Стиг Ларссон - Девушка, которая играла с огнем

Что касается «Миллениума», то мы со своей стороны ведем собственное расследование, чтобы узнать, почему были убиты Даг и Миа. В настоящее время я составляю список людей, у которых были причины заставить Дага Свенссона молчать. Не знаю, на правильном ли я пути, но я проверю по списку всех, одного за другим.

Мне непонятно, какое отношение ко всему случившемуся имеет адвокат Бьюрман. В материалах Дага его имя нигде не встречается, и я не вижу никакой связи между ним и Дагом и Миа.

Помоги мне! Please! Какая тут есть связь?

Микаэль.

P. S.Тебе следует поменять фотографию в паспорте. Она не передает того, какая ты на самом деле.

Подумав немного, он обозначил документ как «Для Салли». Затем создал папку под названием «Лисбет Саландер» и оставил ее на виду, поместив на рабочем столе своего ноутбука.

Во вторник Драган Арманский назначил на утро совещание за круглым столом конференц-зала в офисе «Милтон секьюрити». Он пригласил на него трех человек.

Юхан Фрэклунд, шестидесяти двух лет, бывший инспектор уголовной полиции Сульны, 57 57 Сульна – город в составе Большого Стокгольма. занимал должность начальника оперативного отдела «Милтон секьюрити». Он отвечал за планирование и анализ. Арманский переманил его к себе с государственной службы десять лет назад и считал это своим самым удачным кадровым приобретением. Кроме него Арманский пригласил на совещание Сонни Бомана, сорока восьми лет, и Никласа Эрикссона, двадцати девяти лет. Боман также служил раньше в полиции, начав в районном отделении Нурмальма 58 58 Нурмальм – деловой центр Стокгольма. в 1980-м, оттуда был переведен в уголовный отдел и там провел десятки ярких расследований. В начале 1990-х годов он был одним из ключевых игроков, а в 1997-м после долгих уговоров он, получив обещание значительно более высокого жалованья, перешел в «Милтон секьюрити».

Никлас Эрикссон считался новобранцем. Он учился в Высшей школе полиции, но в последний момент перед выпускными экзаменами узнал, что у него врожденный порок сердца, который не только требовал серьезной операции, но означал, что его полицейская карьера рухнула, не начавшись.

Фрэклунд, служивший вместе с отцом Эрикссона, пошел к Арманскому и предложил тому дать парню шанс. Поскольку в аналитическом отделе как раз было вакантное место, Арманский согласился принять новенького. Ему не пришлось в этом раскаяться. Эрикссон проработал в «Милтон секьюрити» пять лет. В отличие от большинства других сотрудников оперативного отдела он не имел соответствующего опыта работы, зато выделялся интеллектуальным подходом.

– Доброе утро всем! Садитесь и читайте! – сказал Арманский.

Он раздал присутствующим три папки, в которых было собрано пятьдесят страниц газетных вырезок об охоте за Лисбет Саландер и посвященное ей трехстраничное резюме. Весь второй день Пасхи Арманский усердно трудился над созданием ее персонального дела. Эрикссон первый закончил чтение и отложил папку в сторону. Арманский дождался, пока Боман и Фрэклунд тоже все дочитают.

– Полагаю, что в дни Пасхи все присутствующие не преминули прочитать соответствующую рубрику в вечерних газетах, – сказал Драган Арманский.

– Лисбет Саландер, – мрачным тоном произнес Фрэклунд.

Сонни Боман покачал головой.

Никлас Эрикссон смотрел перед собой с непроницаемым выражением и только печально улыбался.

Драган Арманский испытующе посмотрел на сидевшую перед ним троицу.

– Одна из наших коллег, – заметил он. – Насколько вы узнали ее за те годы, что она здесь работала?

– Я как-то пробовал с ней пошутить, – вспомнил Никлас Эрикссон, чуть-чуть улыбнувшись. – Не получилось. Я думал, она мне голову оторвет. Она была такая бука, что я и десятком слов с ней не обменялся.

– Очень странный она была человек, – согласился Фрэклунд.

Боман пожал плечами:

– Да она была просто сумасшедшая, и иметь с ней дело было сущее наказание. Я знал, что у нее не все дома, но не думал, что до такой степени.

Драган Арманский кивнул.

– Она всегда была сама по себе, – сказал он. – И договориться с ней было нелегко. Но я нанял ее потому, что никогда не встречал человека, который умел бы так хорошо собирать материал. Она всегда показывала результаты выше обычной нормы.

– Вот этого я никогда не мог понять, – отозвался Фрэклунд. – У меня в голове не укладывалось, как можно быть такой талантливой в работе и при этом совершенно неспособной к нормальному общению с людьми.

Все трое кивнули.

– Объяснение, конечно, нужно искать в состоянии ее психики, – ответил Арманский, похлопав по папке. – Она была признана недееспособной.

– А я и не знал, – удивился Эрикссон. – Я хочу сказать, что у нее же на лбу не было написано, что она признана недееспособной, а ты об этом не говорил.

– Не говорил, – подтвердил Арманский. – Я не хотел заранее ставить ее в невыгодное положение. Каждому человеку нужно дать шанс.

– И результат этого эксперимента мы имеем в Энскеде, – заметил Боман.

– Может, ты и прав, – согласился Арманский.

Арманский немного помолчал в нерешительности. Перед тремя профессионалами, которые сейчас смотрели на него, ожидая, что он им скажет, ему не хотелось признаваться в том, что он питал слабость к Лисбет Саландер. Во время предшествующей беседы все трое не выказывали никаких эмоций, но Арманский знал, что они, как и все прочие служащие «Милтон секьюрити», не выносили Лисбет. Он не хотел выглядеть перед ними слабым или растерянным. Поэтому нужно было изложить дело так, чтобы создать впечатление профессиональной заинтересованности и энергичного подхода к делу.

– Впервые за все время существования «Милтон секьюрити» я решил бросить часть его сил на решение чисто внутренней задачи, – сказал он. – Затраты на нее не должны стать непомерно большими, однако я собираюсь освободить двоих, Бомана и Эрикссона, от текущих дел. Задача в общих чертах состоит в том, чтобы выяснить правду насчет Лисбет Саландер.

Боман и Эрикссон вопросительно посмотрели на Арманского.

– Я поручаю расследование тебе, Фрэклунд, ты будешь его возглавлять. Я хочу знать, что произошло и что заставило Лисбет Саландер убить своего опекуна и семью в Энскеде. Должно же быть какое-то разумное объяснение!

– Прошу прощения, но это скорее в компетенции полиции, – заметил Фрэклунд.

– Разумеется, – тотчас же согласился Арманский. – Но у нас есть одно преимущество перед полицией. Мы знали Лисбет Саландер и представляем себе, чего от нее можно ожидать.

– Мда, – с сомнением ответил Боман. – По-моему, никто в нашей конторе не знал Лисбет Саландер и не имел ни малейшего представления о том, что творится в ее головке.