Скотт Смит - Сумка с миллионами

Свет был выключен. Комнату освещал только камин. В зеркале, которое висело на противоположной от камина стене, отражались язычки пламени. Окна были плотно зашторены.

Еще когда я стоял в коридоре, я увидел пустой мешок из-под денег, который лежал у входа на кухню. Теперь я понял, где были деньги, – Сара разложила их по полу. Получился большой зеленый ковер. Сара лежала на деньгах.

– А вот и мой план, – сказала она и протянула мне бутылку. – Мы немного выпьем, а потом займемся сексом прямо здесь, на деньгах.

Сара начала говорить низким, сексуальным голосом, но под конец фразы она вдруг застеснялась и сбилась на смех.

– Мы сами сделали эту кровать для себя, – добавила она и показала на деньги, – и теперь можем спокойно на ней заснуть.

Я стоял в дверях. Я все еще был одет – на мне были куртка и шляпа. В воздухе повисла довольно продолжительная пауза. Сара ждала, что я скажу что-нибудь. А я молчал. Я вообще с трудом думал, все мысли разбредались как в тумане.

– Может, хочешь сначала поесть? – спросила она немного обеспокоенным тоном. – Ты обедал?

Сара присела. Шкура немного соскользнула с нее и оголила грудь.

– В холодильнике есть холодный цыпленок, – сказала она.

Я молча шагнул в комнату, закрыл за собой дверь и повернулся к Саре спиной. Я не знал, как рассказать ей все. Я чувствовал, что это будет очень жестоко по отношению к Саре.

– Где Аманда? – спросил я, потому что больше в голову ничего не приходило.

Сара убрала волосы с лица:

– Наверху. Спит.

Потом она немного помолчала и спросила:

– А что?

Я пожал плечами.

Сара села поудобнее и внимательно посмотрела на меня.

– Хэнк? – поинтересовалась она. – Что случилось?

Я осторожно, стараясь не наступать на деньги, подошел к роялю и сел на стул. Я наклонился, чтобы поставить на пол ботинки, но потом передумал и положил их на колени, на мешок с деньгами. От ботинок пахло вином.

– Ты пил? – спросила Сара.

Чтобы видеть меня, ей пришлось повернуться и сесть прямо.

Я покачал головой.

– Деньги меченые, – сказал я.

Сара снова внимательно посмотрела на меня:

– Хэнк, ты пьян. Я же чувствую запах.

Сказав это, она натянула шкуру себе на плечи. В свете камина жена казалась неестественно бледной, как будто лицо Сары было из фарфора.

– Они меченые, – повторил я.

– Где ты был? В баре?

– Если мы начнем их тратить, нас поймают.

– Хэнк, от тебя воняет, как от Джекоба, – произнесла Сара, повышая голос. Она злилась. Я испортил ее праздник.

– Сара, я не пил. Я абсолютно трезв.

– Но я же чувствую запах.

– Пахнет от ботинок и джинсов, – сказал я и протянул ей ботинки, чтобы она могла убедиться в том, что я говорю правду. – Они в вине.

Сара сначала посмотрела на ботинки, потом на темные пятна на джинсах. Кажется, она не поверила мне.

– Ну и где же ты был, что у тебя все вымокло в вине? – спросила она с иронией в голосе.

– Неподалеку от аэропорта.

– Аэропорт? – переспросила Сара. Она до сих пор не верила мне.

– Деньги меченые. Сара, нас вычислят, как только мы начнем тратить их.

Она смотрела на меня. Постепенно из ее взгляда пропала злость. Я видел, что она задумалась.

– Хэнк, деньги немеченые, – сказала она.

Я ничего не ответил. Я-то знал, что они были мечеными. И теперь Сара, кажется, начала понимать.

– Но как они могут быть помечены? – поинтересовалась она.

Я почему-то вспомнил, что делал после того, как убил женщину, как я все проверял, чтобы не оставить после себя улик. Я почувствовал ужасную усталость… потом у меня появилось ощущение, что я все же забыл что-то важное.

– У тебя уже паранойя, – сказала она. – Если бы они были мечеными, об этом написали бы в газетах.

– Я говорил с агентами ФБР. Они сами рассказали мне.

– Может, они подозревают, что деньги у тебя и хотят лишь напугать.

Я грустно улыбнулся и покачал головой.

– Хэнк, если бы было так, как говоришь ты, об этом упоминалось бы в газетах. Я уверена.

– Нет, – ответил я. – Это их ловушка. Это их план по поимке того, у кого деньги. Они переписали серийные номера купюр, прежде чем отдавать выкуп похитителям. И теперь, как только мы начнем тратить деньги, нас выследят. Номера купюр хранятся в банке.

– Нет, они не могли этого сделать. Там же сорок восемь тысяч купюр. Это невозможно. Они бы вечно переписывали номера.

– Они переписали номера только с пяти тысяч.

– Пять тысяч?

Я кивнул.

– А остальные чистые?

Я кивнул. Сара думала о чем-то.

– Сара, способа проверить, какие из них меченые, а какие чистые – нет. Каждый раз, когда мы будем тратить деньги, мы будем рисковать. А мы не можем себе это позволить.

Огонь в камине разгорелся еще сильнее, в комнате стало светлее.

– Я могу устроиться работать в банк, – сказала Сара. – И украду список номеров.

– Этого списка нет в обычных банках. Он есть только в государственном банке.

– Тогда я устроюсь работать туда. В Детройте есть филиал этого банка, да?

Я вздохнул:

– Сара, остановись. Успокойся. Все кончено. Ты только хуже сделаешь.

Сара хмуро посмотрела на деньги и произнесла:

– Я уже потратила одну купюру. Сегодня вечером. Я говорила тебе.

Я достал купюру из кармана и протянул ее Саре.

Она пару секунд молча смотрела на деньги, потом бросила взгляд на мои ботинки и спросила:

– Ты убил его?

Я кивнул.

– Все кончено, любимая.

– Как?

Я рассказал ей, как позвонил в полицию, рассказал о подозрительном автостопщике, а потом – как кассир напал на меня и как я ударил его мачете. Я даже задрал рубашку и показал Саре синяк. Но прежде, чем мой рассказ дошел до женщины, Сара перебила меня.

– Господи, Хэнк, – сказала она. – Как ты мог такое сделать?

– У меня не было выбора. Мне надо было во что бы то ни стало вернуть деньги.

– Но зачем было убивать его… Можно было вообще ничего не делать… все бы обошлось.

– Сара, он наверняка запомнил тебя. Он запомнил ребенка, твою историю про деньги. Нас бы сразу же поймали.

– Он же не знал, кто…

– Тебя показывали по телевизору, в сюжете о похоронах Джекоба. Кассир описал бы тебя и кто-нибудь точно бы вспомнил. И они бы поняли, как все это связывается вместе.

Сара замолчала. Шкура снова соскочила с ее плеча, но Сара не обратила на это никакого внимания.

– Ты мог бы прийти с мелкими купюрами и просто попросить его обменять их на эту стодолларовую. Сказал бы, что твоя жена разменяла ее, а это купюра важна для тебя как память.

– Сара, – сказал я, уже начиная терять терпение. – У меня не было времени искать сто долларов мелкими деньгами. Я должен был успеть в магазин до шести, до его закрытия.

– Мог бы съездить в банк.

– Банк был закрыт.

Сара хотела сказать что-то еще, но я не дал ей этого сделать.