Скотт Смит - Сумка с миллионами

Пес рыл снег неподалеку от нас. Пару секунд Джекоб стоял молча, наблюдая за Мери Бет. Потом брат посмотрел на меня и спросил:

– Хэнк, а зачем мне надо будет уезжать? Я не то, что вы. У тебя есть Сара, у Луи – Нэнси, а у меня никого нет. И ты хочешь, чтобы я один уехал куда-нибудь?

– Джекоб, ты не можешь купить ферму. Как ты объяснишь, откуда у тебя появились такие деньги?

– Я думал, что можно будет всем сказать, что Сара получила наследство. Все равно здесь никто не знает ни ее саму, ни тем более ее семью. Мы скажем, что вы купили ферму до того, как решили переехать, и ты доверил ее мне.

Некоторое время я молча смотрел на пустые поля, на наши следы, которые вели к дороге и пытался представить брата, отстраивающего дом, ставящего заборы и ограды, распахивающим огород и поле, но не смог. Я был уверен, что этого никогда не произойдет.

– Я думал, тебе понравится моя идея. Это же наша ферма. Я восстановлю ее.

Я мрачно посмотрел на брата. Как же он был не прав – я чувствовал что угодно, но только не радость. Наша ферма – это то, от чего я пытался бежать всю жизнь. Сколько себя помню, я всегда видел, что на ферме родителей что-то ломалось, приходило в упадок, ничего не работало и никаких планов здесь никогда не осуществлялось. Эта ферма ассоциировалась у меня только с разрухой и запустением, крахом планов и надежд. Даже сейчас, смотря на пустое место, где когда-то стоял мой дом, я чувствовал ту же атмосферу – безнадежности и бессилия. Здесь никогда не происходило ничего хорошего.

– Джекоб, это будет очень тяжело, – заметил я. – Ты понимаешь это? Тебе предстоит не просто купить ферму, тебе придется очень много работать на ней, восстанавливать все с чистого листа. Чтобы все получилось, тебе надо хорошо разбираться в технике, садоводстве, агрономии, ты должен знать о зернах, удобрениях, пестицидах, гербицидах, дренаже, поливе, и это только малая часть того, что тебе понадобится. А ты совершенно ничего в этом не понимаешь, ты абсолютно не разбираешься в фермерском деле. Ты закончишь так же, как и отец.

Как только я договорил, я понял, что мои слова прозвучали слишком жестоко и даже грубо. Взглянув на Джекоба, я понял, что обидел его. Я понял это по одной только его позе – он стоял, опустив плечи, засунув руки в карманы, и смотрел на снег.

– Это должна была быть моя ферма, – тихо произнес он, – отец обещал завещать ее мне.

Я кивнул. Мне до сих пор было стыдно за свои слова. Отец действительно хотел, чтобы кто-нибудь из нас стал фермером, а другой – адвокатом. Я всегда лучше учился в школе, и поэтому именно меня отправили в университет. А в итоге получилось, что мы оба не оправдали ожиданий отца, мы не смогли осуществить ни одной его мечты.

– Я прошу у тебя помощи, – сказал Джекоб, – я никогда ни о чем не просил тебя. А сейчас прошу. Помоги мне вернуть ферму.

Я промолчал, потому что не хотел, чтобы после того, как мы разделили бы деньги, Джекоб оставался здесь. Я понимал, что ничего хорошего из этого не выйдет, но я не знал, как сказать об этом брату.

– Я не прошу денег, – снова заговорил Джекоб. – Я просто прошу, чтобы ты сказал всем, что Сара получила наследство и вы решили выкупить ферму.

– Джекоб, но ты даже не знаешь, продаст ли тебе Мюллер ферму.

– Если я предложу ему достаточно денег – продаст.

– А почему бы тебе не купить другую ферму? Не здесь? Где-нибудь, где нас никто не знает.

Джекоб покачал головой:

– Нет, я хочу эту ферму. Я хочу жить здесь, где мы родились и выросли.

– А что будет, если я откажусь помочь тебе?

Джекоб немного подумал, пожал плечами и ответил:

– Не знаю. Наверное, тогда мне придется придумать другую историю.

– Джекоб, разве ты не понимаешь, что это опасно? Мы все рискуем. Мы все должны уехать отсюда.

– Я не могу уехать. Мне некуда ехать.

– Для тебя открыт весь мир. Ты можешь жить там, где захочешь.

– Я хочу жить здесь, – сказал Джекоб и топнул ногой, – вот прямо здесь. Дома.

Примерно минуту мы оба молчали. Снова подул ветерок. Мы посмотрели на мельницу, но в этот раз лопасти не пошевелились. Я старался собраться с мыслями, подобрать подходящие слова, чтобы отказать Джекобу, чтобы убедить его, что эта затея не принесет ничего хорошего… И как раз в этот момент, к моему счастью, Джекоб заговорил сам.

– Я не настаиваю на том, чтобы ты прямо сейчас принял это решение, – сказал он. – Я просто прошу тебя подумать над моей просьбой.

– Хорошо, – сказал я с некоторым облегчением. – Я подумаю.

Только когда мы уже подъехали к моему дому, и я уже собирался выйти из машины, как вдруг понял, почему Джекоб так оделся, подстригся и привел себя в порядок. Он сделал это для того, чтобы произвести на меня впечатление, чтобы показать мне, что он способен на что-то и что ему можно доверять, что, если дать ему возможность, он может быть сознательным, взрослым человеком, таким же, как я сам. И стоило мне представить брата, надевающим неудобные брюки, ремень, чистые носки, куртку, стоило мне представить, как он стоит перед зеркалом, оценивая результат своих стараний и пытаясь предугадать мою реакцию на это преображение, мне вдруг стало безумно жалко и его, и себя, за наши отношения. И в этот момент мне захотелось помочь ему вернуть ферму.

Однако я знал, что из этого ничего бы не вышло, даже если я бы и помог брату. А вечером я посоветовался с Сарой, и она поддержала меня.

– Хэнк, он должен уехать, – сказала она. – Ему ни в коем случае нельзя оставаться.

Мы с женой сидели у камина в гостиной. Сара вязала. Во время разговора она быстро перебирала спицами, которые тихо постукивали, касаясь друг друга, как будто переводили наши слова на язык Морзе.

– Ты должен заставить его понять это, – сказала Сара.

– Знаю, – ответил я. – Я просто не смог этого сделать, когда мы были там. Поговорю с ним в понедельник.

Сара покачала головой:

– Не говори ему, пока не будет острой необходимости.

– В смысле?

– Чем больше пройдет времени, тем спокойнее он отнесется к отказу. Это уже будет не так актуально для него.

Я понял, почему Сара так говорила. Она опять боялась, что, если я скажу Джекобу что-нибудь резкое или как-то разочарую его, он сблизится с Луи. Сначала я хотел возразить жене и сказать, что у нас нет никаких оснований не доверять Джекобу, потому что он – мой брат и он не предаст меня. Но, немного подумав, я пришел к выводу, что не стоит пытаться убедить в этом Сару, потому что, во-первых, в этом нет никакого смысла, а во-вторых, у меня действительно не было никаких реальных доказательств его верности и преданности.

Стук спиц прекратился. Я чувствовал, что Сара смотрит на меня.

– Хэнк, ему нельзя оставаться, – повторила она. – Для нас это будет все равно, что оставить после себя улики.