Джулия Кеннер - Матрица Manolo

— Руки за голову, — повторил Девлин.

— У тебя даже нет значка, агент. Застрели меня, и начнется новое расследование. И тебя выкинут на «Великий белый путь», поскольку с двумя убийствами в послужном списке тебе никогда не вернут пистолет.

— Хватит, — резко сказал он, делая еще один шаг вперед.

— Я вижу, ты очень упрямый человек.

В следующее мгновение Пташка с удивительной ловкостью и быстротой схватилась за металлический поручень и перемахнула через него.

— Нет! — закричал Девлин, подбегая к перилам.

Он посмотрел вниз, ожидая увидеть распростертое на полу тело Пташки. Однако она приземлилась на платформу, которая начала подниматься вверх за несколько секунд до прыжка. Пташка вскочила на ноги и легко спрыгнула на пол, до которого было уже совсем недалеко. Безумный доктор и горбун ошеломленно смотрели ей вслед.

Девлин поднял пистолет, но стрелять он не мог. Со всех сторон были актеры и дети.

Проклятье!

Он опустил пистолет как раз в тот момент, когда Пташка обернулась и бросила на него торжествующий взгляд. А потом, не обращая на него внимания, побежала к выходу.

В два прыжка Девлин очутился возле винтовой лестницы и помчался вниз. Не прошло и пяти секунд, как он оказался на первом уровне, но — опоздал. Пташка исчезла.

Провались все к дьяволу, она успела ускользнуть.

Девлин пребывал в отвратительном настроении, и я решила взять командование на себя. Пока он подбирал пистолет Пташки и вешал менеджеру лапшу на уши, я вновь задала вопрос о бюро находок. О сообщениях. Обо всем, что могло иметь инициалы ИВП. И — ничего.

На случай, если я неверно прочитала надпись на стаканчике, распорядительница предложила позвонить в пивную «Джекил и Хайд» в Гринвич-Виллидже. Я согласилась, не надеясь, что это принесет пользу. Стакан был точно из клуба «Джекил и Хайд». Именно в нем мы сейчас и находились.

Тупик.

Мы зашли в «Плимут», но и там ничего не оказалось. Супер!

— Что теперь? — спросила я, когда мы остановились перед театральной кассой.

Прислонившись к стене здания, я непрерывно осматривала улицу. Я не думала, что Пташка снова объявится, но решила не рисковать.

— Будем отдыхать, — ответил Девлин. — И перегруппируемся.

Его голос звучал жестко, черты лица заострились. Я знала, что он все еще не пришел в себя после того, как упустил Пташку. Чего я не знала, так это как отвлечь его от мрачных мыслей. Поэтому я решила действовать прямо.

— Забудь об этом, — сказала я, когда мы шли обратно к Таймс-сквер. — Дело еще не закончено, но мы живы. Учитывая все обстоятельства, это не самый плохой исход.

Он резко повернулся ко мне, и я легко прочитала ответ на его лице: он не мог забыть о Пташке, а значит, исход его не устраивал.

Я решила не отводить глаза.

— Ладно, — наконец сказал Девлин. — Ты права. И все же из того, что ей удалось сбежать, еще не следует, что она не попытается повторить нападение.

— Совершенно верно.

— Проблема в том, что мы не знаем, какова следующая подсказка. Поэтому у нас нет никакой возможности закончить игру.

— Да, тут ни прибавить, ни отнять.

Он негромко выругался, и его плечи опустились.

— Пойдем, — сказал Девлин немного погодя. Мы торопливо зашагали по Седьмой авеню и на сей раз выбрали «Даблтри». Если так пойдет дело, я познакомлюсь со всеми известными отелями в городе.

Как только мы оказались в номере и надежно заперли дверь, я повалилась на диван. Мы выбрали номер-люкс, и это было замечательно. Если честно, номер оказался больше, чем моя квартира, так что я решила насладиться роскошью. Ну, вроде того.

Девлин подошел к окну.

— Мы здесь в безопасности? Он слегка пожал плечами:

— Наверное. Пташка некоторое время ничего не будет предпринимать, и, мне кажется, нам удалось избавиться от датчика, когда мы выбросили кроссовки.

— Правильно, — ответила я с легким сомнением. — Где еще он может быть?

— Вот именно, — подхватил Девлин, хотя в его голосе прозвучало не больше уверенности, чем в моем.

Впрочем, можно ли нас винить? Эта женщина каждый раз выскакивала, как чертик из табакерки, по выражению моего отца.

Я нахмурилась, увидев, что Девлин вытаскивает сотовый телефон.

— Кому ты звонишь?

— Нам необходимо подкрепление, — сказал он с каменным лицом.

Я заморгала.

— Ты ведь шутишь, правда? Неужели ты намерен вовлечь в эту историю еще кого-то?

— Не кого-то, — возразил он, — а ФБР.

— Девлин!

Он поднял руку.

— У нас не осталось выбора. Нам неизвестно, в чем состоит следующая подсказка. Однако мы знаем, кто Убийца. Мы обращаемся в ФБР. Не в бюро, а к одному парню. Другу. Я думаю, он нам поможет.

Судя по выражению его лица, он и сам не был в этом уверен, но я все-таки кивнула:

— Ладно, звони.

— Мы не станем просить его помочь с игрой. Пусть он попытается отыскать Пташку. Ее недавно выпустили из тюрьмы. Она в Нью-Йорке. И если она бегает по городу, убивает Риардона и стреляет в нас, значит, должна оставлять следы. Она знает свое дело, но след остается всегда. К тому же пять лет, проведенные в тюрьме, сделали ее немного небрежной. У нас появляется неплохой шанс ее взять, если мы будем работать в верном направлении.

— Но привлекать других людей…

— Я знаю, — жестко перебил меня Девлин. — Но мне представляется, что следует поступить именно так. Мы не знаем следующую подсказку, Дженн. И я не хочу сидеть и ждать с нарисованной на заднице мишенью. — Он вздохнул. — Я достаточно долго проторчал в своей квартире, играя роль Жертвы. Пора проявить инициативу.

Я внимательно всмотрелась в его лицо и поняла, что он думает именно так. Более того, ему это необходимо. Поскольку ничего лучшего я предложить не могла, оставалось только согласиться.

— Ладно, прояви инициативу, — сказала я и засмеялась, когда Девлин обнял меня и притянул к себе для быстрого поцелуя.

Я пристроилась рядом с ним, и он стал набирать номер, затем попросил соединить его с агентом Марком Баллардом. Как только они начали обсуждать технические детали — просмотр записи камеры наблюдения в офисе Риардона, поиск свидетелей стрельбы по экипажу и кучу других полицейских подробностей, — я поняла, что агент Девлин Брейди окончательно вернулся к нормальной жизни. Если раньше он это сделал ради меня, то теперь — ради самого себя. Я все еще не могла себе представить, как можно бросить театр, но теперь мне стало понятно: Девлин выбрал то, что ему нравилось больше. А потом то, что он так любил, нанесло ему жестокую рану. Теперь рана заживала.

Чувствуя себя довольно глупо, я быстро поцеловала его в щеку и соскользнула с постели. Зачем мне слушать разговор двух агентов? Гораздо лучше снова выглядеть и чувствовать себя как девушка. И я направилась в ванную.