Пи Трейси - Наживка

Они уселись на верхней ступеньке веранды в сгущавшихся сумерках, согреваясь вином от вечернего холода. Не то чтобы это ему было нужно. Грейс прикасается к нему плечом – вряд ли он еще когда-нибудь в жизни замерзнет.

Несмотря на меркнущий свет, на улице мелькали немногочисленные фигуры. Одна из них, застывшая в тени на краю участка, привлекла внимание.

Магоцци не думал, не анализировал, мгновенно поверив инстинктивному ощущению, от которого кишки сжались в тугой комок, мозги с воплем вскипели. Нечего тут делать той самой фигуре. В первый раз за весь день почувствовалась устрашающая пустота на бедре, где должен быть пистолет.

Он повернул голову, прижался губами к ее волосам над ухом – мужчина, нашептывающий всякую чепуху любимой женщине.

– Тихонько вставай. Иди в дом, выходи через заднюю дверь, поняла?

– Что случилось? – шепнула она в ответ с легкой паникой в голосе, и тут кто-то вышел на тротуар перед домом, оглянулся, посмотрел на них, и Магоцци стал действовать совсем иначе. Сунул ей бокалы, проговорил очень громко, чтобы наверняка быть услышанным:

– На этот раз наливай доверху, ладно?

До боли напрягшиеся мышцы чуть расслабились, когда за ней захлопнулась дверь.

«Спасайся, – мысленно молил он. – Ради бога, спасайся, беги к задней двери, беги к соседям, Грейс, не надо героических поступков, не делай глупостей…»

Темная фигура двигалась по дорожке, по мере приближения приобретая знакомые очертания, а Магоцци сидел на ступеньке с кривой приветственной улыбкой, стараясь держаться естественно. Рациональная логика уверяла, что беспокоиться нечего, а инстинкты подсказывали, что ему остается жить лишь несколько секунд. Инстинкты уже составили план. Что бы ни случилось, оно должно случиться здесь, не в доме. Грейс должна убежать. Принятое решение придало перекошенной улыбке оттенок убедительности, цель всей его жизни сосредоточилась в главном, что он может сделать на этом свете – спасти Грейс Макбрайд.

Прижавшись в передней к стене рядом с дверью, Грейс автоматически потянулась к пистолету, которого не оказалось. На нее нахлынула настоящая паника. Невозможно дышать, почти невозможно видеть, ноги грозят подломиться. В памяти ожили события шестимесячной давности, когда она застыла в ужасе и беспомощности на чердаке в офисе «Манкиренч». Только надежная тяжесть пистолета в руках могла дать надежду на спасение.

Слышались приближающиеся по дорожке шаги. Кто бы это ни был, ей вполне достаточно того, что она видела в глазах Магоцци и слышала в его голосе.

Грейс мысленно метнулась по лестнице в спальню – там он держит оружие? Хоть вчера у него отобрали табельный пистолет, должен быть и другой, как у каждого копа, но где он его прячет, как его найти?.. Черт возьми, она просто зациклилась на оружии, только о нем и думает, будто нет никаких других вариантов.

– Здравствуйте, детектив Магоцци.

Заслышав за дверными жалюзи голос, Грейс покосилась, разглядела фигуру, остановившуюся на безопасном расстоянии от Магоцци, держа руки в карманах. Один из них оттопыривается, в нем явственно вырисовывается дуло, направленное в грудь детектива.

– Пожалуйста, встаньте. Медленно. И заходите в дом.

«Нет оружия, нет оружия, никакого оружия», – твердила Грейс навязчивую мантру, и тут до нее донесся ответ:

– К сожалению, не могу. Извини.

Глаза сразу обрели ясность. И видели только Магоцци. Магоцци, сидевшего в адирондакском кресле у нее на заднем дворе с Чарли на коленях; Магоцци, излагавшего с глуповатой улыбкой свой долгосрочный план соблазнения; Магоцци, который несколько месяцев назад спас ей жизнь и с тех пор постоянно торчит у нее на пороге, надоедает, не хочет оставить в покое.

В жизни Грейс Макбрайд никогда не было ничего хорошего, но она точно знала, что любой ценой постарается уберечь сидящего на ступеньке мужчину, готового умереть за нее.

Она схватила два бокала, которые прежде поставила на пол, толкнула бедром дверь, которая ударилась в стену, и, спотыкаясь, вылетела на веранду.

– Слушай, милый… Ох… Здрасте! А я и не знала, что ты не один…

Расплескивая вино, быстро протопала вниз по лестнице с пьяненькой легкой улыбкой, которой никто никогда не видел на ее губах – невозможно представить себе Грейс Макбрайд в виде глупенькой простушки-домохозяйки. Зрелище было столь неожиданным, что возникло секундное замешательство, хотя вроде бы ни секунды больше не оставалось.

Человек на дорожке на миг на нее изумленно взглянул, и в тот же самый миг Магоцци сорвался с веранды, одним прыжком преодолел расстояние между жизнью и смертью, врезавшись головой в грудь Тима Мэтсона, навзничь рухнувшего на твердый бетон тротуара.

Первая бригада прибыла минут через пять после того, как Тим Мэтсон свалился на дорожку перед домом Магоцци. Он еще продолжал бешено сопротивляться, хотя Грейс Макбрайд связала его по руками и ногам ярдами пластыря, и выдавливал глухие невнятные звуки из заклеенного рта.

Через несколько секунд примчался Джино, а за ним Макларен. Магоцци сидел на земле рядом с корчившимся парнишкой, полностью обессилевший, ожидая скорого визита полицейского управления в полном составе, черт побери.

Оглянулся на Грейс, одинокую, маленькую на парадном крыльце, слепо смотревшую в землю, и понял, что у них никогда ничего не получится. Только идиот мог подумать, будто есть хоть какой-нибудь шанс. Она всю жизнь боится того, чем он себе на жизнь зарабатывает, и опасность подстерегает его даже в собственном доме.

В течение следующего часа они отвечали на вопросы, делали заявления, рассказывали о произошедшем Макларену и криминалистам. А в это время Джино сидел в патрульной машине с закованным в наручники Мэтсоном. Когда все разъехались, он зашел в дом, сел за кухонный стол вместе с Грейс и Магоцци.

– Ну как вы?

Они переглянулись, но Джино не сумел разгадать выражения их лиц. Он подождал немного, чувствуя себя с каждой минутой все хуже. На столе стояла откупоренная бутылка вина, вроде с французской надписью на этикетке. Макларен прочитал бы, а ему без разницы.

– Плесни в стаканчик, Лео, если не возражаешь. И расскажи, что знаешь. Что тебе сказал парнишка?

Магоцци старался не встречаться с Грейс взглядом. После случившегося она не перемолвилась с ним ни словом. В последний раз он слышал ее голос, когда она давала Макларену показания.

– Ничего не сказал, подошел по дорожке, велел в дом зайти. – Он шагнул к буфету за стаканом для Джино.

– Но ты ведь еще до того отослал Грейс. Почему?

Магоцци пожал плечами:

– Видел, как он подходит, чувствовал что-то неладное.

– Спасал меня, – тихо промолвила Грейс, но он тряхнул головой.