Грег Айлс - Заложники страха

Все произошло на полдороге, когда проехали почти тридцать миль из шестидесяти. В темноте полыхнуло пламя, и раздался взрыв, как будто упал метеор. Они подъехали ближе, и Лорел разглядела на правой обочине контуры горящего грузовичка-пикапа, который уткнулся носом в огромный дуб. Ее бросило в дрожь: рядом на асфальте она заметила распростертого человека. Он, казалось, еще шевелился. Лорел ждала, что Уоррен притормозит, но он проехал мимо, и вскоре они стремительно удалялись от пылающих останков машины. Едкий запах горящего бензина преследовал их призрачным обвинением.

– Остановись! – воскликнула Лорел, схватив Уоррена за руку, но тот лишь стиснул зубы и продолжал давить на газ. Они поссорились, и после этого Лорел навсегда переменила мнение о муже. Она умоляла его вернуться и попытаться спасти несчастного, которого она видела на дороге (не говоря уже о людях, оставшихся внутри машины), но Уоррен лишь спокойно расписал возможные последствия подобного поступка.

– Разве в законах штата Миссисипи ничего не говорится о добром самаритянине? – закричала Лорел, но Уоррен возразил, что адвокатам, занимающимся делами о возмещении личного ущерба, плевать на подобные законы. Лорел разрыдалась.

– Может, там кто-нибудь умирает! – всхлипывала она. – Прямо сейчас, когда мы уезжаем. Я видела – на дороге кто-то двигался!

Но Уоррен был непоколебим. Лорел до сих пор помнила, что он сказал, торопливо покидая место трагедии.

– Послушай меня. Может, это какой-то черномазый пьяница врезался в дерево или белое отребье, какая разница? Наверняка он за всю свою жизнь и десяти центов не отдал за страховку. Я же двадцать лет учился как проклятый, чтобы стать врачом. Не собираюсь рисковать всем, что создал для тебя и детей, ради сомнительного удовольствия помочь какому-нибудь типу, который потом мне же и вчинит иск.

Не веря собственным ушам, она уставилась на мужа, а тот не умолкал, и его слова навсегда врезались в память Лорел.

– Я и так слишком далеко зашел в стремлении помочь этим людям… Конечно, я говорю не о всех, ты же знаешь. Но вот поздно вечером в пятницу я завез Джексонам результаты анализа крови – хотел поскорее сообщить им, что у их сына нет лейкемии, – и хоть бы слово благодарности! Нет, мэм. Тупо посмотрели на меня, и все. Ни спасибо, ни денег – ничего! Так что останавливаться не будем.

Лорел откинулась назад и закрыла глаза, но объятый пламенем грузовик по-прежнему стоял перед ее мысленным взором, а изуродованное человеческое тело все так же ползло по неосвещенной дороге. На следующее утро она прочитала в газете, что в аварии на Двадцать четвертой автостраде погибли два человека. Свидетелей происшествия не было, сообщил полицейский патруль. Пожилые супруги – темнокожие, судя по именам – возвращались домой с похорон внука. После той ночи Лорел навсегда переменила мнение об Уоррене, а спустя две недели начала встречаться с Дэнни Макдэвитом. Она знала: Дэнни никогда бы не оставил человека умирать на обочине дороги.

Его медали служили тому доказательством.

– Ты не знаешь даже половины правды! – заявил Уоррен с мрачной уверенностью. – Считаешь меня трусом из-за той ночи?

– Я больше не хочу о ней вспоминать.

Он медленно кивнул:

– Что ж, ты можешь себе это позволить. Ты считаешь, у меня нет причин бросить семью?

Она пожала плечами:

– Если есть – действуй.

Уоррен удивленно покачал головой:

– Неужели для тебя все так просто? Посмотришь на Гранта и Бет, улыбнешься и скажешь: «Пока, дети! Было весело, но всему приходит конец»?

– Ты же знаешь, что это не так.

Уоррен стиснул зубы, поднялся и встал рядом, держа револьвер у ее головы. Лорел смотрела на маленький смертоносный механизм, похожий на детскую игрушку в загорелой руке мужа.

Он приставил револьверное дуло к темени Лорел.

– Слушай внимательно. Я уверен, что у тебя кто-то есть. Это понятно потому, что ты не говоришь мне пароль. Думаешь, что щадишь мои чувства, скрывая правду, но это не так. Ты только делаешь хуже. И мне и себе. Надеюсь, ты меня понимаешь. Ты не выйдешь из этого дома, пока я не узнаю, кто тебя трахает. Понятно?

Лорел храбрилась изо всех сил, но не смогла сдержать дрожь.

– ТЕБЕ ПО-НЯТ-НО?!

Она помолчала, пока не убедилась, что может говорить спокойно.

– Выслушай меня, Уоррен. Я хочу, чтобы ты вспомнил все, чего мы боялись долгие годы. Все, что могло разлучить нас с детьми. Рак. Аварии. Маньяки. Бандиты, вторгшиеся в наш дом. Мы предприняли шаги, чтобы избежать подобных вещей. Но сейчас…

Она подняла лицо, чтобы взглянуть мужу в глаза, и дуло револьвера царапнуло кожу.

– Сейчас самая большая угроза нашей семье – ты. Даже если у меня есть любовник, что с того? Конечно, тебе больно. Но разве это оправдывает твои поступки? Ты сможешь убить мать твоих детей? Хотя бы десять секунд подумай о Гранте и Бет. Представь их себе. Они же ни в чем не виноваты.

В ноздри ударил запах оружейного масла. Через несколько мгновений Уоррен опустил оружие, упал на колени, а потом сел на корточки. Выражение его глаз изменилось, и Лорел решила, что ей удалось пробиться сквозь ярость и боль. Он еще не отошел от шока, но в его взгляде раненого зверя появилась нежность.

– Ты знаешь, что такое семья? – прошептал он. – На чем она держится?

Она кивнула, но Уоррен покачал головой.

– На доверии, – произнес он. – Именно оно защищает семью от всего остального мира. Одних кровных уз мало. Говорят, кровь – не вода, но родные братья сплошь и рядом предают друг друга. Доверие сплачивает и помогает выстоять против творящегося вокруг хаоса.

Лорел хотела ответить, но неожиданно осознала, что они с Уорреном смотрят на мир по-разному, и их взгляды никогда не совпадут.

– Ты все разрушила, – продолжил он тихо. – Безвозвратно. Худшее свершилось, и я никогда не смогу больше поверить тебе. Грант и Бет никогда не будут тебе доверять.

– Уоррен…

– Молчи! – приказал он, внезапно поднявшись. Он смотрел на Лорел сверху вниз, словно какой-нибудь ветхозаветный судья. – Ты поставила эгоистичное вожделение превыше благополучия своих детей. И должна заплатить за это. К сожалению, и мы тоже.

– Уоррен, ты не в себе, – сказала она вставая.

Он размахнулся – и Лорел упала на пол. От затрещины в правом ухе гудело, как будто бы кто-то звонил в церковный колокол. Боль пронзила Лорел, но потрясение от того, что муж осмелился ее ударить, оказалось сильнее. Она вытянула руки, защищаясь от побоев.

– Думаешь, у меня не было соблазнов? – кричал Уоррен. – Думаешь, медсестры не вешались на меня, не требуя ничего взамен?

– Нисколько не сомневаюсь.

– Если бы только медсестры! Жены друзей, учительницы в школе, твои подруги! На каждой словно написано: «Сдается в аренду!» Ни у кого больше нет чести. Никто не держит своего слова.