчезла. В этот момент дверь открылась и вошла Келси, спешившая на работу. Татум обхватил ее обеими руками.

– Стой! – закричал Джек.

– Не двигайся! – приказал Татум.

Он держал Келси перед собой, как живой щит. Глаза Келси расширились. Татум, изобразив подобие револьвера, приложил указательный палец к ее виску, а большой поставил торчком на манер курка.

– Не пугай меня, Свайтек. – Он нажал на воображаемый курок и толкнул голову Келси вперед, как будто ее череп размозжила 9-миллиметровая пуля, после чего швырнул ее на пол.

Келси вскочила и побежала к Джеку.

Татум злобно взглянул на них, и Джек увидел, как его бывший клиент исчез за матовым стеклом двери, на котором красовалась надпись: ДЖЕК СВАЙТЕК, АДВОКАТ.