Мартин Смит - Волки сильнее собак

– Рина говорит, что вы помогаете связать концы с концами в деле Паши, – сказал Кузьмичев. – Это хорошо. Нам нужны проверенные люди. Русский бизнес находится на совершенно новом этапе. Хамья нет.

Максимов согласно кивнул. Аркадий представил себе хищников, дающих зарок не есть сырого мяса. Не то чтобы они были мафией. От человека требовалось умение защитить себя и управлять своей личной охраной, если потребуется. Да, это был новый этап, и теперь, обладая приличными состояниями, они твердо защищали закон и порядок.

Аркадий спросил, не упоминал ли Иванов о каких-либо угрозах, называл ли новые имена, избегал ли кого-нибудь, жаловался ли на здоровье. Нет, сказали оба, если не считать, что в последнее время он был сам не свой.

– Говорил ли о соли?

– Нет.

– Когда я услышал о Паше, был в шоке. Мы были конкурентами, но тем не менее уважали и любили друг друга, – вынув изо рта сигару, произнес Максимов.

– Спросите Рину, – сказал Кузьмичев. – Паша и я дрались между собой целый день по делам бизнеса, а потом просиживали как лучшие друзья ночи напролет.

– Мы даже отпуск проводили вместе, – вставил Максимов.

– Например, в Сен-Тропезе? – уточнил Аркадий, вспомнив о бомбе.

Кузьмичев и Максимов вздрогнули, словно Аркадий шмякнул ложку дегтя в бочку меда. Аркадий заметил полковника Ожогина, который прошептал что-то на ухо прокурору Зурину. Охрана приближалась к столу с рулеткой, и Аркадий понял, что время его пребывания в кругу элиты истекает. Кузьмичев сказал, что полетит на личном самолете в Стамбул, чтобы отдохнуть там несколько дней. Максимов летел туда же с шестью или семью симпатичными девушками. Аркадия пригласили тоже – мол, для двух мужчин могло оказаться многовато девушек. Рина, конечно, была сама любезность.

– Они как мальчишки, – сказала она Аркадию. – Ненасытные мальчишки.

– А Паша?

– Вожак компании.

– Рина привела его в норму, – сказал Кузьмичев.

– Если бы я встретил такую женщину, как Рина, то тоже остепенился бы, – улыбнулся Максимов. – Как говорится, вино, женщины и песня – роковые вещи.

– Где вы находились, когда узнали о смерти Паши? – спросил Аркадий.

– Играл в теннис. Мой тренер может подтвердить. Я сел прямо на корт и заплакал.

– А я был в Гонконге. И тут же вылетел обратно, тревожась за Рину, – сказал Кузьмичев.

– Вопросы все те же. Это было самоубийство, не так ли? – спросил Максимов.

– Печально. – Зурин незаметно подошел к столу. Он твердо держал Женю за плечо. – Прокуратура изучила дело, но нет никакой причины для следствия. Просто несчастный случай.

– Тогда почему… – Кузьмичев бросил взгляд на Аркадия.

– Скрупулезность. Но думаю, могу вас заверить, что теперь больше не будет вопросов. Вы нас извините? Мне надо перемолвиться со своим следователем.

– Стамбул, – напомнил Кузьмичев Аркадию.

– Дайте этому человеку выходной, – сказал Максимов Зурину. – Он слишком усердно работает.

Прокурор отвел Аркадия в сторону.

– Хорошо проводите время? Как вы сюда попали?

– Меня пригласили, меня и моего друга. – Аркадий притянул к себе Женю.

– Чтобы задавать вопросы и распространять слухи?

– Знаете, что я услышал?

– И что же? – Зурин продолжал уводить Аркадия и Женю все дальше от публики.

– Что вас сделали директором компании. Нашли место в совете директоров и сейчас вы его отрабатываете.

Зурин повел Аркадия чуть быстрее.

– Вот теперь вы достукались. Теперь вы зашли слишком далеко.

Ожогин нагнал их и схватил Аркадия за плечо борцовским приемом, прижав большой палец к кости.

– Ренко, вы должны научиться хорошим манерам, если захотите работать в службе безопасности «НовиРуса». – Полковник погладил Женю по голове, и тот сжал руку Аркадия в твердом кулачке.

– Как вы посмели прийти сюда? – спросил Зурин.

– Вы сказали, чтобы я задавал вопросы.

– Не на благотворительном мероприятии.

– Знаете ли вы про диск, который Хоффман скрывал от нас? – Ожогин показал Аркадию блестящий CD.

– Ах вот оно что, – ухмыльнулся Аркадий. – Вы ломаете сегодня руки или ноги?

– Ваше расследование окончено, – сказал Зурин. – Пробраться на вечер, да еще и притащить какого-то бездомного мальчишку – непростительно.

– Означает ли это, что я буду уволен?

– Это означает дисциплинарное взыскание, – устало сказал Зурин, словно опуская тяжелый камень.

Аркадий почувствовал, что переборщил с Зуриным – даже у продажных имелась гордость.

Аркадий с Женей уходили, оставляя позади важных людей, космонавтов, сахарную вату и дымящие грили, голубых лам и инопланетян на ходулях. Ракета выстреливала с теннисного корта, поднималась высоко в голубое небо и извергала дождь бумажных цветов. К тому времени как упал последний лепесток, Аркадий с Женей уже вышли из ворот. Между тем Бобби Хоффман ждал их у машины Аркадия. Он зажимал кровоточащий нос платком и закинул голову, чтобы не испачкать куртку – подарок Иванова.

Женя смотрел на Аркадия искоса. Аркадий слетел с головокружительной скоростью с высот «Новой» России и был пинком вышвырнут за дверь. Это падение оказалось таким молниеносным, что привлекло даже внимание Жени.

– Что происходит? – спросил Хоффман.

– Как знать? Новая карьера. Я изучал право в Московском университете, может быть, стану юристом. Вы представляете меня юристом?

– Ха! – Хоффман ненадолго задумался. – Забавно, но одно в вас напоминает мне Пашу. Вы не так шикарны, видит Бог, но с Пашей вас объединяет одно качество. Невозможно было сказать, считал ли он события забавными или печальными. По большей части он реагировал так: «Какого черта?» Особенно к концу.

– Хорошо ли быть похожим на покойника? – спросил Аркадий Женю. Тот поджал губы. – Как сказать… Но я не против.

Женя на пикнике ничего не ел. Они остановились у лотка с пирожками. Рядом с ним был установлен потешный надувной домик – избушка на курьих ножках. Надувной забор из костей и черепов окружал избушку, а на крыше ее стояла Баба Яга с помелом и в ступе. В Жениных сказках Баба Яга ела людей, которые набредали на ее избушку. Внутри было полно детей, прыгающих на батутном полу, покрытом шарами из цветного пластика. Мальчики и девочки носились из одной двери в другую, а механическая ведьма жутко хихикала сверху. Женя оставил шахматы и завороженно вошел в избушку.

– Спасибо за поездку, – сказал Хоффман. – Я не вожу машину в России. Здешняя езда похожа на бесконечное кружение вокруг Триумфальной арки.

– Вот не знал. А что с носом?

– Это Ожогин. Даже кулаком не ударил. Показал мне диск и стукнул им по носу, просто чтобы унизить.

– День кровавых носов. У Тимофеева тоже идет носом кровь. – Едва сказав это, Аркадий вспомнил, что на видеопленках Иванов также прижимал платок к носу.