Борис Терехов - Помойник

Честно сказать, я сам не чувствовал под собой ног и думал, что нашему путешествию не будет конца-края. Но вдруг Басмач сказал, что мы почти на месте. И впрямь, свернув за очередную мусорную неровность, перед нами во всей своей неповторимости предстала сторожка Виктора — осевшее в землю, неказистое строение из бруса, с покатой металлической крышей и дымящей трубой над ней. Вдали виднелся опущенный шлагбаум, преграждавший въезд на свалку. Впрочем, свалка росла и расширялась. Нередко водители выгружали мусор из своих «КамАЗов» и за границами ее официальной территории.

Около сторожки стоял серебристый джин. Мне он был знаком. Однажды я имел сомнительное удовольствие на нем прокатиться.

— Ну вот, господа хорошие, притопали, — негромко, словно по секрету, сообщила Кастра. Остановилась и поправила линялый платок, повязанный на голове.

— Они там, в сторожке. Хобот на отсечение, — произнес Басмач тоном, подразумевающим, что на этом их миссия завершена.

— Нужен нам твой хобот, как рыбе зонтик, — метко заметил я.

— Ладно, оставлю его себе, — не возражал он. — Дым над трубой видите? То-то.

— Дальше вы уж идите одни, — промолвила Кастра.

— Выбываете, значит, из игры? Но спасибо, что хоть не обманули. Довели, куда следует, — поблагодарил я их и посмотрел на Геру. Бесспорно, дорога поубавила в нем сил. Однако отвагой и решимостью он по-прежнему был преисполнен до краев.

— Удачи вам, — напутствовал нас Басмач.

Помахав бомжам рукой, я вдвоем с Герой короткими перебежками, скрываясь за нагромождениями мусора, направился к сторожке. Мы приблизились к ее боковой стороне. К той, у которой не было окон. Немного отдышались и, пригнувшись, пошли вдоль грязного фасада, обращенного на выезд со свалки.

Соблюдая предельную осторожность, я распрямился и заглянул в первое из двух маленьких окон. Но ничего не увидел — окно оказалось плотно задернуто выцветшими занавесками. Второе — тоже. Затем мы поднялись по трем шатким ступенькам на крыльцо и остановились перед входной дверью. Дверь вызвала у меня обоснованное уважение. Сделанная из массива дуба и обитая стальными полосами, она производила впечатление на редкость крепкой и надежной.

Я приложил указательный палец к губам, призывая Геру к молчанию, и медленно потянул дверь за ручку на себя. К моему изумлению, она, жалобно скрипнув, легко приоткрылась. Я приставил ухо к образовавшейся щели. Несомненно, что там внутри кто-то находился. Я попытался уловить отдельные слова, долетавшие до меня. Но напрасно — звуки доносились слишком тихие и приглушенные. К тому же мне мешал Гера. Он настойчиво лез со своим ухом к щели, одновременно с этим почесывая себе спину. Наверное, на нервной почве.

Помолившись, я приотворил шире дверь и проник в крошечную прихожую со сваленной прямо на пол верхней одеждой. Гера, сосредоточенно посапывая, последовал за мной. Потом, собравшись с духом, я решительно вошел в продолговатую комнату с низким потолком и стенами, обклеенными дешевыми обоями.

Взгляд мой сразу же выхватил Шуру, сидевшую на скамье в дальнем углу. После — Дениса, отбившего у меня Марину. Он лежал в свитере и джинсах на кровати у окна, свесив ногу, и вертел в руках мобильный телефон. В комнате находилось еще двое. Один рассматривал за столом картинки в журнале, второй — подкидывал дрова в горящую печку-буржуйку. Это были Алекс и Фролик, парни, совершившие зимой налет на бутик и приезжавшие недавно ко мне в Вихляево за заявлением в милицию. Что, впрочем, не явилось для меня большой неожиданностью. Я узнал их джип, стоящий возле сторожки.

