Джонатам Келлерман - Пациент всегда мертв

— Где офис компании?

— Монтре-парк. Основной клуб расположен там, он был предназначен для азиатской клиентуры. Есть еще семь филиалов, кроме этого. Онтэрио, Сан-Бернардино, Риверсайд. До самого округа Сан-Диего. Но у меня доходы — самые высокие.

— Еще какие-нибудь владельцы, кроме парней из Монтре-парк?

— Нет.

— Кто владеет зданием?

Саварен улыбнулся:

— Чудесная восьмидесятилетняя старушенция из Палм-Спрингс, которой дом достался в наследство от мужа. Грейс Баумгартен. Старушка однажды пришла, посмотрела, как танцуют девочки, и сказала, что помнит времена, когда она сама могла так же двигаться.

— Кто-нибудь еще задействован в этом бизнесе?

— Помимо служащих?

— Какие-нибудь другие владельцы?

— Нет, это все.

— А вышибалы? Есть другие, кроме тех, что работают сегодня?

— Я нанимаю время от времени нескольких футболистов из калифорнийской команды.

— Когда-нибудь нанимали парня по имени Рэй Дегусса?

— Нет. Он кто?

— Один мужчина.

— Понимаю, о'кей. Но могу я все же узнать, зачем вы расспрашивали меня об Энджи, Джерри и Кристи? Я имею в виду, не возникнет ли каких-нибудь проблем для нашего бизнеса?

Майло протянул ему посмертный снимок блондинки. Загар Саварена утратил часть бронзового оттенка.

— Это Кристи. Ну и дела! Что, черт побери, с ней случилось?!

— Именно это мы пытаемся выяснить.

— Кристи… Ну и дела! Она была в основном хорошей девочкой. Не слишком разумной, но хорошей. Как вы говорите, девочка с фермы. Думаю, она из Миннесоты или что-то в этом роде. Натуральная блондинка. Ну и дела. Какая неприятность!

— Большая неприятность.

— Посмотрим, не найду ли я каких-нибудь бумаг.

Выйдя в вестибюль, Саварен отпер одну из дверей без табличек и подошел к шкафу, заполненному коробками и бутылками с чистящими жидкостями. Он поковырялся среди коробок с досье и продемонстрировал нам лист розовой бумаги с заголовком "Информация о работнике". Здесь был записан номер социального страхования и почтовый ацрес Кристины Марш, больше ничего.

Бульвар Вэноуэн, Северный Голливуд. Недалеко от жилья Энджи Пол. Кристина Марш начала работать в клубе восемь месяцев назад, а спустя полгода перестала приходить на работу.

Вскоре после того, как Гэвин начал лечение.

— Здесь нет номера телефона, — сказал Майло.

Саварен заглянул в листок:

— Да, вспомнил: она говорила, что ей еще не установили. Только что заехала или что-то вроде того.

— Значит, девочка из Миннесоты.

— Думаю, что да. Она выглядела как настоящая уроженка Миннесоты, была вся такая сливочная. Сладкая девочка.

— И совсем несмышленая? — спросил я.

— Когда Кристина заполняла бланк, ей понадобилось очень много времени, и при этом она шевелила губами. Но она была прекрасная работница.

— Раскрепощенная?

— Кристина присаживалась на корточки за доллар, показывала все. Но в этом не было ничего… зазывающего.

— Сексуально, но незазывающе?

— Сексуально, потому что незазывающе. Я хочу сказать, что в ней не было ничего дразнящего. И траханье со столбом, и раздевание догола для нее являлись лишь способами продемонстрировать то, чем ее нацелила природа. Эдакая целостность, понимаете? Клиентам это нравится.

— Она не говорила, где работала раньше? — спросил Майло.

Саварен покачал головой:

— Когда я увидел, как она двигается, у меня больше не было вопросов.

— У нее имелись постоянные клиенты?

— Нет, она была не по этой части.

— В отличие от Энджи?

