Алексей Яковлев - Астральный летчик

Сергей Николаевич поднял подбородок к потолку, оценивая сказанное.

— А где это, Приморская стрелка? — спросил Андрюша.

— В Приморском парке. За стадионом Кирова. Знаете?

— А-а… Знаю.

— Там замечательный закат. Мне это очень важно. Придете?

Андрюша не понял, что ей важно. Закат, что ли? Но сказал уверенно:

— Конечно, приду.

— Даже «конечно», — довольно хмыкнула Марина. — Вы мне сразу понравились. Глаза у вас хорошие.

Сергей Николаевич изумленно раскинул руки, а Андрюша спросил баском:

— А какие у меня глаза? Вы хоть помните?

— Очень редкие, — тут же ответила Марина, — темно-серые.

Сергей Николаевич только покачал головой. Мол, ну ты даешь!

— А вы мне тоже очень понравились, — вдруг сказал Андрюша.

— Спасибо, — вежливо ответила Марина и засмеялась вдруг: — А у меня какие глаза? Помните?

— Если честно, не помню. То есть я ваши глаза разглядеть не успел. Извините.

— Не извиняю. — Марина сделала вид, что обиделась. — Глаза — это единственное, что у меня есть.

— Не скажите, — утешил ее Андрюша.

— Не надо комплиментов, — заторопилась вдруг Марина, зашептала почти. — Короче. Если хотите запомнить мои глаза… В восемь вечера… На Приморской стрелке… Будете?

— Конечно, буду!

Резко взвизгнули короткие гудки, и Андрюша повесил трубку.

— Да-а-а, — сказал Сергей Николаевич и закурил. — «Стрелка» на стрелке… Очень странно.

Андрюше самому этот разговор показался очень странным. И особенно ее торопливый шепот в финале. Андрюше очень хотелось курить. «Беломора» он не купил. Не до того было. А Сергей Николаевич, раскинувшись в кресле, самозабвенно курил, думал. Андрюша втягивал в себя чужой сигаретный дым и ждал, когда Сергей Николаевич начнет «думать вместе». Но он думал один. Спросил неожиданно совсем о другом:

— И о чем же вы с Аликом говорили у сфинксов? А?

Андрюша с трудом переключился с Марины на сфинксов.

— Да ни о чем.

— Всю ночь ни о чем? — не поверил Сергей Николаевич. — Так даже с проституткой не бывает. За всю ночью даже с ней о чем-то поговорят. Иногда о самом главном. Не зря проститутки на ментов работали или на КГБ… А?

Сергей Николаевич улыбнулся. Сейчас и эта красивая улыбка не понравилась Андрюше. И сравнение с проституткой тоже очень не понравилось! И слова про КГБ.

— Да кой о чем говорили, конечно… Он меня расспрашивал. Я отвечал.

— О чем спрашивал?

— Про армию. Про войну… О чем еще? Про мои военные специальности…

— Знаю я твои специальности, — махнул рукой Сергей Николаевич. — Володя мне доложил. Редкие у тебя специальности. На любителя… А этот сфинкс не предлагал тебе работать на него? А?

— Нет, — сразу ответил Андрюша.

— Честно? — искоса прищурился Сергей Николаевич.

— Да он же в дупель был. Сам говорил, третий день на кочерге.

— Третий день? — повторил Сергей Николаевич. — Очень странно… А мне говорили, что он цистернами пьет и не пьянеет. Не заметил? А?

— Не заметил, — сразу мотнул головой Андрюша. — Со мной он точно в дупель был. — И поправился: — Почти в дупель…

— Притворялся, — улыбаясь, открыл ему тайну Сергей Николаевич. — А как вы расстались?

— Нормально.

— Встречаться договорились?

— Он мой телефон записал. Сказал, что позвонит.

— Ага! — почему-то обрадовался Сергей Николаевич. — Кстати, и мне свой телефончик запиши. Я ведь имею право: теперь ты на меня работаешь. Правда?