Никто из них не ожидал моего с Герой появления. На миг в комнате повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в печке. Затем Шура с громким возгласом вскочила со скамьи и бросилась к нам.

— Володя, родной! Это — ты?! Я так рада! — плача выпалила она и прижалась ко мне. Но тут же отпустила и устремилась к мужу за моей спиной. — Гера! Дай я тебя поцелую! Я знала, что вы меня найдете! Я хотела убежать сама. Но не сумела. Они не спускали с меня глаз. Ни на минуту не оставляли одну.

Между тем Денис тоже пришел в себя. Заковыристо выругался и быстро поднялся с кровати. Отдернул занавески на окне и выглянул во двор — на площадку перед сторожкой.

— Вы одни? — вырвался у него вопрос.

— Естественно. А тебе нужно, чтобы с нами была рота автоматчиков? — спросил я.

— Не нужно мне никаких автоматчиков. Ни роты, ни взвода. Зачем они мне? — усмехнулся он. — Ну и на что же ты, Вова, рассчитываешь?

— Исключительно на ваше благоразумие.

— Похвальная вера в людей. Я перед тобой преклоняюсь. Но о земном. Бабки ты нам принес?

— Нет.

— Досадно. На наше благоразумие ты мог бы надеяться только с бабками в кармане. Причем в размере всей суммы выкупа за эту вашу мадам, — сказал Денис и сделал шаг в нашу сторону. Парни сочли это как приказ к действию. Алекс стал, двигаясь вдоль стены, заходить к нам с левого бока. Его же дружок Фролик, взяв со стула бейсбольную биту, обогнул стол и занял позицию напротив нас.

— Узнаешь, Вован? — с ухмылочкой поинтересовался он и многозначительно покосился на свою биту. — Она, лапочка, соскучилась по твоей тыкве. Желает опять по ней постучать. Тук-тук. Уважим, милую?

— Я полагал, что менты изъяли ее как вещественное доказательство, — заметил я.

— Не-а, не нашли.

— Тогда поздравляю тебя и твою деревяшку.

— И все-таки, Вова, на что ты рассчитывал? Неужели всерьез думал, что мы вас всех троих просто так отпустим? Принесем извинения и отпустим? Нет, голубки, вы заплатите нам все сполна, — заявил Денис. — Еще и со штрафом. За вторжение на чужую территорию.

— Мечтай, приятель, мечтай. И о штрафе, и о том, что вы не отпустите нас, — усмехнулся я. — Попробуй, однако, угадать, на чем строился мой расчет?

— Погоди-ка, кажется, я понял. Строился он на этом хмыре, что жмется за твоей спиной. Наверное, он мастер восточных единоборств, — высказал он смелую догадку.

— Ну да, мастер. Удивительный и неподражаемый. У него коричневый кожаный пояс. Чтоб не слезали штаны. А у меня вообще импортные эластичные подтяжки. Продемонстрировать? — предложил я.

— Не смеши людей. Вот что я скажу: вы оба мастера пожрать и выпить. Ни на что вы больше не годны, — хмыкнул Денис и еще на шаг приблизился к нам. Положение становилось угрожающим. Весьма. Алекс и Фролик ждали только лишь его сигнала, чтобы атаковать нас одновременно сразу с двух сторон.

Я взглянул на Геру и понял, что у него готовы не выдержать нервы, и он первым бросится на них. Это же чувствовала и Шура. Бледная как полотно она стояла, прижавшись к нему плечом, и держала его за руку.

Что ж, пора!

Сейчас следовало действовать мне. Я хотел было на лихой ковбойский манер выхватить пистолет. Но не получилось. Одно дело выхватывать кольт из кобуры на поясе, и совсем другое — пистолет из бокового внутреннего кармана куртки. К тому же он, подлый, зацепился курком о подкладку. Хорошо хоть, что не выстрелил самопроизвольно!