Дэниел Депп - Город павших ангелов

— А ты Тиффани Портер видела? — спросил Бобби. — Она тоже в этом фильме снимается. И сам сэр Иэн Уэйтли. Представляешь! Ну он-то старый уже. Похож на мою бабушку.

— А хочешь фото с автографом? — предложил Бобби. — Где-то у меня тут была фотография.

Господин Уоллер вытащил фотоаппарат.

— Мы подумали, если вы не будете против…

— Нет, что вы, конечно.

Бобби встал рядом с Тришей и положил ей руку на плечо. Девочка обняла его за талию и притянула к себе. Очень сильно. Практически вжавшись в его бедро и улыбаясь в объектив.

Щелк.

— А можно еще? — попросил господин Уоллер.

— Пожалуйста.

Бобби пытался отстраниться от девчонки, но она нырнула под его руку и сунула палец в шлёпку на поясе его брюк спереди, так что ее ладонь оказалась на его ширинке.

Щелк.

— Замечательно! — обрадовался Хурадо.

— Спасибо, — сказал господин Уоллер Бобби.

— Да что вы, не за что.

— А вы распишетесь у меня на плече? — спросила девочка.

— Триша! — одернул дочку господин Уоллер.

— Ну а что? Просто на плече, а?

Бобби умоляюще посмотрел на Хурадо. Тот ответил ему взглядом, полным сочувствия, но при этом пожал плечами.

— Эээ… Триш, — смущенно начал Бобби. —

Может, надо сначала папу твоего спросить?

В это время в его голове проносились тысячи газетных заголовков, в которых фигурировало ело во «педофилия».

— Ну если ей так хочется… — сдался господин Уоллер. Триша оголила плечо и протянула Бобби фломастер. Он расписался.

— А почему вы бросили Шанию Фокс ради этой русской? — поинтересовалась девочка, пока он выводил автограф.

— Мне было очень приятно познакомиться с тобой, Триша, — выдавил из себя Бобби. — Спасибо, что зашла ко мне.

— Что ж, Бобби пора вернуться к работе. Не будем его задерживать, — засуетился Хурадо. — Съемки такого большого фильма не могут простаивать.

Хурадо повел их к выходу, обернулся к Бобби и одними губами произнес: «Извини». Бобби показал ему средний палец.

— Нет, ты это видел? — выпалил Бобби Шпандау — Просто не верится.

— Твоя самая большая поклонница, — предположил Шпандау.

— Ну полная хрень…

В дверь постучали. Это был помощник продюсера.

— Тебя зовут.

— Я себе мозги вышибу к чертям собачьим, — пообещал Бобби Шпандау. — Сам увидишь. Оно того не стоит. Ничто тут того не стоит.

И он вышел.

В десять утра Элисон Графф с четырехлетним сынишкой Коди вошла в ресторан «Денни» в Шерман-Оуксе. Он был забит до отказа, но у входа для них нашелся столик. Они были тут завсегдатаями, да и Коди любил смотреть в окно. Проходившая мимо официантка улыбнулась мальчику и протянула им меню.

— Я хочу «Большой шлем», [65] Блюдо «Большой шлем» в ресторане «Денни» состоит из оладий, яиц, сосисок и бекона. — заявил Коди. Он знал меню наизусть.

— Тебе все не съесть, — предупредила Элисон.

— Съесть. Я голодный.

— Тогда смотри, съешь все до последней ложки.

Официантка приняла заказ и ушла.

Коди принялся рисовать на салфетке цветными карандашами. Элисон смотрела в окно на проезжающие машины. Вошел Терри. За спиной Коди как раз освободился столик, и он занял его.