О работе они еще не сказали ни слова. Может, он считал, что этот звонок Марине и была уже Андрюшина работа?

Сергей Николаевич достал с нижней полки толстый бухгалтерский гроссбух — свою телефонную книжку. Открыл нужную страницу и подмигнул Андрюше:

— Балашов, говоришь? Значит на «бэ»?

Не понравились Андрюше эти его скользкие шуточки. Но номер он свой сказал, а тот записал номер черным фломастером.

— Да… Что-то ты вчера мне о цене говорил? Напомни.

— Я сказал, что цену свою сам назначу. В зависимости от задачи.

— У меня не армия, Андрюша, — пожалел себя Сергей Николаевич.— В жизни все гораздо сложней и страшней. Четкой задачи у тебя не будет. Что жизнь подбросит завтра, даже я не знаю и предвидеть это не могу. Я не волшебник. Договоримся так: мне задачи ставит жизнь. Я ставлю задачу тебе и в зависимости от сложности оцениваю… Первую твою задачу с Мариночкой я оцениваю… — Он поднял подбородок, поглядел в темный потолок. — Оцениваю в тысячу баксов. Заметано?

— Смотря что я должен делать?

— Да ничего особенного,— тут же успокоил его Сергей Николаевич. — Считай, совсем ничего. За тысячу баксов встретиться с красивой девушкой на стрелке. Полюбоваться закатом, поговорить о том о сем. Только и всего. — Он улыбнулся красивой улыбкой. — И особую сексуальную остроту вашему свиданию придаст эта тысяча баксов. Ты ведь будешь знать, что тебе еще и заплатят за удовольствие. А?

Андрюша поглядел на него с ненавистью. Сергей Николаевич сложил руки у груди:

— Извини-извини. Это шутка… А взгляд! Какой взгляд! Темно-серых редких глаз! Ты хорош даже с избитой рожей… Мариночка будет рада…

— А потом я весь разговор должен вам передать?

— Ну зачем? — обиделся Сергей Николаевич. — Можешь и не передавать. Я тебе с собой ма-а-ленький диктофончик дам. Ты только кнопочку нажмешь незаметно. Всего один жест за тысячу баксов… А?…

Андрюша встал. Не выдержал.

— Так не пойдет. Я не блядь! Пока!

— Значит, будешь ждать звонка от Алика, — так его понял Сергей Николаевич.

— А вам-то какое дело? — Андрюша пошел к двери.

— Стой! — Сергей Николаевич догнал его. Покосился на дверь. Отвел Андрюшу к бильярду и зашептал: — Дурачок! Что ты делаешь?! Сам своей смерти хочешь? Да?… Окрутят тебя. Охмурят. Не успеешь опомниться, окажешься под асфальтом или на нарах! Ты этого хочешь? Ты же молодой, Андрюша… Красивый… И не жалеешь себя… Дурачок!… А я тебя жалею, Андрюша…

Его слова вдруг показались Андрюше искренними. Он спросил:

— Как это под — асфальтом?

— Да очень просто, — ласково объяснил Сергей Николаевич. — Это же бандиты. Отжатых, ненужных, много знающих они убирают. Кого под асфальт катком закатывают, чтобы совсем с концами, чтобы даже труп не нашли. А кого сами ментам на нары сдают: на зоне у них друзья отвязанные, за бутылку водки заточку прямо в сердце воткнут. Вот твоя перспектива, Андрюша… Радужная? А?

Перспектива была, конечно, не радужная. Но и от предложения Сергея Николаевича солнышком не светило. Морозильная камера, кстати, вспомнилась, которую Володя для отдыха предлагал. Андрюша потоптался на месте. Уходить прямо так с разбитой рожей не хотелось.

— Думаете, Алик бандит?

Сергей Николаевич даже хлопнул себя по коленям:

— А кто же?! Я же тебе два часа объясняю про сфинксов и про КГБ! Неужели ты ничего не понял?! В городе несколько бригад работают из бывших ментов и чекистов! Неужели не слышал?