Билл Нэйпир - Икона и крест

— Почему вы так решили? — возразила Дебби. — Они могли держать его в тайнике. А если он и был утерян — все равно, вы можете не сомневаться, что сообщение пытались расшифровать. Это ведь и называется «искать Крест», не так ли?

— Тем не менее Крест не упомянут ни в одном завещании. Кроме того, существуют другие претенденты.

— Ямайский бедняк?

— Например. Откуда у него икона? Он и вправду ее выкопал? Она действительно принадлежала его семье не одно поколение? Тогда он может заявить на нее свои права. Кроме того, если икона была закопана в ямайской земле, особенно на территории, принадлежащей государству, — а именно так нынче обстоят дела с «Севилья-ла-Нуэвой», — то правительство Ямайки вправе объявить ее «кладом, переходящим в собственность государства». Если в действие вступят законы, регулирующие отношения отдельных граждан и государства, то сложности вас ждут, уж вы извините, поистине византийские.

— Дебби ее купила, — напомнил я.

— Значит, икона ей, возможно, вообще не принадлежит.

— Однако это лишает прав на нее того парня. Он ее продал.

— Вас могут обвинить в мошенничестве. Вы предложили ему триста долларов за вещь, которая стоит тридцать миллионов.

— Это ровно на триста долларов больше, чем ему причиталось, — решительно сказала Дебби.

— Возможно. Если он выкопал икону, усиливаются позиции ямайского правительства. Впрочем, есть еще одна сложность.

— Еще одна? — воскликнула Дебби.

— Кто сказал, что крест принадлежал Де Клери по праву? В конце концов, он выкрал его во время одного из Крестовых походов. Кража не дает права на владение.

Церковь может заявить, что Крест принадлежит ей.

— Какая именно церковь? — спросила Зоула.

Сэр Джозеф нахмурился:

— Мы ступаем на опасную почву. Константин (или один из его фаворитов) обнаружил Крест в Иерусалиме в триста двадцать седьмом году и забрал его в Византию. Следовательно, Крест может принадлежать Греческой православной церкви, чем она тогда и воспользуется.

— Джо, неужели Хондрос и Кассандра претендовали на эту икону по праву?! — спросила Зоула, широко раскрыв глаза от удивления.

— Я лишь предполагаю, что заявят дорогостоящие юристы. С другой стороны, католическая церковь может выстроить свою стратегию в деле, опираясь на апостольское преемство. Не хотел бы я быть тем судьей, которому придется выбирать между столь могучими соперниками.

— Я сомневаюсь, что какая-либо из церквей имеет здесь какие-то права, — сказал я. — В конце концов Крест был захвачен мусульманами и удерживался у них веками, а церкви прекратили поиски. Так что, по вашим же словам выходит, что они отказались от своих прав.

— Но католическая церковь не оставляла попыток вернуть Крест. Пятый крестовый поход был предпринят именно с этой целью.

— Это было лишь поводом для грабежа, а не попыткой вернуть Крест!

Сэр Джозеф пригубил молоко.

— Откуда нам знать, что происходило в голове у того или иного папы римского, жившего восемьсот лет назад?

— И к чему же мы пришли? — спросила Зоула.

— Вернемся к нашему договору. Мои юристы выясняют вопрос с собственностью. Если кто-либо предъявит права на икону, суды будут длиться месяцами, и траты нас ждут огромные. Не забывайте также и о том, что после освобождения рабов людям пришлось кормиться самим. Многие ушли в глубь острова и жили, как могли, на той земле, что была. Ни о границах, ни о юристах речи тогда не шло. По договору я убеждаю Дебби дать вам право преимущественной покупки, предварительно оценив Крест у независимых экспертов.

— Верно. Я оцениваю Крест в двадцать миллионов долларов.

— По оценке моих людей, он стоит на сорок миллионов больше. Я не могу советовать Дебби соглашаться на меньшее.

Сэр Джозеф махнул рукой:

— Дебби, я предлагаю вам за эту икону десять миллионов долларов — в том случае, если она и вправду относится ко времени Христа. Другими словами, в обмен на десять миллионов вы отказываетесь от всяких прав на нее. Юридические процедуры я беру на себя. Если выясняется, что икона ваша, вы берете деньги и отдаете мне икону. Если она вам не принадлежит, вы просто берете деньги.

— А если икона окажется средневековой подделкой?

— Мисс Теббит не получает ничего.

Дебби повернулась ко мне:

— Гарри?

— Дебби, надо поговорить.

Мы сидели в противоположных концах дивана в гостиной Зоулы. На лице Дебби читалось смятение.

— Так нельзя… Реликвия веками принадлежала моей семье…

— Хорошо, Дебби. А если суд постановит, что икона тебе не принадлежит, и ты потеряешь два-три миллиона фунтов? У тебя есть такие деньги?

— Пикарди-Хаус, возможно, столько и стоит. Все очень непросто, и дядя Роберт обязательно вмешается… Игра не стоит свеч.

— Если икона окажется подделкой, ты и здесь ничего не получаешь. Думаю, предложение сэра Джозефа вполне разумно. Я бы посоветовал принять его — при условии, что оно будет заверено юристом. Однако решать не мне, не дяде Роберту и не юристу. Решать тебе.

— Гарри, посмотри на меня. Я похожа на женщину в жемчужном ожерелье и кашемировом свитере? Женщину, которая выйдет замуж за жизнерадостного самодовольного болвана из «правильной» семьи, в чьей голове помещаются лишь светские новости из «Кантри лайф» да цены на силос? Не думаешь ли ты, что я проведу остаток дней, затерявшись в великолепии родных анфилад? — Она решительно помотала головой. — Папы больше нет. Пора сниматься с места. Я больше не хочу жить в Пикарди-Хаус. И я хочу избавиться от иконы.

— Это непростое решение, Дебби. Она хранилась в твоей семье со времени Крестовых походов. Фрагмент того Креста, ты только представь…

— И какая была от этого фрагмента польза — нам или кому бы то ни было еще? Я все обдумала, Гарри. Лучшее, что я могу сделать для своих шести детей (когда они у меня будут) и для всех будущих Теббитов, — это отправить Крест в музей, где ему и место.

— Проклятие иконы… — тупо сказал я.

— Продай этот чертов триптих! А я продам Пикарди-Хаус, куплю по берлоге в Лондоне, Париже и Монте-Карло и буду наслаждаться жизнью. С ямайским дедом я все улажу, а тебе, как моему агенту, причитается десять процентов. Как и Зоуле с Долтоном.

— Долтон — государственный служащий, так что он ничего не возьмет.

Дебби фыркнула:

— Десять миллионов — большие деньги. После того как вы с Зоулой получите свою долю, останется восемь. Вперед!

— Окончательное решение?

Дебби ответила не сразу. Она взвешивала варианты. Вокруг ее рта возникли морщинки.

— Окончательное.

Она слегка улыбнулась.

Сэр Джозеф допил молоко и старательно изображал полную невозмутимость.

— Я отсоветовал Дебби принимать ваше предложение.