Терри собирался позавтракать во второй раз. Он уже перекусывал в шесть утра в похожем круглосуточном заведении в Ньюбери-парке. Там он и просидел полтора часа, пока душа боролась с тем участком мозга, где обитал здравый смысл. Участок мозга проиграл. И уже не впервые. Терри вернулся и Шерман-Оукс и припарковался за углом неподалеку от ее дома. Он слушал Молнию Хопкинса [66] Сэм Хопкинс по прозвищу Молния (1912–1982) — гитарист, исполнял музыку в стиле кантри-блюз. на «Айподе», то и дело выходил из машины посмотреть на ее дом или объезжал квартал. Так Терри провел три часа, пока она не вышла из дома с мальчиком и не села в машину.

Терри заказал завтрак. Элисон обратилась к сыну:

Подожди здесь. Я за газетой схожу. — И вышла из ресторана. Коди проводил мать взглядом, потом развернулся, встал коленями на стул и уставился на Терри. Терри улыбнулся ему. Коди смотрел на него с подозрением. Терри показал ему язык. Коди развернулся и сел. Элисон вернулась с газетой. Коди прошептал ей что-то на ухо.

Элисон обернулась к Терри и улыбнулась ему.

— Может быть, ты ему надоедал, — сказала она сыну и развернула газету. Коди снова повернулся к Терри и показал ему язык. Терри скорчил удивленную рожу, мальчик рассмеялся.

— Что ты делаешь? — спросила Элисон. — Отстань от дяди. — Она повернулась к Терри. — Он вам докучает?

— Нет, все в порядке. Приятно встретить ровесника, с которым можно поиграть.

Элисон захохотала. Если бы она этого не сделала, Терри, вероятно, смог бы уйти.

— Вы смешно говорите, — сказал Коди.

— Я ирландец. Ты знаешь про такую страну — Ирландию? — Мальчик покачал головой. — Представь себе страну, где все разговаривают смешно и строят рожи незнакомым людям. Это и есть Ирландия. Тебе там самое место.

Не успел Терри закончить фразу, как мимо, по направлению к выходу, прошла Роуз Виллано с подружкой. Она служила барменшей в «Зале вуду» и работала как раз в ту ночь, когда туда зашел Терри.

— Привет, Элисон, — сказала Роуз. — Добро пожаловать в Спех Бешш. [67] «У Денни» (фр.). Привет, Коди, мой дорогой. — Она улыбнулась Терри, тот ответил улыбкой и быстро отвернулся к окну. Элисон была вежливым человеком, но они с Роуз друг друга недолюбливали.

— Привет, Роуз. Да мы тут чуть ли не каждый день бываем. Позор мне. Надо бы почаще малышу кашку варить.

— Кашку? — переспросила Роуз. — А! У них, наверное, есть оладушки. Да, Коди? — Она посмотрела на Элисон. — Ты сегодня работаешь?

— Да. Приду.

— Ну давай. И ты, Коди, будь молодцом.

Роуз снова улыбнулась Терри и вышла вместе с подругой.

Официантка принесла еду. Больше с Терри не заговорили. Элисон словно старалась на него не смотреть. Они поели, встали, снова улыбнулись Терри, проходя мимо, расплатились и ушли.

Терри наладил контакт. Большего ему и не надо было. Излишний напор отпугнул бы ее. Теперь он знал, где она живет. И какой у нее распорядок дня. Так что, если понадобится, сможет ее найти. Не появись эта барменша, возможно, он продвинулся бы чуть дальше. Но вряд ли значительно. Главное — его лицо теперь ей знакомо, а значит, не вызовет опасений. В следующий раз, встретив ее здесь, Терри поздоровается с мальчиком и заведет разговор с ней. Подключит все свое обаяние. Рассмешит ее. Мужчины, пытаясь очаровать женщину, обычно изображают из себя Джеймса Бонда. А ведь в этом уродском мире все всех боятся. И хочется всем одного — не бояться. Такая женщина, как Элисон — он теперь знал и ее имя, — все время чувствует себя уязвимой. Огради ее от всего, рассмеши — и окажешься первым в списке. Одна девушка как-то сказала Терри, что у него физиономия ирландского деревенщины, но он единственный мужчина в ее жизни, кто умеет смеяться в постели.