Джеймс Гриппандо - Когда сгущается тьма

— Что значит «каждому»? Сколько людей находится с тобой в комнате?

— Ты согласен на сделку или нет?

Джек вопросительно посмотрел на Пауло, и тот одобрительно кивнул.

— О'кей. Я согласен.

— Но сначала я хочу получить ожерелье, — сказал Фэлкон. — Пришли его мне вместе с едой.

Пауло решительно покачал головой в знак протеста.

— Нет, так дело не пойдет, — отказался Джек. — Сначала ты позволишь заложникам поговорить по телефону. Извини, Фэлкон, но по-другому не получится.

Он услышал, как Фэлкон забормотал себе под нос нечто невразумительное, и явственно представил, как его собеседник в ярости молча погрозил кулаком в пространство.

— Может, мне пристрелить кого-нибудь из них? — предложил Фэлкон.

— Не делай этого, — сказал Джек.

— А если это единственный способ привлечь твое внимание? — задохнулся Фэлкон.

— Даже не думай об этом, прошу тебя.

— Что значит, «не думай»? Я могу сыграть и в такую игру, если вам хочется.

— Никому не хочется ничего подобного.

— А еще я могу причинить этим людям боль.

— Ясное дело, можешь. Здесь никто в этом не сомневается.

— Я умею мучить. По-настоящему. Стоит мне только на это настроиться, и мало им не покажется.

Неожиданно Джек услышал чей-то крик. Кричал мужчина, хотя, похоже, не Тео.

— Если ты, Фэлкон, еще раз позволишь себе нечто подобное, то по твою душу придут парни из СВАТа. Так что держи свои эмоции под контролем.

В трубке на короткое время установилась тишина, после чего Фэлкон примирительным тоном произнес:

— У меня все под контролем, Джек. В том числе и эмоции.

— Ты причинил кому-нибудь боль?

— Это не я, это ты ее кое-кому причинил. Теперь изволь принести мне ожерелье.

С этими словами Фэлкон отключил свой телефон, и на линии послышались гудки.

— Все нормально, — успокоил Пауло. — Это не ваш друг Тео, это кричал сам Фэлкон.

— Вы уверены?

— Я слепой, а не глухой, — пожал плечами сержант. — Так что в этом можете на меня положиться. В целом же должен заметить, что вы взяли хороший старт.

Джеку хотелось ему верить, но, когда он передавал трубку Пауло, рука у него дрожала.

— Не представляю, что он там учинит, когда я сообщу ему о пропаже денег.

— Будем надеяться, что вся эта заварушка закончится до того, как мы перейдем к этому пункту.

— А если нет?

Пауло смотрел своими невидящими глазами прямо на него, и было очевидно, что прозвучавшая в голосе Джека тревога от него не укрылась.

— Как я уже сказал, — произнес он, — будем надеяться, что все закончится раньше.

Тео вслушивался в каждое слово Фэлкона. Телефонный звонок на этот раз был вполне реальным, и он счел хорошим знаком то обстоятельство, что Фэлкон разговаривал напрямую с Джеком, а не с полицейскими. Тео не хотел, чтобы кто-либо ставил его интересы выше интересов других заложников, но в данном случае он по крайней мере мог быть уверен, что не окажется в положении наименее ценного члена коллектива и его интересы обязательно примут во внимание.

— Впечатляет, — сказал Фэлкон, закончив разговор и сунув телефон в карман. — Твой приятель объявился на целых двадцать секунд раньше установленного мной пятиминутного контрольного времени.

— А я и не волновался. Джек — хороший психолог и к тому же обладает экстрасенсорными способностями.

Тео сохранял самое серьезное выражение лица, и Фэлкон определенно почувствовал себя не в своей тарелке.

— Ты что — шутить со мной вздумал? — неуверенно произнес он.

— А это уж тебе решать, правду я говорю или шучу.

Фэлкон некоторое время смотрел на него в упор, потом отвернулся. Тео заметил, что лицо его опухло и приобрело нездоровый багровый оттенок. Но не от гнева. Всему виной было зимнее пальто. Холода в Майами закончились, замкнутое пространство комнаты с каждым часом прогревалось все сильнее, и Фэлкон, судя по всему, просто варился заживо в своем толстом одеянии, которое по непонятной причине отказывался снимать.

— Слушайте все! — воззвал он к своей маленькой аудитории. — Я предоставлю вам возможность поговорить по телефону. Недолго, конечно. Но вы сможете назвать свои имена и дать полиции телефоны друзей или родственников, чтобы они с ними связались и заверили, что у вас все хорошо. Но ничего сверх этого. Всякий, кто нарушит правило, подвергнется строгому наказанию. Понятно?

Все молчали.

— Хорошо. Начнем с девушек. — Фэлкон заглянул в ванную. — Наташа? Как себя чувствует твоя подруга?

— Меня зовут Наталия. А моя подруга не в том состоянии, чтобы разговаривать по телефону, если тебя интересует именно это. Она то приходит в себя, то теряет сознание и, боюсь, плохо воспринимает окружающее.

— Ну так растолкай ее, приведи в чувство.

— Думаю, ее лучше не беспокоить.

— А я думаю, что ее следует облить холодной водой из крана.

— Ты что — свихнулся? — вмешался Тео. — Подобная процедура наверняка вызовет у нее шок.

— Доктор сказал, что это пойдет ей на пользу.

— Какой доктор? — спросил Тео.

— Мы не прибегаем к водным процедурам, пока доктор их не одобрит.

— Какой такой доктор? — повторил Тео.

Фэлкон не ответил. Он подошел к ванне и покрутил кран с холодной водой, но из него вытекло лишь несколько капель.

— Вот ублюдки! Они отключили у нас воду!

— Должно быть, это доктор так распорядился, — съязвил Тео.

— О'кей, болтун. Мы начнем с тебя, а потом трубку возьмет красавчик, который сидит рядом. Но прежде я опорожнюсь. Можете смотреть или отвернитесь — мне все равно.

Поскольку дверь ванной комнаты была открыта, Тео хорошо видел все происходящее и, когда Фэлкон начал спускать штаны, отвернулся, машинально отметив, что пальто он так и не снял.

Сидевший рядом с Тео мужчина наклонился к нему и прошептал:

— Я не могу разговаривать по телефону с полицией.

— Это почему же?

— Потому что… Разве не понятно, что здесь происходило до того, как вы сюда ворвались? Короче, эти девушки… ну, вы понимаете…

— В таком случае вы, должно быть, священник, пришедший сюда, чтобы спасти их заблудшие души?

— Мысль неплохая. Но я уже продумал этот вариант и пришел к выводу, что он не прокатит. Но ведь придется что-то сказать, когда этот псих передаст мне трубку, не так ли?

— Скажете, что вас зовут Джон и вы оказались здесь по делам своего бизнеса.

— Все шутки шутите… А если бы распространился слух, что вас обнаружили в номере дешевого мотеля с двумя восемнадцатилетними проститутками?

— Восемнадцатилетними? — тихо засмеялся Тео. — Вам, приятель, остается только уповать на это.

— Может, перестанете быть задницей и насмехаться? Неужели вы не понимаете, что это может положить конец моей карьере?

— А чем вы зарабатываете на жизнь?