Джеймс Гриппандо - Когда сгущается тьма

— Ну и как? Вам удалось добиться его освобождения?

— Шутите? Он был осужден за убийство первой степени и приговорен к смертной казни. Но вот в чем суть этой истории: Дасти подал апелляцию на отмену приговора и… Догадайтесь, какой у него был главный аргумент?

— Откуда мне знать? Сказал, что это сделал бармен?

— Неэффективная защита. Он заявил, что недавний выпускник факультета правоведения, который его защищал, не был даже членом адвокатской палаты и соответственно не имел достаточной квалификации, чтобы вести дело об убийстве. Апелляционный суд с ним согласился и назначил новое судебное разбирательство. Но время шло, некоторые свидетели исчезли из поля зрения, а другие даже изменили свои показания. В результате всего этого электрический стул Дасти заменили пожизненным заключением.

— Похоже, этот ваш подзащитный был тот еще хитрюга.

— Совершенно справедливо. Он знал, что нет ни единого шанса на оправдательный приговор, вне зависимости от того, кто будет его адвокатом.

— И подставил вас.

— Да, и подставил меня…

Джек медленно, чуть ли не по слогам повторил слова Пауло, чтобы подчеркнуть их значение. Потом помолчал несколько секунд, предоставив сержанту время уловить намек. Вопрос, что и говорить, был деликатный, но Джек считал необходимым вынести его на поверхность.

— А у вас, Винс, никогда не появлялось чувства, что вас подставили?

Паоло ни на йоту не изменился в лице. Казалось, он все еще обдумывал рассказ адвоката.

— У меня есть на этот счет одна теория… — осторожно заметил Джек.

— Есть — расскажите.

— Полагаю, что некто с самого начала вынес Фэлкону смертный приговор.

Подобное предположение Винса не удивило.

— Ну, я бы так бескомпромиссно вопрос не ставил… Хотя они, похоже, действительно не хотят брать его живым.

— «Они» — это кто?

Пауло не ответил. Но Джек не позволил ему отмолчаться.

— Сдается мне, что «они» жаждут его смерти ничуть не меньше освобождения заложников.

— Мне бы не хотелось в это верить.

— А вы поверьте.

— Что вас подвигло к таким выводам?

— Как только я вернулся сегодня утром с Багамских островов, меня препроводили прямиком к мэру для частного разговора. И он довольно сильно на меня надавил, с тем чтобы я дал ему слово обеспечить безопасность Алисии во время переговоров, даже если это будет идти вразрез с вашими инструкциями.

— В этом нет ничего удивительного. По крайней мере все наши в курсе, что он был не в восторге от моей кандидатуры, когда встал вопрос о назначении главного переговорщика. И я достаточно умен, чтобы понять, что его публичная поддержка моего назначения на сегодняшней пресс-конференции была чисто формальной. Законники всегда стремятся создать у общественности впечатление, будто выступают единым фронтом.

— Забудьте про общественность. Я имею в виду то, что происходит внутри департамента полиции. Все выглядит так, будто мэр Мендоса стремится уверить его сотрудников, что Винсент Пауло — последний человек на свете, которого он хотел бы видеть в команде переговорщиков. Но согласно моим источникам вас поставили во главе переговоров, потому что мэр позвонил шефу Ренфро и дал на этот счет совершенно определенное указание.

— Согласно вашим источникам?

Джек не хотел упоминать о детективе Барбере. Пока по крайней мере.

— Надеюсь, вы не забыли, кем был мой отец?

— Значит, ваш папочка прикладывал ухо к стене, чтобы разузнать подноготную этого дела?

— Только потому, что я его об этом попросил. А мне представляется, что некоторые стены могут оказаться весьма тонкими, особенно когда к ним прикладывает ухо бывший губернатор штата, который к тому же являлся когда-то сотрудником департамента полиции Майами.

Пауло принялся вертеть в пальцах карандаш. «Вот так же, наверное, проворачиваются шестеренки у него в мозгу», — подумал Джек.

— Давайте выясним, правильно ли я понимаю вашу логику, — наконец произнес Винсент. — Итак, существует некий субъект, который с самого начала желает Фэлкону смерти. Мэр предлагает шефу полиции назначить меня главным переговорщиком. При первой же удобной возможности шеф заявляет, что мне надо сворачивать переговоры и позволить снайперам разделаться с Фэлконом. Выходит, с одной стороны, я как бы всем здесь руковожу, а с другой — ничего не могу сделать.

Джек промолчал. Из уст Пауло это прозвучало шокирующе.

— Фэлкон — это мой Дасти Боггз, — продолжил между тем Винсент. — Иначе говоря, меня подставили, и я обречен на неудачу.

— Это всего лишь теория, — напомнил Джек.

— Согласно вашей теории, они хотят казни, а не переговоров, — сказал Пауло. — Если удастся убрать Фэлкона одной пулей, то миссия будет считаться выполненной. Однако, пойди что-нибудь не так, под выстрелы попадут заложники, и это будет моя вина. Слепому придется отвечать за провал операции, которую проводят зрячие.

— Я не говорил, что все обстоит именно так, — произнес Джек. — Просто все это надо основательно обдумать.

— Я уже обдумал, — очень серьезно сказал Пауло. — И пришел к выводу, что мы с вами в одной лодке.

Подобных откровений от сержанта Джек никак не ожидал и не упустил возможности развить тему:

— Почему, по-вашему, они хотят смерти Фэлкона?

— Мне говорили, что Мендоса — человек мстительный. Может, ларчик открывается просто: «Не смейте приставать к дочери мэра, ибо для вас это плохо кончится?»

— А может, под всем этим кроется нечто совершенно другое, — задумчиво проговорил Джек.

— У вас и по этому поводу есть теория?

— Я над этим работаю.

— В таком случае работайте быстрей. Поскольку времени у нас остается все меньше.

— Это у Тео времени остается все меньше, — горько заметил Джек.

— Может, нам удастся купить лишний час или два? — Губы Пауло тронула слабая улыбка. — Конечно, оружием мы не распоряжаемся, зато мы с вами единственные здесь люди, с которыми Фэлкон соглашается разговаривать. Мне только нужно знать, согласны ли вы играть со мной в одной команде?

— Именно эти слова я и надеялся от вас услышать, — заявил Джек.

Джек позвонил по своему мобильному. На этом настоял сержант Пауло. Он отказывался играть роль марионетки, и Джек был только рад помочь ему перерезать ниточки. Если это означало звонить из командного пункта по беспроводному телефону, сообщения по которому не кодировались, значит, так тому и быть. Хотя Джек, выполняя решения сержанта, не до конца понимал его стратегию, он твердо знал одно: времени для обсуждения каждого дальнейшего шага у них нет. Джек также пришел к выводу, что, выказывая доверие к методам Пауло, он тем самым укрепляет наметившийся у них союз.

Телефон прозвонил несколько раз, но Джек не сомневался, что Фэлкон рано или поздно возьмет трубку. Тот пользовался телефоном Тео, в памяти которого имелся номер мобильника Джека, а значит, он обязательно должен высветиться на дисплее.