— Энджи понимала, что не может конкурировать с остальными по физическим данным, поэтому она нацелилась на одного парня и обрабатывала его. А Кристина работала на всю публику, собирала максимальные деньги. Вот почему я удивился, когда она перестала приходить. Как давно ее… Когда это случилось?

— Пару недель назад.

— Ого! Значит, она перед этим занималась чем-то еще.

— Не представляете чем?

— Я бы предположил, что танцевала в другом клубе, но я бы об этом точно знал.

— Клубные сплетни?

Саварен кивнул:

— Это маленький мир. Если девочка переходит к конкурентам, нам сразу становится известно.

— А кто ваши конкуренты?

Саварен полистал перечень клубов, и Майло списал их названия.

— Кто из девушек, работающих сегодня, знаком с Кристи или Энджи?

— Думаю, никто. Девочки у нас теперь не работают больше двух месяцев. Во всяком случае, в этом филиале. Такова наша нынешняя политика.

— Она помогает избежать появления многочисленных Джерри? — спросил я.

— Просто посетители предпочитают свежий товар.

— Вы сказали, это маленький мир. Возможно, одна из ваших девушек была знакома с Энджи или Кристи прежде, — предположил Майло.

— Вы можете пройти за кулисы и поговорить с ними, но скорее всего только напрасно потратите время.

— Что ж, — сказал Майло, — это для меня не в новинку.

За кулисами находился тесный коридор, заполненный костюмами на вешалках и косметикой на столах, банками с аспирином и мидолом, лосьонами, шпильками и претенциозными париками на пенопластовых манекенах.

Три девицы в халатах, прислонясь к стене, курили. Четвертая, стройная брюнетка, сидела голая и, закинув одну ногу на стол, подбривала себе лобок безопасной бритвой. Вблизи толстый слой грима казался грубым, девицы походили на девочек-подростков, которые играли в раздевание.

Никто из них не был знаком с Анджелой Пол или Кристиной Марш, а когда Майло показал им посмертный снимок, их глаза стали испуганными и печальными. Девушка с бритвой зарыдала.

Мы пробормотали несколько слов в утешение и покинули клуб.

Комната детективов была пуста. Мы прошли в кабинет Майло, и он, оставив дверь открытой, вытянулся в своем кресле. Было почти два часа ночи.

— Так что они там делают в Миннесоте? Доят коров, выращивают рис? Итак, Кристи — девочка, вскормленная коровьим молоком? — Майло потер глаза. — Хочешь кофе?

— Нет, спасибо.

Он вытащил фотографию Кристи Марш и уставился на нее.

— Наконец есть имя. — Включив компьютер, Майло прокрутил ее имя через банк данных Национального центра информации о преступлениях и преступниках, местную базу данных. Никаких упоминаний. — Через пару часов я начну названивать в Миннесоту. Придется сделать чертову уйму звонков. Уверен, что не хочешь кофе? Я собираюсь выпить.

— Может, лучше вздремнуть?

— Сейчас не стоит расслабляться. — Он поднялся на ноги, вышел из кабинета, вернулся с пластмассовой одноразовой чашкой. Плюхнувшись в кресло, он сделал несколько глотков кофе, опять потер глаза.

— Когда ты в последний раз спал? — спросил я.

— Не помню. Что, отваливаешься?

— Я еще немного продержусь.

Он поставил чашку на стол:

— Похоже, что параллельно идут две линии: линия Джерри Куика и линия Элбин Ларсен — Сонни Коппел. Моя проблема — их соединить. Давай начнем с Джерри: темный делец, сексуально озабочен, много ездит, якобы торгуя металлом, но денег от этого получает маловато. Не вовремя платит за аренду, гоняется за юбками и не утруждается скрывать это от жены. Находясь в родном городе, он оставляет по ночам жену одну, чтобы поразвлекаться с любимой стриптизершей. В конце концов он сманивает девушку якобы на должность секретарши, несмотря даже на то что ее ногти чересчур длинны, чтобы печатать на компьютере. Таким образом, она будет в пределах досягаемости, если ему захочется немного позаниматься аэробикой на рабочем столе. Теперь он уехал, и Энджи тоже.